дайте мне сказать это про Жюстин – в ней было 5фт. 2 и венгерские очи – ее вера была в то что если у нее срастется с Бо Диддли[220] – все у нее наладится – теперь Рути – она была другая – ей всегда хотелось посмотреть петушиный бой и поехала в Мехико когда была 17-летней и беглянкой отщепенкой – она встретила Бэмца когда ей было 18 – Бэмц был из ее родного городка – по крайней мере так сказал когда ее встретил – когда они разругались он сказал что никогда об этом месте не слышал но не в этом дело – в общем эти трое – они составляют Бригаду Царства… я их встретил ровно за их столиком и они с меня взяли 2 года санкций но сам я об этом никогда не болтаю много – Жюстин вечно пыталась доказать будто она существует словно ей и впрямь нужны были доказательства – Рути – она вечно пыталась доказать что Бо Диддли существует а Бэмц он пытался доказать будто он существует лишь для Руфи но позже сказал, что просто пытался доказать будто существует для себя – а я? я начал задаваться вопросом существует ли кто-нибудь но слишком никогда не напирал – особенно при Бэмце – Бэмц ненавидел себя и когда улетал чересчур высоко думал будто все вокруг зеркала́

однажды я обнаружил что мои тайны ничтожны – я пытался их нарастить но Жюстин сказала «это Двадцатый Век детка – в смысле сам знаешь – типа так больше не делают – сходил бы по улице погулял – это и нарастит тебе тайны – нет смысла тратить по стольку часов ежедневно занимаясь этим в комнате – ты теряешь житье – в смысле если ты типа хочешь стать каким-нибудь чарлзом атласом[221], валяй… но тебе лучше двинуться к мускульному пляжу[222] – в смысле ты с таким же успехом мог бы зацапать джейн мэнсфилд[223] – стать королем себе подобных и завести что-нибудь вроде потайного спортзала»… после того, как меня высмеяли до такой степени – я решил оставить тайны свои в покое и Жюстин – Жюстин оказалась права – мои тайны сделались больше – вообще-то выросли они до того что стали перевешивать мое тело… в те дни я много автостопил и вынужден быть начеку – никогда не знаешь что за народ попадется в пути

я пел однажды в лесу и кто-то сказал что сейчас три часа – той ночью когда читал газету, я увидел что подожгли многоквартирное здание и что три пожарника и девятнадцать людей рассталися с жизнью – пожар был тоже в три часа… той ночью во сне я пел опять – я пел ту же песню в том же лесу и в то же время – во сне тоже было пылающее многоквартирное здание… никакого тумана и сон был ясен – незачем было его толковать как незачем толковать что угодно – учишься по нагроможденью невероятного прошлого – какой бы опыт ни возникал как угодно – одновременно повелевая настоящим временем дел – более-менее как отношение типа роя роджерза и курка[224] чья невозможность очевидна по нынешним меркам вестерна – я пою – я из леса сместился – замерев в миге и подобрался и двинулся над землей – многоквартирное здание тоже пылая и в тот же миг подбирается и перемещается ко мне – я все еще пою и это здание еще горит… что и сказать – я и здание встретились и в то же мгновенье как все замерло, движенье вновь началось – я, поющий, и здание, полыхает – вот я – по всей правде – поющий перед ревущим пламенем – я ничего не мог сделать с этим огнем – вы же видите – не потому что ленив или люблю смотреть на славные пожары – но скорей потому что и я и пламя были в одном и том же Времени что верно то верно однако мы оба не оказались в одном и том же Пространстве – единственно общим у нас было то что мы существовали в одном и том же мгновенье… я не чувствовал за собой никакой вины из-за того что просто стоял и пел ибо как я уже сказал меня подобрало и переместило туда не по собственной воле а скорей некой невероятной силой – я рассказал Жюстин про этот сон и она сказала «точно – многие бы устыдились и закрыли глаза на такое происшествие – это те кто перебивает и вмешивается в жизни других людей – лишь Бог может быть везде в том же Времени и Пространстве – а ты человек – грустный и глупый, как может казаться»… в тот день я сильно надрался и в мое тело проникло загадочное смятенье – «когда слышу про бомбежки, меня бесит до багровых буркал» сказал Бэмц – «когда слышу про бомбежки, на меня лезет черепушка монашки» сказал я – Бэмц сказал «что?»… я никогда не принимал свое пение – не говоря уж о прочих привычках – слишком всерьез – с тех самых пор – я просто его принял – точно так же как любой иной грех

солдат с длинной бородой говорит давай задавай вопросы сын мой но косматый сиротка говорит что все это гон – бородатый солдат говорит что такое гон? и косматый сирота говорит что такое сын? вкус хлеба обычен но все же кто может и кому не плевать рассказывать кому-то другому каков он на вкус – на вкус он как хлеб, вот каков он на вкус… чтоб выяснить почему Берте не следует сталкивать человека с трапеции не выясняешь просто об этом думая – это выясняешь лишь будучи Бертой – вот как это выясняешь…