– А что, не надо? Ладно, тогда сразу перейду к главному. Уменя в системе Министерства среднего машиностроения был человек, звали егоЮрием Ефимовичем. Он был выдающимся экспертом по драгоценным металлам,кандидатом наук, автором нескольких специальных книг. Но помимо того, что онбыл превосходным специалистом, он был очень хорошим человеком. Это важно, Кира,ты слушай внимательно, это важно, чтобы понять все остальное. Подавляющеебольшинство агентов вербуется на компромате. Это люди, которые тебя ненавидят,но выполняют твои задания, потому что боятся тебя, потому что у тебя на нихчто-то есть и ты их, грубо говоря, шантажируешь этим. Небольшая часть агентовработает не из страха перед тобой, а из удовольствия нагадить ближнему. Итолько мизерная доля сотрудничает с тобой потому, что разделяет твои взгляды иубеждения. Что называется, не за страх, а за совесть. Таких агентов берегут какзеницу ока, на них не заводят никаких личных дел и учетов, чтобы не дай бог ихне расшифровать. С такими агентами часто возникает настоящая дружба, глубокаяпривязанность, чувство взаимного доверия и поддержки. Далеко не каждомуоперативнику так везет в жизни и ему удается завербовать такого агента. Мнеповезло. У меня был Юрий Ефимович Тарасов, человек безупречной честности,огромной доброты и высочайшей квалификации. Он очень помог мне в деле суральскими приборами. После того, как скончался «Артэкс», у Юрия Ефимовичапрошло сокращение в той организации, где он работал, и мы с ним решилипопробовать осуществить одну комбинацию. Поскольку ему все равно нужно быломенять место работы, мы задействовали все свои связи и устроили егозаместителем начальника протокольного отдела Совинцентра. Не буду морочить тебеголову деталями, скажу только, что работа в протокольном отделе позволялаполучать самые точные сведения о том, представители каких фирм, когда и насколько дней приезжают в нашу страну, а также о том, куда, когда и на скольковыезжают работающие в этих фирмах российские граждане. «Артэкс», принароднообъявив о своих похоронах, свою документацию уничтожил, но в Совинцентре-тоостались бумаги, по которым можно точно определить, с какими иностраннымигосударствами, фирмами и банками контактировал покойник. И если сейчас, отрыдавна похоронах, гости дружною толпою начнут посещать другой гостеприимный дом и втом же составе, то сведения эти можно будет получить в первую очередь – где?Правильно, в Совинцентре. И вот Юрий Ефимович Тарасов по моей просьбе началработать в протокольном отделе. И проработал там ровно четыре дня.

Дмитрий умолк.

– Четыре дня? – переспросила Кира. – А потом что?

– А потом его убили, – тихо сказал Платонов. – Этослучилось в минувший понедельник.

– Что, прямо вот в этот понедельник? – с ужасомспросила Кира, почему-то постучав пальцем по столу. – Прямо сейчас, наэтой неделе?

– Да, прямо сейчас, на этой самой неделе. Но даже за течетыре дня, что он успел проработать в Совинцентре, он нашел-таки нашу птицуФеникс, он сумел вычислить ту фирму, которая пришла на смену «Артэксу». Теперьона называется «Вариант». Не слабо, да? От отсутствия наглости эти ребята непомрут. Но дальше, Кира, дело пошло еще хуже.

– Куда же хуже? Человека убили, что может быть хуже.

– А ты послушай, тогда узнаешь. Славка Агаев на прошлойнеделе прислал мне сообщение по телетайпу, мол, кроме приборов, на этом заводеесть еще кое-что. Я к сведению принял, но лошадей, как водится, гнать не стал,я тебе уже объяснил, что профессия у меня медлительности и аккуратноститребует. Но как только про смерть Тарасова узнал, сразу же Славке в Уральсктелетайпограмму засылаю: дескать, хватай под мышку все документы и дуй сюда, вМоскву. Славка тут же – в самолет и примчался. В среду вечером мы с нимвстретились, он зашел в министерство, позвонил мне снизу, я спустился, посадилего в машину и повез в район Таганки. Ему туда по делу нужно было, там егородственник живет, он лекарство какое-то редкое для Славкиной дочки достал. Икак назло, этот родственник в тот день поздно вечером улетал в Штаты, поэтомуСлава так торопился, боялся, что не застанет, что дядька этот уже в аэропортуедет. Пока ехали, он мне поведал, что, оказывается, рабочим нашего любимогоуральского завода зарплату нечем платить, у государства денег нет. Городокнебольшой, все вокруг завода вертится, подработать рабочему человеку негде,поэтому без зарплаты там становится опасно: до социального взрыва совсемблизко. А у завода имеются в большом количестве золотосодержащие отходыпроизводства, которые всю жизнь отправлялись на переработку на другие заводы.Но теперь ситуация пиковая, денег на счету нет, зарплату платить нечем, и заводобращается в свое министерство с просьбой разрешить ему продавать эти отходыпроизводства кому-нибудь за наличные. В министерстве репу почесали и решилиразрешение такое дать. Правильное решение, в общем-то, приняли. И тут как тутвозникает – кто? Правильно, дружочек, возникает фирма «Вариант», котораяскупает эти золотосодержащие отходы по очень низкой цене, но зато за наличные,которыми можно выплатить рабочим честно заработанную ими зарплату. Теперь втретий раз прошу быть повнимательнее. Ответь мне, тебе лично золотосодержащиеотходы производства нужны?

– Зачем они мне? – непритворно удивилась Кира. –Что я с ними делать буду?

– Ну как же, они же золото содержат. А?

– Так мало ли чего они содержат, – резонно возразилаона. – Надо же уметь его оттуда извлечь, а я не умею.

– Умница. Отходы представляют ценность только для того, ктоумеет извлекать из них золото. Теперь второй вопрос: у тебя есть технология,которая позволяет извлекать из отходов примерно половину того золота, котороетам реально находится. А у меня технология более развитая, и я умею вытаскиватьиз этих отходов практически все золото, которое там осело. Но если я из одногои того же количества отходов могу вытянуть в два раза больше золота, чем ты, тобудет только справедливо, если я заплачу заводу за эти отходы цену в два разавыше, чем платишь ты. Верно?

– Пожалуй, – кивнула Кира. – По крайней мере, сточки зрения арифметики это выглядит правильным.

– Теперь смотри, что происходит на самом деле. Фирма «Вариант»объявляет, что располагает технологией, позволяющей извлекать из отходов неболее 47 процентов реально содержащегося в них золота. В принципе это среднийпоказатель в нашей стране, так что выглядит он вполне нормально. Исходя изэтого устанавливается продажная цена отходов, которая потом сильно занижается,поскольку оплата идет наличными. По безналичному расчету цены всегда выше, чемза наличные, это тебе известно?

– Ну да, я слышала что-то такое, но никогда не вникала.

– Ну и сейчас не вникай, просто прими к сведению. «Вариант»выражает готовность купить отходы, заплатив за них наличные, экспертнаякомиссия оценивает эти отходы с точки зрения уровня реального содержания в нихзолота, и, исходя из технологических возможностей по извлечению драгоценного металла,устанавливается продажная цена. Понятно? И на каждом этапе есть возможностьсмошенничать. Вот смотри, я покажу тебе на условных цифрах, чтобы легче былосчитать. Предположим, на самом деле в отходах на каждый килограмм приходитсяодин грамм золота, а комиссия пишет в заключении, что его там не один грамм, авсего ноль целых четыре десятых грамма. Дальше, «Вариант» говорит, что можетизвлечь 47 процентов золота, то есть из каждых реально содержащихся 100 граммовзолота может вытащить на свет божий не более 47 граммов. А на самом деле он ине собирается ничего извлекать, он перегонит эти отходы за рубеж, а по ихтехнологии уже давно извлекают до 86 процентов. Мы, честные и наивные,полагаем, что ценность отходов для фирмы «Вариант» измеряется ценой тогозолота, которое она может извлечь, то есть ценой сорока семи процентов изчетырех десятых грамма на каждый килограмм отходов. Ну-ка посчитай, сколько этобудет, если грамм золота стоит, к примеру, 10 долларов.