боксёр без долгих колебаний во всём сознался и покаялся, дал показания против подельника и поклялся впредь никогда более не нарушать закон. Своё соучастие в преступлении он объяснил сильным алкогольным опьянением. Такая вот простодушная криминальная история из американской глубинки.

Не прошло и года, как в марте 1925 года шериф Лэйнсон отметился в другом криминальном сюжете, намного более запутанном и неоднозначным. Шериф во главе группы помощников производил арест крупного местного наркоторговца – да-да, в 1925 году в Штатах тоже существовала нелегальная наркоторговля! Операция, проведенная Лэйнсоном, была объявлена крупнейшей в истории округа Поттаваттами, в ходе неё были изъяты 5 (пять!) ампул с морфином. Следует понимать, что тогдашняя "ампула" – это не ампула для разовой инъекции в современном понимании, а склянка объёмом 200 мл. В ходе этой операции наркоторговец Говард Койл (Howard Coyle) оказал сопротивление, пытался бежать и был застрелен. Родственники убитого преступника заявили о том, что имела место расправа и Койл сопротивления не оказывал [все 3 пули попали ему в спину]. На этом основании они стали грозить судом всем участникам операции.

Шериф Лэйнсон в сложившейся непростой обстановке повёл себя по-настоящему достойно. Он взял всю вину на себя и объявил газетчикам, что лично застрелил Говарда Койла, поэтому родственники могут подавать в суд непосредственно на него. Как догадались самые проницательные читатели, никто никаких исков ни против шерифа, ни против его подчиненных так и не подал.

Ещё более показательная история произошла через 7 с половиной лет – в сентябре 1932 г. Тогда Америка переживала тяжелейший экономический кризис в своей истории и разного рода "леваки" всячески пытались использовать в своих интересах существовавшее в обществе напряжение. В том году появилась мода перекрывать дороги с целью… да непонятно с какой целью! Просто активная публика требовала драйва, а идейные борцы за всеобщее равенство на деньги Коминтерна пытались направить энергию недовольных на агрессивный гражданский протест. Дескать, заставим к себе прислушаться, передадим петицию Губернатору, иначе по дороге никто бесплатно ездить не будет! Начались такие выходки и в округе Поттаваттами.

Шериф Лэйнсон, узнав о перекрытии дороги, не долго думая, выехал в указанное место, разгромил баррикаду и задержал 4 нарушителей порядка. Они были помещены в окружную тюрьму и должны были предстать перед судом. Как несложно догадаться, произошедшее подействовало на "леваков" как красная тряпка на быка. Перед тюрьмой собралась громадная толпа активистов, требовавшая освобождения задержанных и грозившая штурмом.

Шериф однако оказался готов к подобному повороту событий. Сначала он вышел к топе и вежливо предупредил, что не допустит штурма тюрьмы и если потребуется, применит пулемёты – и в эту минуту на крыше здания появилась группа тюремных охранников с двумя ручными пулемётами. Продолжая свою речь, шериф дал толпе 3 минуты на то, чтобы разойтись и очистить пространство перед тюрьмой, пригрозив арестом всем не подчинившимся. Толпа не поверила в серьёзность угрозы, раздались свист и оскорбительные выкрики в адрес шерифа. Лэйнсон с часами в руке стоически выждал 3 минуты, после чего двери тюрьмы распахнулись и навстречу беспокойной публике вывалила толпа из 110 сотрудников службы шерифа с деревянными палками в руках. В результате короткого столкновения толпа недовольных была рассеяна, а 60 наиболее оголтелых скандалистов взяты под стражу. Впоследствии их судили, так что итог оказался вдвойне поучительным – смутьянам не только рожи разбили, но ещё и к принудительным работам приговорили!

Никто никогда больше не пытался перекрывать дороги в округе Поттаваттами, хотя у соседей разного анархисты, социалисты и маскирующийся под них уголовный элемент упражнялся в подобных проделках на протяжении ещё почти 3-х лет.

Шериф, как можно видеть по приведенным примерам, являлся толковым начальником, а кроме того, человеком энергичным и преданным своему делу. Он лично возглавил расследование убийства миссис Бирард, первые результаты которого сразу же навели его на определенные размышления.

Прежде всего, осмотр подвала, в котором оказался найден труп владелицы дома, ясно указал на то, что именно там и произошло нападение. Верстак Джона Бирарда был перевёрнут, а на выступающих частях печи оказались найдены капли крови с прилипшими к ним длинными женскими волосами – миссис Бирард явно били головой о печь. На предплечьях женщины остались многочисленные синяки, ногти оказались обломаны и эти защитные повреждения однозначно свидетельствовали об отчаянном сопротивлении, оказанном нападавшему. На шее убитой хорошо просматривались иссиня-чёрные следы ладоней и пальцев, женщину душили голыми руками, а рубашку затянули уже после наступления смерти. Последняя деталь показалась шерифу знакомой – о чём-то подобном он не так давно читал в газетах.

То, что преступник поместил труп в узкое пространство за печью, также напомнило шерифу детали преступлений, недавно описанных в газетах. Смутное предчувствие чего-то узнаваемого усилилось после того, как осмотрев дом №351 по Уиллоу-авеню, Лэйнсон увидел в окне объявление о сдаче комнаты за умеренную плату.

Важную информацию дал допрос Роберта Мура, пожарного на железной дороге, арендовавшего у семьи Бирард комнату на протяжении последних 5 месяцев. Свидетель сообщил, что уходил на работу примерно в 15:15, в это время миссис Бирард разговаривала с неким джентльменом, имевшим намерение снять комнату. Хозяйка дома представила незнакомца Муру, назвав нового жильца "мистером Уилльямсом" (“Mr. Williams”). Мур спешил на работу и не имел времени на долгие разговоры, по его словам, он лишь кивнул незнакомцу, подал ему руку и, торопливо откланявшись, вышел за дверь. Голоса неизвестного мужчины он не слышал и толком его не рассмотрел.

По общему впечатлению, «мистер Уилльямс» являлся кряжистым парнем с бычьей шеей ростом примерно 175—177 см. По словам Мура, этот человек казался загорелым, что выглядело для декабря месяца в Айове несколько необычно, возможно, кожа мужчины была смуглой с рождения. Насчёт возможности опознания «мистера Уилльямса», свидетель высказался неопределенно, он не рассматривал незнакомца и видел его считаные секунды, поэтому опознание оставалось под вопросом.

Тем не менее, информация, сообщенная Муром, оказалась чрезвычайно полезной хотя бы потому, что время совершения преступления удалось чётко локализовать в интервале от 15:15 до 16:00 [когда домой возвратилась Корин и не нашла мать].

На следующий день опрос окрестных жителей принёс новую ценную информацию. Некая миссис Браун, жена пекаря, проживавшая буквально за 3 дома от Бирардов, сообщила, что к ней около 14 часов зашёл некий мужчина, интересовавшийся сдачей комнат. Брайны действительно сдавали пару комнат о чём оповещал большой плакат, вывешенный в окне первого этажа. Женщина показала комнаты мужчине, но тот поинтересовался подвалом и… вот тут миссис Браун испытала тревогу. Арендатору незачем было осматривать подвал! При этом женщина поняла, что своё недоверие показывать незнакомцу нельзя – это может спровоцировать совершенно непредсказуемую реакцию. Некое интуитивное опасение заставило миссис Браун извиниться и с максимальной любезностью ответить, будто она очень торопится к мужу в пекарню, она и так задержалась с показом комнат, а он её уже ждёт… В общем, женщина вышла с незнакомцем из дома и стремглав помчалась к мужу. Она не могла рационально объяснить пережитый ею страх, но была уверена в том, что к ней действительно заходил тот же человек, что вскоре убил миссис Бирард.

Свидетельницу попросили описать неизвестного визитёра и тот оказался очень похож на таинственного «мистера Уилльямса», увиденного Муром. Его рост составлял несколько более 175 см., грудь бочкообразная, широкая,