Все-таки Алексей внял совету начальства. Полковник же Павловский сказал, что отпускнику надо сидеть с удочкой и наслаждаться, и, наверное, стоит так и сделать. Во всяком случае, удочку майор купил.

Почти случайно Гречин зашел в спортивный магазин, раздумывая, стоит ли ему приобрести новый спортивный костюм, или можно бегать по утрам в старом. Но по утрам он уже давно не бегал, а старый костюм, несмотря на свой возраст, был еще далеко не ветхим. Тогда Алексей начал присматривать подарок для Марины. Стал разглядывать костюмчик для тенниса, потом ветровочку с перламутровыми блестками, розовые кроссовочки… Полчаса выбирал, а купил шведскую удочку с безынерционной катушкой. Вышел из магазина, бросил удочку в багажник своей «Тойоты» и отправился домой, еще не представляя, какую рыбу ему предстоит поймать.

Во дворе он открыл багажник, хотел достать удочку, но тут увидел мешок с дисками. Взял его, а удочку оставил до лучших времен – что ей в квартире делать? Придя домой, подогрел обед, но перед тем, как приняться за еду, достал несколько коробочек с дисками. Илона Крошина упоминала названия своих любимых фильмов. Причем детских. И сейчас Алексей держал в руках два диска: «Золушка» и «Гостья из будущего». Подумал немного и вставил в проигрыватель «Золушку». Сел за стол, взглянул на экран и сразу понял: это не тот классический фильм, который он помнил с детства. Хотя Крошина предупреждала: на дисках домашнее видео. Но если домашнее, то почему в коробках бумажные вкладыши с портретами известных актеров и названиями всем известных кинолент? Вероятно, так сделал Дарькин – из соображений конспирации, а может, для смеха.

На экране медленно разворачивалось действие. По залу бродили люди – мужчины в смокингах и женщины в легких декольтированных платьях. Шла какая-то вечеринка. Между гостями шныряли официанты, держа подносы, на которых стояли бокалы с шампанским.

То, что банкет происходит в гостиной дома Дарькина, Алексей понял сразу, едва увидел ореховые резные перила лестницы, ведущей на второй этаж. Именно здесь свел счеты с жизнью Герман Валерьевич.

Камера весьма искусно перемещалась, запечатлевая людей в разных ракурсах. Качество съемки было отменное – судя по всему, снимал и монтировал отснятый материал профессионал. Но периодически в фильме появлялись статичные куски, когда камера не двигалась и не делала приближений на отдельных людей, на их лица. Вскоре Гречин сообразил: они сняты камерами охранного видеонаблюдения – качество кадров было значительно ниже остальных. Но фильму это не мешало, потому что он был о другом.

Вот юная горничная убирает в коридоре, дверь из которого ведет в зал, где разговаривают и танцуют люди. Она подходит, приотворяет створку и начинает наблюдать. А гости уже сближаются, мужчины и женщины начинают ласкать друг друга. Служанка, которой на вид не более двенадцати лет, тоже начинает трепетать и дышать глубоко. В горничной майор узнал Илону Крошину, какой та была лет семь-восемь назад. Золушка выглядывает в зал, и тут к ней подходит принц в белом костюме – тридцатилетний Герман Дарькин. Он протягивает бедной девушке руку и выводит в зал, где начинается настоящая оргия. Далее сюжет развивается примитивно и грубо – на Золушку набрасываются все, включая даже мачеху с двумя сводными сестрами…

Гречин остановил запись. Теперь понятно, почему последняя жена Дарькина так не хотела, чтобы эти диски видел кто-то посторонний. Но только кого считать посторонним? Того, кто случайно увидит сей домашний киношедевр, или того, кто принял в нем участие? А там было не меньше полутора десятка человек. С официантами и Дарькиным – может, даже два десятка.

Алексей поставил второй диск. Но и там фантазия создателя не отличалась разнообразием. За одетой в пионерскую форму «гостьей из будущего» гоняются «космические пираты» и ловят ее в каком-то подвале. Только на пиратах почему-то милицейская форма, а один, самый главный, в синем кителе прокурора. Мужчины догоняют не очень стремящуюся убежать Илону Крошину и валят «пионерку» на роскошную кровать с балдахином, неизвестно каким образом оказавшуюся в подвале (вероятно, космические злодеи притащили ее из будущего и припрятали среди канализационных и водопроводных труб). Из-за одной трубы возникает Герман Дарькин с красным галстуком на шее и присоединяется к допросу: «Признавайся, где миелофон?»

– Что такое?! – не удержавшись, воскликнул Гречин и нажал на кнопку «стоп».

Он смотрел на застывшего космического пирата в прокурорском кителе, надетом на голое волосатое тело, и не верил своим глазам – это был один из заместителей прокурора города. А взглянув на его помощника в милицейском мундире, и вовсе оторопел, узнав… полковника Коровина.

– Ничего себе вы гуляете, ребята, – снова произнес вслух Алексей.

Майор достал из мешка и поставил еще один диск. На нем было запечатлено, как две последние жены Дарькина, Илона Крошина и Юлия Дмитриевна, занимаются любовью с тремя партнерами: со своим общим супругом Дарькиным, с влиятельным депутатом Государственной думы, которого Гречин сразу узнал (на этом герое-любовничке был только пиджак с триколорным значком), и с каким-то худосочным лысым мужичонкой, лицо которого тоже показалось знакомым.

Гречин набрал номер Шведовой.

– Говори быстрее, – торопливо произнесла та, – мне через пять минут бежать на совещание, которое провожу я.

– Люба, ты не помнишь, как выглядел депутат Шинкарев, который покончил с собой пару лет назад?

– А тебе зачем? – удивилась Шведова. – Дело закрыто давно.

– Он лет сорока пяти, худ, рост около метра семидесяти пяти, лысый, с остатками темных волос, зачесанных поперек головы в потуге плешь прикрыть?

– Ну да, так он и выглядел. А почему спрашиваешь?

– Просто так интересуюсь. Спасибо.

За час Алексей наскоро просмотрел с десяток фильмов. Полковник Коровин засветился еще пару раз, причем на пару с покойным депутатом Шинкаревым. Дарькин был не везде, возможно, в эти моменты он снимал. Один из фильмов был сделан скрытой камерой. В нем неопознанный Гречиным мужчина ласкал в постели какого-то пацана, обещая ему раскрутку и турне по стране. В постели с ними лежала еще какая-то девица, которая больше курила, чем принимала участие в раскрутке молодого дарования. Потом она поднялась и зло сказала:

– Обо мне кто-нибудь подумает? Ведь я живой человек.

– Мы с тобой и дома можем, – ответил ей продюсер, даже не глядя на свою жену.

После этого Алексей понял, что больше видеть это «кино» уже не может. Гречин собрал все диски и спрятал в кабинете. Те, что уже просмотрел, – отдельно. После чего начал размышлять.

То, что он узнал сейчас, действительно бомба, хотя на дисках нет ничего, что подпадало бы хоть под какую-то статью Уголовного кодекса. Несовершеннолетние в заснятых оргиях не замечены (то, что Илона Крошина выглядит как пятиклассница, ни о чем не говорит, пусть супруга бизнесмена на деле и оказалась опытной и искушенной). Нет насилия, даже постановочного, разыгранного. Никто не предлагает никому наркотики. Оружие отсутствует. Действо происходит по всеобщему согласию и ко всеобщему удовольствию, только вот смотреть это противно. Несомненно, организатором всего этого был Дарькин. Он подкладывал под известных людей своих жен. Хотя на просмотренных дисках были и другие женщины, миллионер занимался сексом только со своими, причем с утонченной нежностью, не стесняясь присутствия посторонних лиц и камер, разумеется. Дарькин целовал Илону и Юлю, шептал им ласковые слова, гладил и тут же уступал место другим мужчинам и женщинам.