стало известно о ее ложности, я отдал ее на экспертизу специалисту, который сообщил, что первоначальная телеграмма была направлена "Бонану", а не "Бонанзе". Последние две буквы были ловко подделаны, но под очень сильным окуляром подделка очевидна. Теперь вы можете разглядеть ловушку. Я побывал в офисе кабельной компании и, как и ожидал, обнаружил, что в тот день из Кейптауна было отправлено сообщение на имя зарегистрированного "Бонана". Этим "Бонаном" оказался некто Джеймс Джонс, имеющий офис в Лонг-Лейн. Разумеется, этот офис был занят с явной целью заполучить это сообщение, чтобы в случае поломки восточной линии можно было заставить нас получить бумагу. К сожалению, она была доставлена к нам с ужасными результатами. Мы видим, что сообщение повторялось изо дня в день в надежде на перебои со связью.

– Сейчас множество крупных предприятий на юге каждый день передают по кабелю котировки, списки с расценками, информацию о находках золотой руды и тому подобное. Все это зашифровано, и может пройти две недели без каких-либо колебаний, что означало бы получение практически идентичного сообщения в течение нескольких дней. Ничто, кроме тщательного поиска записей, не могло вызвать подозрений. Кроме того, линия вышла из строя, и все силы компании были направлены на это.

– Если кто-нибудь из вас, джентльмены, захочет зайти в офис кабельной компании и посмотреть на десятки дубликатов шифрованных сообщений, все они более или менее похожи, вы убедитесь, что сотрудники компании нисколько не виноваты. Мы стали жертвами хитроумного заговора. Остальное мы можем смело оставить полиции".

Город снова приходил в норму. К четырем часам он практически опустел. Офисы различных банков ломились от возвращенного золота. Многие клерки закрывали бухгалтерские книги и предвкушали хороший ночной отдых.

Почти невозможно было поверить, что это те же самые улицы, что и несколько часов назад.

Тем временем Эрикссон и его партнер во внутренней комнате своего офиса злорадно подсчитывали умопомрачительные цифры; их прибыль от гигантского обмана, который они разыграли перед публикой, обещала исчисляться миллионами.

Радуясь внезапному повороту в делах, двое преступников строили воздушные замки из своего незаконно нажитого богатства, когда с лестницы офиса донеслись тяжелые шаги; раздался стук в дверь. Оба мужчины вскочили. Их нервы еще гудели от напряжения прошедшего дня и ночи.

– Войдите, – неуверенно произнес Ашертон-Смит.

Вошли несколько человек. Один из них держал в руке бумагу.

– Мистер Ашертон-Смит и мистер Карл Эрикссон, он же Джеймс Джонс, – сказал он, – у меня есть ордер на ваш арест, который я вам сейчас зачитаю. Я предупреждаю вас, чтобы вы не говорили слишком много. Ваш сообщник, Джейкоб Питерс, был арестован в Кейптауне, и, как мне сообщили по телеграфу, он полностью признал свою вину.

Злобная ругань замерла на губах Эрикссона.

– Все кончено, – прохрипел, – но это был шанс. Будь проклят Питерс за то, что он такой белобрысый дурак. Если бы не он, я бы получил пятьдесят миллионов.

Невидимая сила

История о том, что может произойти в грядущие дни, когда лондонское метро будет проложено во всех направлениях для электрических железных дорог, если в одном из тоннелей произойдет взрыв.

I

Казалось, что Лондон наконец-то решил одну из своих величайших проблем. Трудности с транспортом были устранены. Обладатели билетов первого класса больше не добирались на работу и обратно с четырнадцатью товарищами по несчастью в вагоне третьего класса. Больше не было ни особо любимых пригородов, ни изолированных населенных пунктов, откуда до Сити можно было добираться так же быстро, как от Лондона до Суиндона на скоростном поезде. Милый парадокс, когда человек жил в Брайтоне, потому что это было ближе к его бизнесу, чем Сурбитон, перестал существовать. Трубы покончили со всем этим.

Под Лондоном во всех направлениях проходило не менее дюжины тоннелей. В них было прохладно и хорошо проветривалось, вагоны были ярко освещены, а различные транспортные петли были должным образом обустроены и управляемы.

Весь день сияющие тоннели и платформы были заполнены пассажирами. Ближе к полуночи поток пассажиров уменьшился, и к половине первого ночи последний поезд уходил. Круглосуточная перевозка еще не началась.

Вдоль сверкающей магистрали, проходящей под Бонд-стрит и Сент-Джеймс-стрит и образующей петлю под Темзой у Вестминстер Бридж Роуд, а затем в переполненные людьми районы Ньюингтон и Уолворт, было совершенно тихо. Здесь часть конструкции крыши находилась на ремонте.

Станция была ярко освещена; не было ни малейшего намека на туман или мрак. Повсеместное использование электричества избавило Лондон от большей части тумана; на большинстве мануфактур и фабрик теперь работали электродвигатели. Газа потреблялось столько же, сколько и раньше, но он использовался в основном для отопления и кулинарных целей. Электрические радиаторы и плиты еще не достигли массового распространения, но это было делом времени.

В свете голубых дуговых ламп дюжина мужчин работала над куполом шахты. Что-то случилось с водопроводом над головой, бетон за стальным поясом треснул, и влага разъела стальные пластины, так что длинная полоса металлической оболочки отслоилась, и рыхлый бетон упал на рельсы. Он прихватил с собой часть конструкции, так что взору открылся лабиринт больших и малых труб.

– Они похожи на трубы органа, – заметил бригадиру сырой ученик инженера. – Что это такое?

– Газовые магистрали, водопровод, электрическое освещение, телефон, бог знает что еще, – ответил бригадир. – Они разветвляются здесь, вот видишь.

– Забавно будет их перерезать, – усмехнулся подмастерье.

Бригадир рассеянно кивнул. Когда-то и он был озорным мальчишкой. Предстоящая работа выглядела более серьезной, чем он ожидал. Ее придется доделывать, пока не удастся привлечь к работе солидную бригаду. Неопытный подмастерье все еще смотрел на узел из труб. Как весело было бы перерезать этот водопровод и затопить туннели!

Через час строительные леса были готовы, обломки убраны. Завтра вечером приедет бригада рабочих, зальет бетон и восстановит стальной обод купола. Вокруг трубы было пустынно. Она напоминала отполированную полую спицу, освещенную то тут, то там точками ослепительного света.

Здесь было так тихо и пустынно, что падение большого камня отозвалось по трубе гулким звуком. Раздался треск, и участок трубопровода слегка подался и надавил на одну из электрических сетей. За ним последовал спутанный клубок телефонных проводов. Под нагрузкой электрический кабель разошелся и оборвался. Вспыхнуло длинное, скользящее, голубое пламя, и мгновенно воцарилась темнота. Где-то произошло короткое замыкание. Но это не имело значения, так как движение было полностью приостановлено и не возобновится до рассвета. Конечно, ходили ранние рабочие поезда и поезда с рынка Ковент-Гарден, но они не проходили по этому участку линии. Вся темнота была пропитана запахом горящего каучука. Минуты проходили в