— Война. Французы, Австрики, Англичане и Пруссия объявили войну!

— Черт. К ним еще подтянется всякая мелочь, — пробурчал Михаил и остановился.

Русские силы заняли небольшое село Синая, через которое в горах проходила прямая дорога от австрийского города Брашов до Плоешти и Бухареста. Генерал подошел к мешкам с песком и приложил к глазу мощный морской бинокль. По витиеватой дороге тянулась черная змейка вражеской армии. Франц Иосиф выдвинул сто тысяч человек на юг и еще сто в сторону Молдавии.

На позициях разведчики засвистели в свистки, объявляя тревогу. Расчеты занимали орудия, спрятанные на возвышенностях по обе стороны дороги. К Михаилу тут же подбежал адъютант и предложил уйти в штаб, но Михаил отказался и приказал протянуть прямо сюда телефон, чтобы он мог управлять резервом.

Со стороны австрийцев городок выглядел заброшенным. Передовой отряд наткнулся на расположение казаков и после короткой перестрелки отступил. Казаки же принялись демонстративно возводить укрепления на окраине Синой.

Захарченко видел, как отряд вражеских разведчиков ушел в горы, но не стал спешить и отправлять им кого-то на перехват. Три полка пехоты закрывали выход из города, пока еще по одному полку блокировали подступы к артиллерии. Все построение образовывало полуоткрытую чашу с селом в центре.

Австрики заметили жалкое подобие укреплений на окраине города и выдвинулись вперёд.

Рядом с генералом артиллеристы чуть ли не тряслись от предвкушения. Небольшое орудие накрывала белая маскировочная сеть, орудия и противоосколочные щиты тоже покрасили в белый. Артиллеристы же сидели пригнувшись за мешками с песком. За время переобучения в них успели вдолбить не только простенькое обслуживание сорокопятки, но и новые тактические возможности. К каждой артиллерийской позиции тянулась цепочка из солдат, которые должны были приносить ящики со снарядами. Осколочными и картечью. Захарченко отказался от планов на атаку врага, поэтому не стал брать бронебойные, против укрепленных стен. Только фугасы, только картечь.

Вот передовой отряд из тяжелой кавалерии сметает баррикады и врывается в село. Казаки отступают, устраивая настоящее представление, отстреливаясь из револьверов и карабинов. Австрийцы останавливаются на окраине села не продолжая погоню. Казаки же останавливаются перед скрытыми окопами и изображают, что готовят новую линию обороны. Эдакие кошки мышки, между мобильными силами обеих армий. При этом от козаков демонстративно убегает один из наездников, изображая посыльного.

Захарченко трясущейся рукой зачерпнул снега и умыл лицо, чтобы взбодриться. Толстая кишка из ровных коробочек австрийской пехоты уже на четыре километра зашла в зону поражения орудий, еще полкилометра и они войдут в село основными силами.

— Ваше высокоблагородие? — с нетерпением в голосе спросил командир батареи.

Михаил шмыгнул носом и поднял руку. Рядом с ним стоял адъютант с телефоном и дублировал команды. Пока австряки медлили, телефон протянули и на противоположную сторону.

— Готовься! — скомандовал Захарченко.

— Готовьсь! — повторил адъютант.

— На позиции! — Михаил орал не жалея горла.

Артиллеристы же вскочили и выкатили орудия на заготовленные позиции, откидывая маскировочные сети.

— Огооооонь!

Канонада выстрелов слилась в единых грохот, стеной ударившей по пехоте австрияков.

С высоты позиций выстрелы выглядели как взрывы петард посреди плотных коробочек, ровно по середине построения, разрезая армию надвое.

Захарченко через бинокль видел, как маломощные сорока пяти миллиметровые фугасы разрываются в самой гуще. Осколки как лепестки кровавых цветов застревали в ближайших же солдатах. А фонтанчики грязи, грунта и снега смешиваясь взлетали в воздух вместе с порванными телами солдат. Вот одного несчастного подкинуло взрывом, оторвав обе ноги. Вот другой ползет среди черных кратеров собирать разбросанные кишки.

По противникам открыло огонь по десять орудий с каждого склона. Остальные пока оставались в резерве. Но вот передовой отряд австряков разделился и пополз на склоны, чтобы занять артиллеристов в ближнем бою.

— Перекресным, огонь! — скомандовал Захарченко, когда полки прикрытия вступили в бой под батареями. Дополнительные пять расчетов с каждой стороны выкатились на позиции, чтобы лупить по взбирающимся австрийцам. Они лезли по склонам, скользя по холодным камням встречаясь лицом к лицу с окопавшимися пехотинцами, пока в спину били сорокопятки. И страшила не столько мощь легких фугасов, сколько частота залпов. Ни одно дульнозарядное орудие просто не могло выдать что-то подобное. Если в начале битвы не опытные расчеты расстреливали по пятнадцать выстрелов в минуту, то через полчаса они приблизились к двадцати. Стволы приходилось охлаждать снегом, заполняя специальную полость у начала ствола, чтобы не разорвало.

Единственной безопасной дорогой для передового отряда австрийцев осталось село. Вот в него то уцелевшие, но быстро тающие части и рванули. Конец же колонны, отступил обратно в ущелье, чтобы перегруппироваться.

— Вот крышка и закрылась, — проговорил Захарченко, наблюдая, как тыловые позиции артиллеристов, готовятся осыпать крохотные домики всем, что у них было.

***

5 марта 1852 год.

Поняв, что русские отступили за Дунай, французы и англичане решили начать атаку на морские силы.

Адмирал Дандес, прибыл на линейном корабле Британия в числе эскадры из тридцати кораблей к Одессе и потребовали, чтобы им выдали английского дипломата. Русские же ответили одиноким выстрелом береговой батареи, решив тем самым свою судьбу.

Глава 9 Черный пятьдесят второй. Часть вторая

6 марта 1852 У берегов Одессы

К берегам Одессы пришло десять линейных кораблей, одиннадцать фрегатов и пятнадцать кораблей поддержки.

Адмирал Дантес поставил городу ультиматум: сдать все корабли или начнётся бой. Он решил действовать смело, потому что все корабли иностранцев сгруппировали в гражданской части порта, в стороне от русских.

— Жаль будет портить такой прекрасный город, — сказал адмирал, разглядывая Одессу через подзорную трубу.

Он видел ровные коробочки домов, склады и длинную линию железной дороги у самого берега. Только поездов не хватало.

Даже после заката на ультиматум им не ответили, и линейные корабли разогнались, чтобы попарно зайти на атаку. Тигр, Возмездие, Ужасный и Разъярённый присоединились к французским Магадор, Вобану, Дискарду и Кэнтану.

Британия же располагалась в центре строения и должна была защищать небольшие корабли с двадцати четырех фунтовыми ракетами.

На стороне же русских были странные артиллерийские позиции, укрытые толстым слоем земли или специальными береговыми укреплениями. Адмирал насчитал где-то семьдесят команд, но не мог толком рассмотреть орудия.

Первыми врага достигли шлюпки с мелкими орудиями. И тут батарея номер шесть под командованием прапорщика Щеглова открыла огонь. Адмирал Дандес посмеялся, когда увидел малый размер дульных вспышек.

— Как горохом стреляют, — пробормотал рядом стоявший