вида его мощной мускулистой спины, покрытой рельефными узорами давно заживших шрамов и блестящей обильной испариной. Сейчас, с более близкого расстояния и при ином освещении всё это выглядело совершенно иначе, чем у Лунных скал. Как и воспринималось.

Закончив с недолгим обмыванием, мужчина подхватил одну из лежавших там же тряпок, которыми Лию обтирали насухо, и вытерся ею сам. А потом, всё ещё держа эту тряпку в зажатом кулаке, развернулся и с невозмутимым видом вернулся обратно к кровати.

И, самое ужасное, его внушительный фаллос всё ещё находился в прежнем возбуждённом состоянии, разве что был уже чистым и будто готовым к очередному заходу, заметно приподнимаясь ещё выше при каждой очередной судороге накачивающей его крови.

– П-прошу… – девушка, не удержавшись, попыталась его хоть как-то остановить, снова всхлипнув и не особо удачно сжав коленки. – Хватит… не надо!

А он снова забрался на кровать, спокойно развёл ей ноги и прошёлся несколько раз по промежности влажной тряпкой, немного снявшую или остудившую саднящую там боль.

– Кажется, я тебе уже говорил о том, как буду относиться к подобным от тебя словам. – он отбросил тряпку в сторону на пол расслабленным жестом и снова пристроился между раздвинутых им бёдер Лорелии. Снова нависая над ней адским демоном Валхаала и снова погружаясь в её перепуганные глазища чёрным взглядом ненасытного пожирателя душ. – И я тебя уже предупреждал… Сегодня я буду метить свою новую найлу, пока мне будет хватать на это сил и желаний.

И в этот раз он накрыл её пересохшие губы жёстким поцелуем своего жадного рта, перед тем как в очередной раз вспороть нестерпимой болью, насаживая до упора на свой демонический жезл.

___________________________

[*] луно, луна – старинное название женской интимной плоти

[**] секель, сикель или сокель – не менее старое название клитора

[***] найла – имперская рабыня, наложница

Глава двенадцатая

Возглавлявшие имперский обоз крытые повозки, вьючные животные и более редкие дормиты[*] начали покидать занятую караваном за Вилмотом степь ещё с самого раннего утра. Но Эйдан распорядился разместить единственную ему приглянувшуюся (и тем самым уже законно присвоенную) наложницу из сотен других (пока ещё неклейменых их будущими хозяевами) в свой личный каррус ещё до того, как главным смотрителям обоза было отдано распоряжение встать на имперскую дорогу и запустить головную его часть в обратный путь до Третьей Границы.

Во-первых, он не хотел рисковать и продолжать держать её до отъезда в доме старосты Вилмота. Он и в свой дормит вёл её с покрытой головой ещё до первых зарниц и под прицелом глаз наименьших тогда свидетелей (по большей части неспящей охраны). Хотя и был в курсе того, что слухи о найденной им где-то в городе местной красавицы уже во всю распространялись кем-то (но явно не Песчаными Псами) среди всех охранителей имперского обоза. Но его больше волновали не слухи, а то, что Лорелию мог увидеть кто-то ещё, и, не упаси всевышние боги, сам Алион или кто-то из его приближённых шавок.

К тому же, так ему было намного спокойнее, если вспомнить, как она чуть было не сбежала из домнуса Унглара в их самую первую ночь, права на которую Эйдар присвоил себе вместе с найденной им беглянкой. Обычно никто не мог вылезти из его постели и при этом его не разбудить. Он мог почувствовать и услышать в спящем состоянии, как рядом по подушке или постельному белью ползают самые мелкие насекомые, а уж движения более нерасторопных любовниц и подавно. Но этой дикой кошке удалось не только встать с кровати и бесшумно прокрасться к дверям так его и не разбудив, она как-то до этого умудрилась выползти прямо из-под его руки, которой он держал её во сне интуитивным собственническим захватом. И то, он проснулся, когда кто-то скрипнул дверью в соседней светлице и, можно сказать, вовремя. Так как поймал он свою беглянку уже в коридоре, прямо на пути к лестнице на первый этаж.

Поэтому ему и пришлось ещё той же ночью посадить её на цепь, второй конец которой он временно закрепил на ножке кровати. И в дормите он тоже не собирался снимать с неё ни наручей, ни ошейника. Как и давать хоть какого-то мнимого послабления и чем-то выделять от остальных имперских наложниц. Вначале усалил в наказание на пол экипажа, сняв с неё рабскую хламиду (едва ли ей захочется сбегать отсюда голышом), а затем зафиксировал цепь от кандалов в монтированное в половицы карруса чугунное кольцо.

– Через пару часов принесу тебе что-нибудь поесть и попить. Обычно этим занимается мой дорожный слуга, но я пущу его в дормит, когда мы уже тронемся, и когда я тебя снова после этого одену.

– Куда ты хочешь меня увезти? – кажется, она ещё не совсем понимала, что означал имперский обоз и чем на самом деле занимались сборщики территориальных податей. А уж про Огненные Земли, и где эти земли находились – и ведать не ведала. Поэтому и смотрела на него всё ещё напуганными до ужаса невинными глазками, видимо, надеясь, что он хотя бы сегодня не будет её мучить в своей постели. К слову, он и так её не трогал после их первого раза, решив дать ей немного времени на восстановление и на всё остальное.

– К себе. В свой дом. Тем более, что ты уже моя по всем имперским законам. – если не считать одной маленькой мелочи. Поэтому он так её старательно и прятал.

Кроме всего остального, он должен был ещё её заклеймить и тем самым окончательно заявить на неё права. Но сделать это по всем правилам можно было лишь на его личной территории – в его родовых владениях и только в присутствии имперского жреца, подтверждающего принятие богов данной жертвы. И то… даже личное клеймо не снимало с неё другой невидимой при рождении метки. Она всегда и при любых обстоятельствах будет считаться собственностью имперской короны, даже если станет пожизненной рабыней самого легата имперских жнецов.

– А где… находится твой дом?

Эйдан отрывисто усмехнулся рассматривая сверху это совершенное творение природы с телом неземной богини, к которому ему хотелось прикасаться даже сейчас, вдыхать её головокружительный запах и пробовать на вкус языком. Он неосознанно облизнул верхнюю губу, невольно вспоминая какой сладкой она была там, между своих соблазнительных ножек.

– Очень далеко отсюда. Но на возвращение, надеюсь, времени должно уйти меньше, чем на приезд сюда. Так что готовься заранее. Путь будет неблизким, утомительным и не всегда