Поэтому я не позволю ей просто взять и сдаться.

* * *

Я допиваю уже четвертую чашку кофе, и тут появляется Кирстен. Даже не посмотрев в сторону комнаты Колдера, она сразу подходит к дивану, плюхается рядом со мной и как ни в чем не бывало говорит:

– Привет.

– Привет.

– Что у вас с Лейкен стряслось? – спрашивает она с таким видом, как будто имеет на это полное право.

– Кирстен, а тебе мама не говорила, что воспитанные девочки не задают такие вопросы?

– Не, – качает головой Кирстен. – Она говорила, что единственный способ узнать, что происходит на самом деле, – спросить напрямую.

– Можешь спрашивать сколько угодно, но я не обязан тебе отвечать.

– Ладно. – Она встает с дивана. – Пойду тогда у Лейкен спрошу.

– Удачи! Может, она хоть тебе дверь откроет…

Кирстен уходит, а я вскакиваю с дивана и бросаюсь к окну. Но, сделав несколько шагов в сторону улицы, Кирстен поворачивает обратно. Проходя мимо окна, она с сочувствием смотрит на меня и качает головой, а потом появляется на пороге:

– Ты хочешь, чтобы я спросила ее о чем-то конкретном, а потом рассказала тебе?

– Отличная идея, Кирстен! Я тебя обожаю! Погоди секунду… Даже не знаю… Просто посмотри, как у нее настроение… Плачет? Злится? Веди себя так, будто ты не в курсе нашей ссоры, и спроси у нее про меня. Посмотришь, что она ответит.

Кирстен кивает и собирается закрыть дверь, но тут я спохватываюсь и выпаливаю:

– Погоди! Еще кое-что. Я хочу знать, во что она одета. – (Кирстен бросает на меня удивленный взгляд.) – Рубашка. Меня интересует только то, какая на ней рубашка.

Я стою у окна и смотрю, как Кирстен переходит улицу и стучится в дверь. Почему к Лейк она стучится, а ко мне – нет? Дверь тут же открывается, Кирстен входит в дом, и дверь снова захлопывается.

Еще одна чашка кофе. Я мечусь из угла в угол по гостиной, все время поглядывая в окно. Примерно через полчаса дверь дома Лейк открывается, Кирстен выходит и как ни в чем не бывало направляется к себе домой.

Некоторое время я держу себя в руках: вдруг ей надо было вернуться домой к обеду? Через час моему терпению приходит конец. Я срезаю через дворы и выхожу прямо к дому Кирстен. Дверь открывает Шерри.

– Привет, Уилл, заходи.

Я вхожу в гостиную. Кирстен смотрит телевизор.

– Слушай, Шерри, хотел извиниться за вчерашнее… – начинаю я, прежде чем накинуться на Кирстен с расспросами. – Прости, я не хотел хамить, я только…

– Да перестань, просто я вечно сую нос не в свое дело. Хочешь чего-нибудь попить?

– Нет, спасибо, мне бы с Кирстен поговорить…

– Уилл, ты засранец! – грозно глядя на меня, заявляет с дивана Кирстен.

Да, похоже, Лейк меня еще не простила… Я сажусь на край дивана, смущенно засунув руки между коленей. Господи, как я жалок! Бегу за помощью к одиннадцатилетней девчонке!

– Может, все-таки сообщишь мне, что она тебе сказала?

– Ты уверен, что хочешь это знать? Должна тебя предупредить, у меня потрясающая память! Мама говорит, что я запоминала любой разговор дословно уже в трехлетнем возрасте.

– Уверен. Я хочу знать все, каждое ее слово.

– Итак, – вздыхает Кирстен, забираясь с ногами на диван и устраиваясь поудобнее, – она считает, что ты сволочь, подонок, зараза, ублю…

– Ублюдок. Я знаю. Понял. А что еще она сказала?

– Ну, она не объяснила мне, за что так на тебя злится, но она в бешенстве. Уж не знаю, что ты там натворил, но сейчас она драит весь дом как ненормальная. У нее на полу в гостиной лежит куча алфавитных карточек – кажется, кулинарные рецепты.

– О боже! Алфавитный порядок! Все еще хуже, чем я думал, – в ужасе охаю я. – Кирстен, мне она ни за что не откроет! Можешь пойти и постучаться? Тебе она откроет, и я быстренько забегу внутрь. Мне очень нужно поговорить с ней.

– Значит, ты хочешь, чтобы я подставила ее? – сжав губы, спрашивает Кирстен. – Чтобы я ей в буквальном смысле слова наврала?! – возмущается она, а я в ответ лишь пожимаю плечами и киваю. – Погоди, я пальто надену.

Из кухни выходит Шерри и что-то протягивает мне. Я подставляю ладонь, она кладет туда что-то маленькое и зажимает мои пальцы в кулак.

– На случай, если все пройдет не так, как ты надеешься. Запей водой. Выглядишь ты паршиво. – Заметив мой испуганный взгляд, она смеется. – Не беспокойся, я сама их сделала. Ничего противозаконного.

* * *

Стратегического плана у меня нет. Вжавшись в стену дома Лейк, я жду. Сердце выпрыгивает из груди, как будто я грабитель, первый раз отправившийся на дело. Кирстен стучится, и дверь открывается. Я делаю глубокий вдох, Кирстен отходит в сторону, и я врываюсь в дом, прежде чем Лейк успевает сообразить, что происходит.

– Выметайся отсюда, Уилл! – кричит она, держа дверь нараспашку и показывая пальцем во двор.

– Никуда я не пойду, пока ты со мной не поговоришь, – упираюсь я, пятясь в дальний угол гостиной.

– Убирайся! Вон из моего дома! Вон!!!

Я делаю то, что сделал бы на моем месте любой вменяемый представитель мужского пола: бросаюсь бегом по коридору и запираюсь в ее спальне. Стратегического плана как не было, так и нет. Как с ней говорить, если я заперся у нее в спальне? По крайней мере, она не сможет выставить меня за дверь. Если надо, я и весь день могу тут просидеть.

Я слышу, как Лейкен приближается к двери с другой стороны. Наверное, сейчас что-нибудь скажет или накричит на меня… Но нет… она просто уходит.

«И что теперь?! Если я открою дверь, она постарается выставить меня снова. Ну почему я не продумал все заранее?! Вот идиот! Полный идиот! Думай, Уилл, думай!»

Снова слышатся шаги, Лейкен останавливается у двери и совершенно спокойно говорит:

– Открывай, Уилл. Поговорим.

Неужели мой идиотский план сработал? Я осторожно приоткрываю дверь, а когда, успокоившись, распахиваю ее настежь, на меня обрушивается поток холодной воды: Лейк выплескивает мне в лицо целый кувшин.

– Ой, Уилл! Ты немножко промок! Иди-ка домой переоденься, а то простудишься и заболеешь, – спокойно говорит она и уходит.

Я и правда идиот: конечно, она не сдастся так легко! С жалким видом я прохожу по коридору, выхожу на улицу и бреду домой. Холодно. Хоть бы теплой водой облила, что ли… Дома я сразу раздеваюсь и под душ, на этот раз под горячий.

* * *

Душ не помог – все равно чувствую себя отвратительно. Пять чашек кофе после бессонной ночи, к тому же на голодный желудок – не самое удачное начало дня. Сейчас уже почти два. Интересно, чем сейчас занимались бы мы с Лейк, не поведи я себя как последний идиот? Господи, ну кого я пытаюсь обмануть?! Ясно чем! За последние двадцать четыре часа мой мозг работает с таким напряжением, что голова болит. Я поднимаю с пола брюки, достаю из кармана то, что дала мне Шерри, иду в кухню, запиваю снадобье стаканом воды и без сил падаю на диван.