Впрочем, Ксения Степановна в следующий же миг испортила ему удовольствие:

— Сашенька, не увлекайся паштетом. Помни о своей печени и диете.

Муж, досадливо крякнув, суетливо запихнул в рот оставшуюся часть бутерброда и невозмутимо потянулся к блюду с зеленым салатом. Ксения Степановна с видом начальника, накладывающего положительную резолюцию на документ, одобрительно кивнула мужу.

Когда визит наконец завершился и Аврора с Кириллом оказались на улице, она сказала:

— Твоей маме я не понравилась.

— С чего ты взяла? — пожал плечами он.

— Интуиция, — развела руками она.

— Врет твоя интуиция. — Он взял ее за руку, их пальцы переплелись. — У меня есть точные сведения из первых рук. Ты одобрена по всем статьям.

Слова его, однако, убедили Аврору не полностью, и она потом жаловалась Тамаре:

— Конечно, я понимаю: сын привел к ней в дом совсем незнакомого человека. Но зачем мне допрос учинять, словно она меня на работу берет.

— Противно, но плюнь и забудь, — отрезала подруга. — Тебе же не с ней жить. И Кирилл твой на маменькиного сынка не похож. Вполне себе самостоятельный мужик. Будете с его мамашей нейтралитет соблюдать, и вполне достаточно.

— Знаешь, Кирилл мне примерно то же сказал, только немного другими словами.

А я о чем! Умный мужик! — возликовала Тамара. — Слушай его и не трави себе попусту душу. Кстати, квартиру ты его поглядела? Сводил наконец?

— Все еще собираемся.

— Странно. И что он там от тебя скрывает?

— Подозреваю, крупный холостяцкий беспорядок.

— Имеешь в виду, когда ботинки в холодильнике стоят? — поинтересовалась Тамара.

— В холодильнике вряд ли, у него как-никак техническое образование, а на холодильнике — запросто. Но он, по-моему, уже почти созрел запустить меня в свою берлогу.

— Ага. — Тамара фыркнула. — И поручить тебе генеральную уборку.

— Все обстоит куда хуже, — наигранно трагическим тоном начала Аврора. — Он вознамерился поручить мне ремонт. Говорит, если сам этим займется, мы туда сможем въехать не раньше серебряной свадьбы.

— Так это же просто отлично! — захлестнули положительные эмоции Тамару. — Обожаю ремонты! Мы с тобой вместе займемся. Перекроим все по своему вкусу. Значит, вы собираетесь у него жить? Я думала, может, вы съедетесь.

Ой, Тамарка, не знаю я пока ничего. Я эту квартиру даже не видела. Мне только известно: она двухкомнатная и по площади гораздо больше моей.

— Замечательно! Есть где развернуться. Оформим ее в лучших традициях евроремонта и согласно принципам фэн-шуй. А давай-ка так. Когда соберетесь смотреть, возьмите меня с собой.

— Ой, только не сразу, — решила чуть охладить ее рвение Аврора. — Боюсь, Кирилл не согласится.

— И то правда, — неохотно смирилась Тамара. — Первое свидание с новой жилплощадью — момент интимный. Не буду тебе мешать.

И наконец Аврора с Кириллом собрались. Вернувшись вечером с работы, он вдруг сказал:

— Слушай, поехали ко мне. Прямо сейчас. Иначе мы никогда не доберемся. Да и мне необходимо кое-что оттуда забрать.

— Поехали. — Аврора обрадовалась. Давно не терпелось взглянуть на его холостяцкое жилье.

Пробки к этому времени схлынули, и добрались они быстро. Кирилл высадил ее у самого подъезда.

— Как видишь, ничего особенного, — лукаво глянул он на Аврору. — Вполне стандартная семнадцатиэтажка. Прошу, заходи. — Он распахнул перед ней дверь подъезда.

Они поднялись в лифте на восьмой этаж.

— Вот моя деревня, вот мой дом родной, — отмыкая замки, проговорил Кирилл. — Прошу любить и жаловать.

Первым шагнув в переднюю, он включил свет. Аврора переступила порог, огляделась.

Стандартным оказался не только дом, обстановка в прихожей была настолько стандартной, что казалась смутно знакомой. У кого-то Аврора уже видела подобный шкаф с медными ручками. И диван, обитый бордовым дерматином — тоже. И бра под бронзу.

— Что ты застыла? — вывел ее из задумчивости Кирилл. — Проходи. Я ведь заранее предупреждал, что тут у меня пока не Версаль. Все старое, можно сказать, даже древнее.

Он помог ей снять шубу.

— Пошли. Проведу экскурсию. Вот тут у меня вроде типа гостиной, — засмеялся он.

Авроре, однако, было не до смеха. Эту гостиную она точно видела. Она была здесь! Была! У Виктора! Только сейчас ее осенило! Она находилась в его квартире, где все осталось точно таким же, как пятнадцать лет назад. И эта стенка. И диван, накрытый пледом в крупную красную клетку, и гэдээровский торшер с тряпичным абажуром, и чеканка в виде кораблика на стене (Авроре она отчетливо врезалась в память). Вот только телевизор в углу стоял относительно новый, пятнадцать лет назад таких еще не существовало.

— Ты так любуешься, будто я тебя в Эрмитаж привел! — развеселился Кирилл. — Да ты не пугайся. Клятвенно обещаю тебе, что мы все это выкинем. У этой стенки уже дверцы отваливаются, а антикварной ценности она уж точно никогда представлять не будет. Милая, да что с тобой?

— Наверное, просто устала. Голова болит, — с трудом пролепетала она.

— Тогда я быстренько соберусь, и поедем. Он отворил дверь, ведущую в комнату поменьше.

— Позволь тебе представить мою спальню.

Это была комната Виктора! И в ней тоже мало что изменилось: шкаф, диван, книжный стеллаж, письменный стол…

В глазах у Авроры помутнело, и она вцепилась обеими руками в спинку стула.

— Ой, неужели так болит? — засуетился вокруг нее Кирилл. — Ты прямо белая стала. Давай-ка прими таблетку. А может, чай сделать?

— Не надо. Ничего не надо. — Авроре было необходимо хоть на минуту остаться одной. — Лучше пойду в ванную. Руки под водой подержу. Иногда помогает.

— Ванная рядом с кухней, — объяснил он.

Кивнув, она вышла, и, схватив оставленную в прихожей сумку, заперлась в ванной комнате, пустила воду в раковине и уселась на краешек ванны. Она ничего не поняла и, как всегда в тяжелых ситуациях, даже не отдавая себе отчета, что делает, вытащила мобильник и набрала номер Тамары.

— Что случилось? Ты где? — едва услыхав ее сдавленный шепот, заверещала та.

— В ванной, у Кирилла. Но вообще-то на самом деле это квартира совсем не Кирилла, а Виктора.

— Что ты несешь?

— Тамара, я сама ничего не понимаю. Мы пришли сюда, а это квартира Виктора, тут все, абсолютно все, как было при нем.

— Подруга, ты спятила. У тебя паранойя. Навязчивая идея. Ты была-то там всего ничего. А обставлялись в те времена люди не слишком разнообразно. Потому-то и появился фильм «Ирония судьбы». Куда ни приедешь — одинаковая планировка, одинаковые гарнитуры…