– Сюда! Скорей! – из распахнутого десантного люка высунулась коренастая фигура ефрейтора Санпана.

Отчаянный бег завершился ещё более отчаянный прыжком. Ещё никогда в своей жизни Егор таким образом не садился в боевую машину пехоты. Он не залез, а буквально нырнул в раскрытый люк БМП. Чьи-то руки тут же подхватили его и рывком затащили в глубину десантного отсека. Ступни больно стукнулись о высокий порог.

– Тут ещё один! Ловлю! – крикнул ефрейтор Санпан.

Топот и матерная ругань Арама.

– Поймал! – победоносно крикнул ефрейтор Санпан. – Гони! Гони!

Десантный люк с треском захлопнулся. В ту же секунду «Шельма» с лязгом стальных гусениц об асфальт принялась набирать скорость. Егор было кое-как перевернулся на ноги, но коварная инерция на резком повороте опрокинула его на твёрдый борт, шлем звонко долбанулся об откидное место для десантника.

Мягко говоря, количество десанта в БМП превышено раза в два. Морские пехотинцы едва ли не лежат друг на друге впритирку. У многих прямо поверх тактических костюмов накручены белые повязки. Через плотно смотанные бинты то и дело просачивается кровь. Егор хмуро глянул на товарищей по отряду. Неудачный и откровенно авантюрный штурм правительственного дворца дорого обошёлся 67-му отдельному десантно-штурмовому батальону. И то, что в десантном отсеке полно раненых, яркое тому доказательство. Хотя… Егор поднял голову, но тут, будто по заказу, «Шельма» опять резко качнулась на вираже. Тусклые синие лампочки на потолке синхронно мигнули.

– А куда мы едем? – вслух спросил Егор.

– На юг, – коротко ответил кто-то из морских пехотинцев.

Как это обычно бывает при наступлении, а потом ещё и при отходе на грани панического бегства, личный состав двух рот изрядно перемещался. У всех на лицах стандартные тактические маски. Кто там ему ответил – а бог его знает.

– А зачем? – раздался из глубины десантного отсека чей-то голос.

– Так Колос решил, – ответил всё тот же пехотинец.

– А Мятый где?

– Погиб.

В десантном отсеке повисла тягучая тишина. Понятно, Егор как мог удобней ухватился за скобы на борту. Мятый – позывной командира второй роты. Как его фамилия и даже звание Егор запомнить не успел. А это значит, что теперь Колос, он же лейтенант Пшенот, командует остатками штурмового отряда. И он же приказал гнать не на север, на Ниланскую набережную, а на юг в противоположную сторону. Как не странно, но это более чем разумное решение. Велика вероятность, что противник будет поджидать их на пути отступления к берегу Тилгезкого залива. А так остатки штурмового отряда на всех парах уходят на юг по всё тому же Луружскому проспекту в глубину вражеской столицы. Вряд ли на их пути попадётся хотя бы один худо-бедно серьёзный заслон. Да и, Егор скривился, элементарная логика подсказывает, что сейчас все, кто только может, драпают из обречённого города.

Глава 4-2. АРМАГЕДО-О-ОНН!!!

В классической Великой войне, что отгремела на Ксинэе больше семидесяти лет назад, подобный манёвр стал бы синонимом верного и глупого самоубийства. Но сейчас в ход вот-вот пойдёт ядерное оружие. Если отряд повернёт к берегу Тилгезкого залива, то может запросто угодить под тактический ядерный заряд своих же РВСН. А так… БМП ощутимо тряхнуло на дороге. А так у них появился более чем реальный шанс унести ноги и, что не менее важно, уцелеть.

Но! Но! Но! Пальцы плотнее стиснули скобы на борту БПМ, а из горла вырвался сдавленный хрип. Точка выхода… В душе жгучим ядовитым облаком зависло дикое сожаление. Егор закрыл было глаза, но тут же распахнул их вновь. С каждой секундой они с Арамом на огромной скорости и под лязг стальных гусениц удаляются от точки выхода. А что будет дальше?

А вдруг! В голову стрельнула шальная мысль. Егор резко выпрямился. Правая рука сама легла на такое удобное, на такое ухватистое цевьё электромагнитного автомата. Магазин практически полный, если не целая сотня, то семь-восемь десятков пуль в нём точно осталось. Если неожиданно открыть стрельбу… Арам умный, он сразу сообразил в чём дело и тут же поможет. Благо он сам много раз говорил, что жалеть ботов не стоит. Потом добить раненных, развернуть «Шельму» и рвануть обратно к Обелиску Свободы. Скорей всего защитники дворца Милдоф уже благополучно удрали вон. Как знать, может быть на боевой машине пехоты они с Арамом всё же успеют добраться до точки выхода раньше, чем на Дворец упадёт десяток другой тысяч тонн в тротиловом эквиваленте. А ведь запросто может упасть и десяток другой миллионов тонн в тротиловом эквиваленте. Чтобы, так сказать, с гарантией превратить дворец Милдоф в радиоактивную пустыню, ну и столицу Ниланской морской конфедерации заодно.

– Держись!!! Сейчас тряхнёт! – динамик в десантном отсеке разразился воплем механика-водителя.

Тут же басовито загудели лазеры ИПРО. Следом где-то в опасной близости от «Шельмы» что-то грохнуло. Многочисленные осколки будто ошпарили броню.

– Граната, реактивная, – со знающим тоном прокомментировал кто-то из морских пехотинцев. – А почему пушка молчит?

Нет, не молчит. Кажется, будто по броне с огромной скоростью застучали кувалдой. Это, Егор машинально глянул на потолок с тусклыми синими светильниками, заработала 30-мм скорострельная пушка. «Шельма» принялась отстреливаться прямо на ходу. И не зря. В носовую часть, в борта и даже в дверцу десантного люка впились многочисленные пули и звякнули рикошеты. «Шельма» всё-таки попала под плотный обстрел. Остатки штурмового отряда напоролись-таки на какой-то заслон.

Поздно. Палец соскользнул со спускового крючка «кэмы», Егор опустил голову. «Шельма» качнулась на очередном вираже. Правый борт разразился рваным металлом.