В их присутствии Элиза испытывала легкое чувство вины. Воспитанная в Темной Гавани, где Орден в лучшем случае считался опасной и бесполезной группой, а в худшем — бандой убийц, вершащих жестокое правосудие, она крайне удивилась, встретив здесь умных и добрых женщин, связавших себя кровными узами с воинами. И каждая из них считала избранного ею мужчину образцом доблести и чести. Эти женщины были слишком умны и слишком уверены в себе, чтобы претендовать на нечто менее достойное.

Элизу поразили их доброта и открытость, чего она не встречала у женщин Темной Гавани, которых привыкла считать своими подругами.

— Если вы закончили, не хотите ли пойти со мной? — спросила Саванна, прерывая размышления Элизы. — Мы с Габриэллой сделали сандвичи и фруктовый салат. Элиза, ты, наверное, проголодалась?

— Не знаю… наверное, — тихо ответила Элиза.

В последний раз она ела несколько часов назад и сейчас чувствовала слабость. Тело нуждалось в энергии, но мысль о еде не возбуждала аппетит. После смерти Квентина все казалось ей безвкусным, даже то, что она особенно любила когда-то.

— Сколько уже это длится, Элиза? — осторожно спросила Саванна с нотками тревоги в голосе. — Я слышала, что ты потеряла мужа несколько лет назад…

Разумеется, Элиза поняла смысл вопроса. Саванна спрашивала, сколько лет она обходится без крови вампира. В Темной Гавани, где она жила, считалось неприличным касаться этой стороны отношений пары, тем более задавать такие вопросы вдове — выяснять, пьет ли она кровь другого вампира. Но похоже, здесь не существовало запретов на подобные темы и эти женщины не видели причин скрывать правду.

— Квентин был убит Отверженным, когда находился при исполнении, это случилось чуть более пяти лет назад. С тех пор во мне не было ни капли крови вампира. Я не искала удовлетворения своих потребностей с кем-то другим. Думаю, и не буду.

— Пять лет — большой срок, — сказала Саванна, деликатно пропустив признание Элизы, что в течение этого срока у нее не было мужчины.

— В твоем теле возобновится процесс старения, — глядя на нее удивленно и с некоторой грустью, сказала Гесс. — Если ты не выберешь себе нового партнера…

— Я состарюсь и умру, — закончила за нее Элиза. — Я это знаю. Без крови вампира, которая позволяет сохранять молодость и здоровье, мне, как любой земной женщине, нужно прибегать к физическим упражнениям, чтобы поддерживать себя в форме. Хотя это не спасет меня от старости и болезней. Я земная женщина, и я смертна.

Карие глаза Саванны смотрели на Элизу с состраданием.

— Мысль о смерти не пугает тебя?

— Меня пугает только то, что я могу умереть, так и не сделав ничего полезного в этом мире. Поэтому я… — Элиза опустила взгляд, ей трудно было говорить о причинах, заставивших ее покинуть Темную Гавань и начать новую жизнь. — Четыре месяца назад я потеряла сына. Он пристрастился к «малине» и стал Отверженным.

— Да, — Саванна нежно коснулась ее руки, — мы слышали об этом. Мы знаем, как он погиб. Мне очень жаль.

— Мне тоже, — сказала Тесс. — Слава богу, лаборатория, где производилась «малина», уничтожена. Тиган лично об этом позаботился.

Элиза удивленно вскинула голову:

— Что значит «лично»?

— Он сровнял лабораторию с землей, — пояснила Тесс. — Николай, Кейд и Брок только об этом и говорят. Тиган оказался там раньше их, один расправился с Отверженными и Миньонами, а потом взорвал склад, где находилась лаборатория.

— Тиган это сделал?

Известие глубоко поразило Элизу.

С его слов она поняла, что лабораторию уничтожили воины Ордена, а не он лично. Почему он скрыл это от нее?

— Нико говорил, что Тиган вышел из горящего склада, как демон из преисподней, — продолжала Тесс, — и, ничего не объяснив, растворился в ночи.

С этой новостью он поспешил к ней, только сейчас поняла Элиза.

— Ну что ж, пойдемте, Габриэлла ждет нас наверху в гостиной, там и продолжим разговор, — сказала Саванна.

Женщины вышли из лазарета и направились по лабиринту коридоров, терьер весело семенил рядом. Они уже приближались к лифту, когда где-то с шумом раскрылись стеклянные двери и коридор наполнился гулом мужских голосов. Среди них Элиза мгновенно узнала голос Стерлинга, только сейчас он звучал непривычно грубо: Стерлинг рассказывал о ночном патрулировании и количестве убитых им Отверженных как о каком-то спортивном состязании.

Второй мужчина говорил с ярко выраженным иностранным акцентом. Мгновенно перед глазами Элизы возникло бирюзового цвета море в лучах ослепительного солнца. «Данте», — догадалась Элиза, когда из-за угла вывернули двое вооруженных воинов. Данте раскрыл объятия и заключил в них Тесс.

— Привет, ангел, — выдохнул он, касаясь губами ее шеи.

Она засмеялась, радуясь любовной игре. В глазах воина заметались янтарные искры, он даже не пытался скрыть разгоравшегося желания.

— Я скучала, — прошептала Тесс, гладя его по голове. — Всегда скучаю, когда тебя нет рядом.

— Ну, вот я рядом, — чувственно промурлыкал Данте, переплетая свои пальцы с пальцами Тесс. Когда он улыбнулся, Элиза заметила, как блеснули кончики его клыков, — Я изнываю от жажды.

Тесс улыбнулась в ответ.

— А мы идем перекусить, — сообщила она.

Саванна рассмеялась:

— Кажется, по дороге тебе подвернулось нечто более аппетитное, но мы оставим тебе сандвич. Возможно, потом он окажется очень кстати.

Увлекаемая Данте, Тесс счастливо улыбалась. Все знали, чем займется пара в своих апартаментах.

Когда терьер залаял вслед Тесс, Саванна нагнулась и взяла собаку на руки:

— Пойдем с нами, дорогой, мы и для тебя найдем что-нибудь вкусненькое, — а затем обратилась к Элизе: — Подожди, пожалуйста, минутку, я загляну в лабораторию, посмотрю, что там делает Гидеон.

Элиза кивнула. Они со Стерлингом остались одни. Элиза повернулась к нему лицом, он смерил ее уничижительным взглядом: коротко остриженные волосы, испачканная кровью одежда, промокшие ботинки. Он выражал ей свое неодобрение даже в большей степени, нежели Тиган. Его взгляд скользнул по ее рукам, теребящим край блузки, и остановился на кайме, которой отделывали одежду замужних женщин. На скулах Стерлинга, покрытых густой щетиной, выступили желваки.

— Ты не хочешь поздороваться со мной? — спросила Элиза, не в состоянии выносить затянувшейся паузы. — Нам нужно общаться хотя бы изредка. Ты не согласен?

Стерлинг ничего не ответил.

Он покачал головой, развернулся и пошел прочь, оставив ее одну в длинном коридоре.

Тиган напрягся, когда в бассейне особняка зажегся свет. После звонка в Темную Гавань Берлина он пришел сюда, чтобы в одиночестве поплавать и выпустить пар. Его не удивило, но сильно разозлило то, что Гидеону не удалось выяснить точный адрес и личные данные отправителя посылки. Было очевидно, что требовалось расширять базу данных Миньонов. Вероятно, дневник на пути следования в Бостон несколько раз переправлялся из одного пункта в другой, чтобы запутать следы.