я должен поставить на ней свою печать. Я должен сделать ее своей. Она должна знать, что независимо от того, что она делает или с кем встречается, она всегда будет принадлежать мне. Я эгоистичный мудак, который не заслуживает ее, но она хочет меня. Я дам ей это. Я буду для нее первым, чтобы она знала все и понимала, что никто другой не сравнится со мной. Я погублю ее для любого другого мужчины. Они никогда не сравнятся со мной, и когда все будет выглядеть не так плохо, я все исправлю. Однако сейчас она будет пребывать в состоянии блаженства, которое могу подарить ей только я.

Клэр расслабляется, когда я ввожу член в нее все глубже, пока она не растягивается, чтобы обхватить меня. Каждый дюйм медленно продвигается все дальше и дальше, и мне кажется, что она лепится вокруг меня, создана для меня. Как она смеет угрожать отдать эту часть себя кому-то другому?

При первом же толчке она хватается за мой затылок, ее ногти скребут по коже головы и по шее.

— Не уходи…

— Я никуда не уйду, Клэр. Расслабься и позволь мне войти в тебя. Дыши. — Говорю я ей, помогая справиться с ощущениями, когда наши тела впервые соединяются. Я опускаю свой рот к ее шее, а рука тянется вверх, чтобы погладить ее грудь.

От того, как напряглись ее соски, когда я нежно щипаю их, Клэр стонет и шипит, и я щипаю их сильнее. То, как ее киска сжимается вокруг меня, говорит о том, что ей это нравится. Она стала еще влажнее и даже не подозревает, что грань между болью и удовольствием почти не существует, когда дело касается меня. Она кончит для меня.

— Вот так, бери, детка, — целую я и шепчу ей на ухо, опускаясь ртом к ее шее, а руками продолжаю обрабатывать ее соски, пока не чувствую ее первую кульминацию вокруг моего члена. Черт, она ощущается великолепно.

Она стонет, когда я начинаю наращивать темп. Я не могу отвлечься от своих мыслей, пока мы двигаемся вместе, наши тела стремятся к совместной разрядке, по которой мы так долго тосковали. Я чувствую, что слишком быстро кончу, и отстраняюсь.

— Черт, — хриплю я, снимая с себя рубашку и остальную одежду. Клэр на мгновение ложится на мою кровать, прежде чем выпутаться из своей рубашки. Я забираюсь обратно на кровать и переворачиваю ее на живот, заставляя одну ногу согнуться, а другую обхватываю за попку. Я сжимаю ее миниатюрную попку. Пытаюсь отвлечься от сильных ощущений, говорящих мне о том, что я пролью свое семя глубоко в ее лоно. Я ненавижу себя за это, за то, что являюсь животным с порывами, которые не могу контролировать или отрицать. Желание обладать ею делает меня мудаком, но она тоже этого хочет.

Я толкаю себя обратно в ее жар, глубоко в ее удовольствие. Мне доставляет удовольствие добиваться удовлетворения, входить и выходить из нее, пока она не кончит на меня. Вид ее скользкой кожицы на моем члене освобождает мою первобытную натуру. Наклонившись вперед, я запускаю руку в ее волосы, натягивая их, чтобы откинуть ее голову назад. Другой рукой я обхватываю ее за торс и с легкостью поднимаю ее на колени, чтобы начать трахать ее сзади до потери сознания.

Каждый звук, всхлип и стон, исходящий от нас в этот момент, — ее вина. Она просила об этом. Она хотела, чтобы я сделал это с ней. Я должен был сказать нет, но, блядь, ничего не могу с собой поделать.

— Блядь, ты слишком хороша. Никто больше не прикоснется к этой киске, никогда! Ты понимаешь меня, Клэр?

— Да, — умудряется пискнуть она между ударами.

— Да, что? Чья это киска?

— Да, Джулиан. Твоя. Я твоя. — Говорит она, пока ее тело напрягается в ожидании очередного сильного оргазма.

Пульсирующее ощущение того, как ее стенки напрягаются и разжимаются вокруг моего члена, переводит меня за грань безумия, когда я бросаю осторожность на ветер и выпускаю себя внутрь ее нежной киски. Я вытаскиваю член с проклятием и падаю на кровать рядом с ней.

— Черт, — хрипит она, поднося руки к лицу.

— Вот именно. Как прошло свидание? — Спрашиваю я, пока между нами бурлит адреналин.

Она стонет, опустив руки между ног. Меня осеняет, что я должен позаботиться о ней. Вот почему я мудак. Я ничего не могу поделать с тем, что она меня отвлекает.

— Пошел ты, — хихикает она, прежде чем застонать, играя пальцами между бедер.

— Что ты чувствуешь?

— Сильное возбуждение. — Говорит она.

Я тихонько смеюсь, прежде чем встать с кровати и направиться в ванную. Я нахожусь там недолго, достаточно долго, чтобы увидеть намек на кровь на моем стволе, который я смываю, прежде чем взять теплую ткань и полотенце. Я приношу их ей, вытираю ее и нежно целую ее по внутренней стороне бедер в качестве своеобразной благодарности. Я знаю, что мне придется делать гораздо больше, чем это, но пока этого достаточно.

Клэр стонет, когда я чищу и целую ее. Проходит совсем немного времени, и мой рот оказывается у ее киски. Она как наркотик, и я снова и снова гонюсь за тем первым кайфом. Мой рот покрывает ее щель, облизывая ее клитор и погружая язык внутрь. От того, как смешиваются наши вкусы внутри нее, я становлюсь твердым.

Она стонет, и мое тело замирает в предвкушении того, как я снова окажусь внутри нее.

— Джулиан, — стонет она, называя меня по имени. — Пожалуйста, Джулиан, мне нужно снова почувствовать тебя.

Ей не приходится ждать, поскольку мое тело восстанавливается в рекордно короткие сроки. Последние несколько лет моя сексуальная жизнь была как на ладони. Я не хотел отвлекаться, присматривая за Клэр. И вот я здесь, просовываю руки под ее бедра.

Я приподнимаюсь, чтобы подтянуть ее талию к своему рту, при этом ее плечи все еще прижимаются к матрасу. Я ношусь с ее киской, как с кормушкой, и тут меня осеняет: я больше ничего не хочу делать. Она не может работать на меня. Я никогда ничего не добьюсь, если она будет слоняться по офису.

Я отстраняюсь и погружаюсь в ее влажную киску. Я не могу так поступить с нами, но я знаю, что все уже никогда не будет по-старому. На этот раз секс между нами длится дольше. Страсть более глубокая, а каждый удар, продуманный, призванный оставить неизгладимое впечатление, ведь, возможно, это будет последний раз на долгое время.

Я снова кончаю в Клэр, проклиная