долго не было в этом прекрасном мире, но голова мгновенно включилась, будто ее никогда отсюда и не отключали. Я хлопнула себя по щеке, вынуждая прийти в себя. Сейчас не время для умственного оргазма: я все равно эту шедевральную последовательность за двадцать минут целиком не запомню, а если просижу тут до утра, то Глебу о таком с поста охраны точно сообщат.

Перешла в браузер. Кошколюб-2000 нашелся именно там, где мы когда-то познакомились. После того, как он ответил на приветствие, я сразу перешла к делу – микрофона здесь не было, но печатаю я быстрее, чем говорю:

«Не благодари, дружище, но сегодня ты озолотишься. Сейчас дам ссылку, запускай туда червя!»

«С ума сошла, Седан? – с какой-то ленцой между букв ответил он. – Я тебе уже говорил про их защиту».

Я била рекорд скорости печати:

«Я в самом центре Обители Зла, прямо сейчас могу отключить все защиты! Я серьезно – половина твоя! Да хоть две половины – просто давай этих чертей размажем, как щенков!»

Он как-то слишком долго думал над таким простым предложением, а потом ответил очень странное:

«Девушка, вы по какому вопросу? Нет, старых дискет в наличии больше нет. С уважением, Иннокентий».

Челюсть отвисла. Какой еще «Иннокентий», какие дискеты, он что вообще несет? Не знал, как повежливее отказать?

«Слушай ты, Кеша! – я все еще не хотела отступать. – Ладно, фиг с ними. Есть какая-нибудь возможность состряпать липовый паспорт? Сам не участвуй, скинь координаты!»

И он еще минуты три соображал, но все же написал в ответ:

«Девушка, вы что такое говорите? Это же незаконно. Не пишите мне больше. С уважением, Иннокентий».

Я провыла в монитор, наконец-то понимая: Кошколюб решил, что меня тогда взяли. А раз я пишу снова, то не мотаю срок, а уже с головой перевербованная. И теперь он будет строить из себя вежливого Иннокентия, лишь бы к нему никакой статьи не подобрали. Сообщество у нас анонимное, но в некотором смысле тесное, а это значит, что, скорее всего, новость о моей перевербовке уже разлетается во все концы интернета. И обращаться к кому-то еще – гиблое дело. Еще опаснее – пытаться взломать счет прямо отсюда. Сильно сомневаюсь, что шеф обвинит именно владелицу компьютера, а не меня.

Я не слишком расстроилась – смогла убедить себя в том, что большая сумма денег мне сейчас ни к чему: компьютер не купишь, Глеб же и впрямь может с обыском нагрянуть. Да и наличкой мне никто не отдаст мою долю. Зря я вообще попыталась. Просто понеслась по привычной волне, когда оказалась в привычной среде.

У меня оставалось еще несколько безопасных минут, чтобы заглянуть в соцсети. Ноль сообщений, но пора и статус сменить на что-нибудь типа «Отдыхаю в лепрозории». Но ничего смешнее не придумала и просто закрыла окно браузера, предварительно очистив всю историю действий.

Ключ бросила на пол в проходе, чтобы «Вторая кабинка» его утром нашла и никому не рассказала, какая она растеряха. Охранник на первом этаже и бровью не повел, когда я выходила из здания. Решила прогуляться пешком, хотя на улице уже достаточно холодно. Деревья совсем оголились, стыда у них нет. Но я натянула капюшон и свернула к аллее – пройду пару остановок, а оттуда уже в трамвае отогреюсь.

Мандраж почти прошел, недавнее счастье постепенно испарялось и так сильно не кружило голову. Мне без компьютера не выжить – это факт. Я просто не могу понять, для чего вообще стоит выживать, если не для этого радостного волнения, когда подключаешься к чему-то значимому и невообразимо огромному, чему-то много большему, чем этот город или даже вся страна. И я обязательно туда вернусь. Но радость короткой встречи все-таки была подпорчена противным Глебом, хотя он даже рядом не пробегал.

Меня не было в сети больше месяца – и ни одного сообщения. Никто даже не заинтересовался, куда я пропала. Если хоть кто-нибудь вообще этот факт заметил. Я для них просто аватарка: есть – хорошо, а нет – так ничего страшного, вокруг миллионы других аватарок. Неужели Глеб был прав, когда говорил, что у меня нет друзей? Хотя он немного ошибся: похоже, у меня нет даже шапочных знакомых. И это не обидно, ведь мне также на них плевать. Просто странно, что я никогда с такого ракурса не смотрела.

Глава 10. Ресторанная истерия

Через два дня проверка все-таки явилась в мою уютную конуру, но постучала в дверь тихо и почти вежливо.

– Глебарисыч? – я сделала вид, что удивилась. – Я уже почти готова, еще литр кофе – и можем ехать.

Он выглядел немного уставшим – возможно, сразу из аэропорта сюда направился. Ну и судя по задумчивой улыбке, клиентов в Новосибирске он на договор все-таки раскрутил. Я не переспрашивала – меня его победы слабо интересовали. Спросил вкрадчиво:

– Не пригласишь?

Я просто пошла к зашумевшему чайнику, ответила на ходу:

– Я никого не приглашаю. Это продуманная защита от вторжения вампиров.

– Разумно, – оценил он и все-таки прошел внутрь, прикрыл за собой дверь. – Но я тут уже был. Пей свой кофе, а я пока обыском займусь.

Я кричала ему с кухни:

– Не забудь мои труселяшки перебрать, чтобы закрепить статус извращенца. Вдруг я там ядерную боеголовку припрятала.

– А квартиру-то не узнать, – восхитился он. – Чистота какая. Неужели настоящий цвет пола проклюнулся?

Пришлось признать:

– От безделья я и обои скоро переклеивать начну.

– Вот как меняет жилье отсутствие компьютера! Надо всем в профилактических дозах прописывать.

– С себя начни, – огрызнулась я. – У самого-то в одном кабинете куча железа. Вряд ли все спишешь на жестоко отнятые вещдоки.

Он не ответил. Я выпила залпом одну кружку, загрызла овсяную печенюшку, налила себе еще. Подумала и решила запоздало проявить гостеприимство:

– Может, тебе тоже кофейку? Выглядишь так, будто натурой клиентов уговаривал с тобой сотрудничать. Они сначала сами радостно согласились, а потом еще друзей пригласили.

Глеб опять промолчал. Я еще немного посидела за столом, а потом пошла проверять, где он там так увлеченно роется, что приветливую человеческую беседу поддержать не способен. Но обыск его выглядел весьма странно: мужчина завалился на диванчик у стены и мерно сопел. Я тихо позвала – никакой реакции. Пошвыркала кофе прямо над ним – такой же результат. Вымотался, наверное, но мне же лучше – не станет ведь он ругаться за опоздание, если я опоздаю из-за его спячки?

Я посидела в кресле, полистала книгу – одну из тех, что хозяйка в стареньком шкафу забыла. Но весь ее арсенал я за время своего заключения уже успела прочитать, потому сейчас не