– Этого никто не докажет, – дёрнул уголком рта тот. – Как и того, что я скрыл от систем обнаружения один маленький украденный гражданский космолёт.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я.

– Время, – заволновался Нисим. – Ксан ещё просил передать, что среди оставшихся во дворце стражей тоже есть преданные вам люди. Но… им нужно подтверждение. В сказки про авренов я не верю, но Ксан клялся, вы найдёте способ вернуться в его тело и поговорить с начальником охраны. Старик жаждет пообщаться лично.

Изображение поплыло, раздался треск, и голограмма пропала. Всё, этот код исчерпал себя, больше возможностей связаться с Ксаном не осталось. Кроме одной.

Я помотал головой. Нет, я не стану подвергать Наи опасности. Хватит и того, что мы едва не погибли. Но эта маленькая хулиганка – единственная надежда империи. Единственная моя надежда. Я встрепенулся. А что, если…

Быстро прошёл в рубку и, шаря по полкам в поисках пластикового листа, нашёл лишь старый бумажный блокнот. Хмыкнув, подхватил привязанный к нему лентой карандаш. Сойдёт. Раскрыв блокнот, растерянно улыбнулся. Карандашные наброски были очень даже неплохими, у босса Луны художественный талант. Впрочем, любовался я недолго. Когда дошёл до пустого места, по памяти начертил загаданную мне Наи задачку.

Разделил потоки сечениями и набросал новые формулы… Выдрал лист и, скомкав, в ярости отбросил. С пластиковым бы так не получилось. Вторая попытка разделить поля тоже не увенчалась успехом. Как и третья.

Когда под моими ногами лежала кучка бумажных комков, в рубку, зевая и таща обречённо повисшего в её охапке кота, вошла Наи.

– Ты уже не спишь? – удивилась она.

Я услышал громкий звук, свидетельствовавший о том, что ребёнок давно не ел. Не знаю почему, может, сработала программа киборга, закачанная в дрены, а может, я уже привык заботиться о девочке, но я поднялся и отправился на кухоньку. Быстро провёл ревизию продуктов и приготовил кашу. Принёс тарелку в рубку и замер на пороге, увидев Наи. Она задумчиво смотрела на блокнот и грызла карандаш.

Я протянул еду:

– Это вкуснее будет уж точно.

– Спасибо, – обрадовалась малышка.

Что мне нравится в Наи – она так искренне радуется простым вещам, по – детски бесхитростно открыта этому миру, обладая при этом уникальным умом и способностями. Чистый комочек света. Понимая, что улыбаюсь, я кашлянул и взял блокнот, чтобы продолжить размышления, да чуть не выронил.

– Наи!

От моего вскрика величественно вылизывавшийся кот подскочил и, выгнув спину, зашипел. Девочка подняла голову и посмотрела удивлённо.

– Что?

– Как?.. – только и выдавил я.

Малютка умудрилась посмотреть на сечение с необычной, но, как оказалось, правильной стороны, и я решил задачку в два счёта. Шлёпнул блокнотом о круглый пластиковый столик:

– Это возможно! Кто бы мог подумать.

– Любопытно‚ – отставив пустую тарелку, Наи заглянула в лист. – Давай попробуем!

– Луна нас убьёт, – мрачно заметил я и саркастично поправился: – Нет, только меня. Эта сумасшедшая фанатка порежет на кусочки и скормит коту. Или распродаст на сверхсеть – аукционе.

– Не говори так о маме! Никакая она не фанатка. Я читала про них. Странные люди, которые готовы на всё ради кумира‚ – Наи припечатала меня неожиданно тяжёлым взглядом. Так на меня смотрела только тень из сна. По спине прошёлся табун мурашек, волосы на затылке шевельнулись: – А мама папу любит. Это точно! Она плакала каждую ночь, проверяла сверхсеть несколько раз в день. Когда – нибудь он вернётся за нами! Ясно тебе?

В груди от этих слов будто огнём опалило. Я – то знал, что этот трус сбежал, бросив женщину и дочь – аврена. А девочка до сих пор верит, что папа прилетит. Да, он мог бы поступить ещё хуже, продав ребёнка в имперскую лабораторию, но это отца Наи не оправдывает. Луне наверняка пришлось безумно тяжело одной, даже представить трудно, каково остаться с младенцем на руках на чужой планете. Я поднял руки и пообещал:

– Больше ни одного плохого слова о твоей замечательной маме.

– То – то же, – проворчала она и снова заулыбалась: – Давай проверим, пока мамочка спит. Мы ей не скажем!

Я поперхнулся, услышав собственные слова, и стало гадко на душе. До чего я докатился. Но, без помощи Наи я слабее Тима. Надо спросить разрешения Луны. Да, она будет против, но я должен попытаться.

И тут стены рубки растаяли, как кусочки льда в кипятке, уступив место ровному золотистому свету.

«Наи! – воззвал я к девочке. – Плутовка!»

Не дожидаясь моего согласия, девочка поспешила проверить «решение задачи» сама.

Её заливистый смех в поле авренов пощекотал душу, а затем я моргнул и понял, что нахожусь в спальной капсуле. Выбравшись, вышел в жилой блок и уныло оглядел выдвигающийся из стены стол и одинокий табурет. Поднял руки и посмотрел на увитые венами предплечья с рисунком из алых дрен. Я в теле Ксана. Разумеется! Он единственный, кроме меня, кто знаком Наи… так сказать изнутри.

«Ксан, – мысленно обратился к нему, но не дождался ответа. Попытался иначе: – Наи!»

«Дядя в твоём теле, – услышал ответ ребёнка. – У нас получилось!»

Входная панель сдвинулась, и я приказал аврену:

«Возвращайся в своё тело немедленно! – узнав вошедшего, добавил: – Я позову, когда нужно будет поменять нас обратно».

«А как же дар твоего друга?» – забеспокоилась Наи.

«Позаботься лучше о нём самом, – мысленно усмехнулся я. – Ксан беспомощнее Тима! Уверен, он что – то уже натворил».

«Правда?»

«Проверь».

Да, я слукавил, но сейчас, глядя в глаза самому опасному из стражей дворца, был рад, что девочка исчезла. При звучании имени адмирала Гелиха люди содрогались и оглядывались. И я не исключение, несмотря на то что он брат моей матери. Или как раз поэтому.

Луна

Я держала в ладонях кружку с кофе и изумлённо смотрела на дочь.

– Ты… Что сделала?!

Она пододвинула ко мне тарелку:

– Мам, ешь кашу. Её на самом деле Эсфир приготовил.

Какой завтрак? Я пыталась собрать разбежавшиеся мысли. Подняла взгляд на Эсфира… который не он.

– Так кто вы?

– Я будущий командор империи, – выпрямился он и вскинул подбородок, – и верный страж императора!

– Это Ксан, мама.

– Но как это возможно? – я обессиленно села на стул.

– Чего непонятного? – проворчала недовольная Наи. – Я уже входила в биополе и принца, и Ксана, поэтому не составило труда создать сечение с помощью общего поля авренов, переместить сознание одного в другого. Жаль, что Эсфир попросил присмотреть за своим другом, мне очень интересно, что он там делает.