– Что угодно! Можем вернуться на виллу, а можем отправиться куда-нибудь.

– Куда?

– Ну, не знаю… в кафе. Или… э-э… – На этом его фантазия иссякла.

Тогда на выручку пришла Нэнси.

– А знаешь что? – весело произнесла она. – Давай просто погуляем по набережной.

Ей почему-то захотелось очутиться среди таких же, как сейчас они с Джеем, беззаботных, праздных, добродушно настроенных людей.

– Давай! – подхватил он.

И они отправились гулять. Попутно болтали о чем угодно – от того, какой колокольчик висит на двери магазинчика Нэнси, до музыкальных пристрастий Джея. В последнем – несмотря на пятилетний период отсутствия возможности обменяться мнениями – их вкусы неожиданно сошлись: оба восхищались музыкальной командой под названием «Дримтеатр».

– Тебе тоже травится эта музыка?! – воскликнул Джей.

– Да. И я не понимаю, чему ты так удивляешься. У меня есть все компакт-диски с записями «Дримтеатра», и я часто слушаю их по вечерам, уложив спать де… – Тут Нэнси прикусила язык, едва не сказав «детей», но затем быстро нашлась и произнесла: – Девочку.

– То есть Бекки? – уточнил Джей, все же заметив некоторую искусственность в конце последней фразы.

– Ну да, – кивнула Нэнси. – У меня только одна девочка. Эти слова она произнесла гораздо увереннее, потому что они содержали чистую правду.

Но Джей уже думал о другом.

– Что, у тебя в самом деле есть все альбомы «Дримтеатра»?

– Есть, даже, так называемые, некоммерческие.

– Тогда все, договорились! – воскликнул Джей. – Как приеду в Детройт, непременно навещу тебя. Вместе послушаем музыку. Кстати, заодно и с твоей Бекки познакомлюсь.

Нэнси механически кивнула, но потом насторожилась. Ей нельзя было расслабляться, иначе все грозило кончиться крахом. Она же, как на грех, утратила бдительность. И вообще, настолько попала под воздействие очарования Джея, что несколько раз была готова выложить ему правду о Бекки и Деннисе. Ведь так естественно было бы сказать – мол, а знаешь, Бекки твоя дочь. И еще у тебя есть сын Деннис. Они с Бекки двойняшки.

Но Нэнси не могла рисковать. Признание такого рода таит в себе большую опасность. Разве можно угадать, какой будет реакция Джея…

Нэнси размышляла об этом, опершись о парапет и наблюдая за тем, как волны обмывают прибрежную гальку, которая сейчас, в сумерках, казалась черной. Затем в ее мысли проник голос Джея:

– Как думаешь, где поужинаем: в ресторане или дома?

Нэнси удивленно покосилась на него.

– Ты проголодался?

– Пока нет, – повел он бровью, – но ланч у нас был в двенадцать, а сейчас уже около шести. Домой мы прибудем минут через двадцать, какое-то время уйдет на то, чтобы привести себя в порядок и переодеться, потом снова двадцать пять минут до города.

– Зачем? – удивленно спросила Нэнси.

– Э-э… ну, это в том случае, если ты предпочтешь ресторан. Ведь большинство подобных заведений находится в городе.

– Ох, боюсь, когда мы доберемся до твоей виллы, мне уже никуда не захочется уезжать!

Джей улыбнулся.

– Признаться, именно это я и надеялся услышать.

– Почему? – пристально взглянула на него Нэнси.

– Ну какая ты подозрительная! Просто мне тоже не захочется покидать виллу, только и всего. Признаться, устал я немного за нынешний день. Вдобавок обилие свежего воздуха… Говорят, горожанам следует привыкать к нему постепенно.

Она покачала головой.

– Что же ты сразу не сказал?

– Хотел выглядеть перед тобой галантным кавалером.

– Передо мной не обязательно, – добродушно протянула Нэнси. – А вот Кэт… – Она споткнулась, изумленно захлопав ресницами. Как это имя сорвалось с ее губ?

К счастью, Джей не придал особого значения услышанному.

– Что ты хотела сказать о Кэт? – спросил он, едва ли не зевая. Затем провел ладонью по лицу. – Мне бы сейчас не помешала чашечка кофе.

– Мне тоже, – подхватила Нэнси, словно не заметив вопроса. – Но я не хочу идти в кафе. Нельзя ли прямо сейчас отправиться обратно на виллу?

– Умница, – похвалил ее Джей. – Прямо сейчас и поедем. Кстати, вон стоянка такси…

Они миновали ажурную чугунную калитку и медленно пошли к дому. К этому времени сумерки сгустились еще больше, обещая вскоре превратиться в настоящую темноту. Не дожидаясь этого момента, небо уже стали понемногу усеивать звезды.

– Как приятно пахнут кипарисы, – тихо сказала Нэнси. – Обожаю этот аромат.

Джей усмехнулся.

– Может, в прошлой жизни ты была цикадой?

Нэнси поначалу взглянула на него с недоумением, но в следующую минуту слегка толкнула его локтем.

– Ах ты негодник! Все бы тебе насмехаться… – Потом добавила другим тоном: – А знаешь, вечер в твоем доме кажется мне даже более заманчивым, чем ужин в самом фешенебельном ресторане.

– Польщен, – склонил голову Джей. – Думаю, мы поступим не по правилам: сначала выпьем по чашке кофе, а потом ты посидишь в кресле с бокалом легкого местного вина – если хочешь, плесну того, которым угощал тебя вчера, – а я тем временем приготовлю что-нибудь экзотическое.

Она чуть склонила голову набок.

– Звучит интригующе. И что же это будет?

– О, шедевр французской кухни! Омлет с…

Договорить Джею не удалось.

– Боже правый, от кого я это слышу! – со смехом воскликнула Нэнси. – От человека, который божился, что обладает непревзойденными кулинарными талантами. А в итоге все свелось к банальной яичнице, как я и предполагала.

– …с шампиньонами, базиликом и орегано, – невозмутимо закончил фразу Джей. – Это совсем не яичница, уверяю тебя. Впрочем, сама поймешь, когда попробуешь. А поможет тебе в этом Моцарт, которого мы будем слушать за ужином.

– Как же, с Моцартом и спагетти покажутся французским блюдом!

Джей пожал плечами.

– Смейся-смейся. Посмотрим, кто окажется прав.

– Хорошо. Считай, уговорил, – ответила Нэнси.

Когда они поднимались по ступенькам крыльца, ее неожиданно охватило чувство, будто она вернулась домой.

А в холле, поддавшись внезапному импульсу, Нэнси произнесла:

– Можно тебя спросить?

– Конечно.

– Скажи, почему ты не обзаведешься семьей и не заживешь здесь спокойной размеренной жизнью, которая тебе так нравится?

Джей повернулся к ней. Его задумчивый взгляд был таким долгим, что Нэнси смутилась.

– Почему ты спрашиваешь?