Нолан, увидав произошедшую со мной метаморфозу, сделал шаг назад и опустился на колени, следом за ним на колени встали все воины. Чаши с вином, в которую нужно налить своей крови, у меня не было, и поэтому я решил использовать в качестве чаши свой шлем. Одно движение кинжалом и в шлем потекла струйка моей крови, вид этого ручейка поверг меня в шок. Это была уже не кровь человека, а кроваво-красная, светящаяся субстанция другого существа. Ошарашенный этим открытием, я нацедил в шлем почти полтора литра крови и остановился только тогда, когда у меня началось головокружение от кровопотери.

— Нолан, вот моя кровь, я даю клятву верности хуманам, обойди строй и пусть воины смешают собственную кровь с моей кровью и выпьют по глотку.

Командир наемников встал с колен и с поклоном принял шлем из моих рук. Я сделал надрез на его груди и капли крови потекли в импровизированную чашу. Нолан поднял шлем, отпил глоток кровавого напитка и сказал:

— Я, Нолан из клана «Синего волка» присягаю князю Ингару, и моя жизнь принадлежит ему!

Нолан медленно двигался между рядами стоящих на коленях воинов, а Тузик шел рядом с ним и зализывал раны на груди присягнувших. Когда ритуал закончился Нолан подошел ко мне и вернул кровавую чашу. Я большими глотками выпил содержимое и перевернул шлем, чтобы показать, что в нем ничего не осталось, затем приказал Тузику вылизать его.

Ритуал присяги подошел к своему финалу, и я облегченно вздохнул. Я не поп-звезда и выступления на публике были мне в тягость. Легко изображать Гамлета на сцене театра, понимая, что в зале сидят зрители, которые понимают условность происходящего и просто оценивают твое актерское искусство. Здесь же все происходит по-настоящему, и в мои слова верят, поэтому даже простое осознание этого факта делает из меня обычного мошенника.

На этой тягостной ноте я решил закончить процесс самобичевания, понимая, что мосты сожжены и обратной дороги нет.

День клонился к ночи и я, отдав приказ разбить лагерь и выставить часовых, собрал командиров на совет, чтобы понять, что за люди доверили мне свои жизни. «Проклятые» встали в круг, отгородив нас с Ноланом и Лаэром от посторонних ушей, и я спросил хумана:

— Что передали парламентеры Саадина?

— Мой князь, один из парламентеров сидит на плоту под охраной и ждет, когда ты примешь его.

— Ведите его сюда, нужно выяснить чего от нас хочет халиф.

Разговор с парламентером не занял много времени. Халиф передал через гонца предложение, встретится завтра утром на середине реки для переговоров. Я согласился на переговоры, но предложил перенести встречу на полдень. Со своей стороны я предложил Саадину встречу один на один, на плоту и без охраны. Если этот вариант халифа не устроит, то пусть возьмет с собой двух воинов. По окончании переговоров мои бойцы перевезли парламентера на другой берег на лодке.

После того как лодка с парламентером отчалила от берега, Нолан представил мне троих своих заместителей, и я решил закончить на сегодня все дела, сославшись на усталость. Мне даже не пришлось изображать из себя замученного жизнью. Потому что меня и так шатало, словно с перепоя. После незатейливого ужина, я расстелил возле баркуда снятую с лошади попону, и завалился спать под охраной Тузика и «проклятых».

Забытье, в которое я провалился трудно назвать сном, меня начали мучить кошмары, и я метался во сне, словно приговоренный к смерти узник. Мне снилось, что я стою посреди черной пустыни и со страхом оглядываюсь по сторонам. Вдруг мое сердце пронзила чудовищная боль, словно тысячи молний рвали его на куски, голова закружилась, и колени сами подогнулись. С небес опустился ослепительный луч, и перед глазами проявилась страшная картина. Свет померк, и всю черную пустыню заполнили призрачные фигуры воинов, стариков женщин и детей, погибших на Таноле. Лиц не было видно, только горящие глаза смотрели мне в душу. От этой чудовищной толпы отделился один из призраков и подошел ко мне. В этой призрачной фигуре я, с ужасом узнал Колина. Взгляд мертвеца превратил меня в каменный столб и в голове зазвучал голос:

— Ингар, посмотри вокруг! Это души людей, присягнувших тебе на верность. Теперь мы все мертвы, а ты снова принимаешь присягу у живых. Не обмани нас во второй раз, иначе не будет тебе прощения и пощады. Суд мертвых ничто перед судом собственной совести и нет достойной кары за клятвопреступление. Ты не имеешь права умереть и снова предать нас. Живи и помни о присяге, которую ты дал нам!

Мир начал рассыпаться на осколки, и я понял что умираю. Луч над головой погас, и неведомая сила потащила меня в черную бездну.

Пробуждение было тяжелым, сознание возвращалось постепенно, словно талая вода подтачивала глыбу льда, в которую превратилось моя душа. Сначала я начал чувствовать свое тело, а затем пришло осознание того что я не умер, а все-таки остался в живых. Неожиданно за черной пеленой окутывающей меня послышались тихие голоса:

— Акаир, завтрак готов можешь будить Ингара, — услышал я голос Нолана.

— Завтрак подождет, пусть Ингар сам проснется. Я и не знаю, как он еще держится, все сам да сам, как будто некого вместо себя запрячь.

— Акаир, расскажи какой он Ингар. Я понимаю, что он последний князь среди хуманов и выбора у нас нет, только хочется знать как себя с ним вести, чтобы не попасть под горячую руку.

— Нолан, я бы не советовал никому и под холодную руку Ингару попадать. Все кто ему под руку попал, давно червей кормят!

— Ты хочешь сказать, что Ингар человек жестокий и любитель рубить головы?

— Да нет, Ингар, по-моему, даже слишком добрый. Если бы я был на его месте, то многие из тех, кого он пощадил, лишились бы головы на раз.

— Давно ты с ним?

— Я с Ингаром еще с Тереба, когда Сигурд привел клан «Зорга» штурмовать замок Аммалаэль. Имперцы отправили Сигурда на Тереб, чтобы им легче было захватить Танол в отсутствие великого князя хуманов. Ингар в то время был князем только клана «Желтой Змеи», который Сигурд и его женушка Киона почти уничтожили. Ты знаешь историю Стаса и Дэи?

— А кто из клана «Синего Волка» не знает Стаса? Это же Стас прирезал Мармута и его семейку. Хотя Мармут и был князем моего клана, но получил он по заслугам, скотом этот урод был первостатейным!

— Тогда, Нолан, я начну по порядку. Ингар «истинный высокородный» и племянник Стаса, его послали на Геон, чтобы отомстить убийцам дяди.

— Как это прислали?

— А ты не знаешь, как это у нас делается? Глава рода дает свой меч младшему сыну и приказ убить кровника, если сумеет парень отомстить, честь и слава, а погибнет так и лишнего наследника не станет.

— Значит, его отец на Геон послал Сигурду отомстить? — переспросил Нолан.

— Я этого не говорил, но похоже на это. Побратим Ингара Колин, «наказующий» клана «Зорга», мне рассказывал, что Ингар, когда его переправили на Геон сразу начал искать убийц Стаса. Мне неизвестно, как, но он нашел в Мэлоре сыновей Сигурда: Улиса и Тулпара, дядьку Зана и гвельфа «Арима летящую смерть», а потом зарезал всю эту компанию как собак.