Если бы Раэн была жива, он бы навсегда остался в Таурине… Это было такое новое приятное чувство… Собственный дом с маленьким садом, глиняные безделушки на каминной полке, лишняя пара обуви в прихожей. Он думал, что получил это навсегда в подарок, а на самом деле – во временное пользование. Срок вышел… Его первая и последняя попытка жизни на одном месте провалилась. Значит, не судьба.

Ничего не решено. Он не знает, что принесет ему завтрашний день, и не может строить какие-нибудь планы. К чему загадывать? Живи сегодняшним днем и безмятежно принимай те сюрпризы, что принесет тебе день завтрашний. А он обязательно их принесет… И кто сказал, что они тебе понравятся?

Создатель любит нас испытывать на крепость. Многие ломаются, не вынеся давления. Остаются и доходят до финиша считанные единицы. В изнеможении подходят к полосе и с ужасом понимают, что перед ними снова стартовая прямая… Только сил больше нет, и они не могут сделать и шага.

Одолеваемый подобными мыслями, Франц раскрыл окно, пустив в комнату струю свежего воздуха. Зима с ее холодами была уже совсем близко. С неба, кружась, падали маленькие снежинки и таяли, не долетая до земли.

То, что мучает его, находится внутри, от этого нельзя убежать. Только примирившись с самим собой, он сможет нормально жить дальше. В чем же дело? Он не может простить себе собственное существование, да? Как же так вышло, что он остался жить, а Раэн умерла? Если кто и заслужил холодную могилу, так это он. И хотя он ни в коей мере не повинен в случившемся, но разве от этого легче?

Готов разорвать в клочья грудную клетку и принести собственное сердце в жертву на алтарь Тьмы, лишь бы исправить положение. И принес бы, если бы от этого был хоть какой-то толк. Не остановился бы ни перед чем.

Он умеет хорошо притворяться… Окружающие видят его спокойное лицо и даже не подозревают о страстях, бушующих внутри. Как долго это будет продолжаться? Время действительно лечит? Или нет?

– Франц! – В дверь раздался деликатный стук в дверь. – Вы просили вас разбудить.

Мастер вздрогнул и поспешно произнес:

– Да, спасибо. Я сейчас выйду. – Когда Магда ушла, он удивленно добавил: – Неужели я все-таки уснул?

Франц сел на кровати и поежился. Из раскрытого окна немилосердно дуло и в комнате стоял страшный холод. Стемнело, и видно было только очертания предметов. Прошло несколько часов, а он не заметил этого. Мужчина зажег светильник, закрыл окно и надел куртку. Он чувствовал себе еще более разбитым, чем раньше. И зачем он только вообще лег? Но делать было нечего. Он должен выполнить уговор и принять меры против крыс. Франц попытался придать лицу более приветливое выражение и спустился вниз.

– Я готов.

Магда, снова занятая готовкой чего-то вкусного, подняла на него обеспокоенный взгляд.

– Начнете охоту?

– Да. Где их больше всего?

– Во дворе и подвале, наверное. И во флигеле, конечно. Только не забудьте, что там пол не в порядке.

– А здесь вы их видели?

– Ни разу. Ключ от подвала висит на гвоздике в прихожей. Попьете шиповникового чаю?

– Нет, потом.

– Тогда я оставлю чайник на плите и вашу часть пирога в духовке. Вам нужна помощь? Я могу подержать фонарь.

– По-моему, вам совсем не хочется покидать дом и помогать мне, – усмехнулся Франц. – Но спасибо за предложение.

– Да, я не люблю крыс… – призналась женщина. – Удачи вам.

– Вы говорите таким тоном, будто бы я собираюсь добыть шкуру снежного барса. Или даже шкуру дракона. Еще чуть-чуть и я начну нервничать.

– Животных нельзя недооценивать. Эти крысы очень хитрые.

– Не хитрее человека, – уверенно сказал Франц.

Мужчина отказался от предложенного фонаря и вышел во двор. Он дошел до калитки и постоял там некоторое время, прислушиваясь. Было тихо. Улицу ровным желтым светом освещали фонари. Поздние прохожие, не слишком обращая внимания на притаившегося незнакомца, спешили домой ужинать. Облака разошлись и на небе высыпали крупные голубые звезды. И как Францу ни хотелось полюбоваться звездами, замерзшее тело просило тепла, и ему пришлось искать место, защищенное от пробирающего до костей ветра.

– Эа! – По легкому мановению руки рядом с ним замигал огонек света.

Конечно, свет распугает крыс, но Франц не хотел сломать в темноте ногу. Войдя во флигель, он тут же убедился в правильности своего решения. Пол в комнате был в ужасном состоянии. Частично провалился в подвал, частично – уродливым бугром был поднят и похож на раскрытую пасть неведомого чудовища. Поломанные края досок еще больше придавали ему сходства с зубами.

– Крысы? – недоверчиво пробормотал Франц, останавливаясь на пороге. Сделать еще один шаг он опасался. – Так я и поверил…

Ему хватило беглого взгляда, чтобы понять, что крысы к причиненному разгрому не имеют никакого отношения. Кто-то хотел, чтобы подумали именно на них, но грызуны здесь никогда не водились. Ну, может, пяток и было в подвале, но испортили пол явно не они.

Во флигеле точно разместились другие жильцы. Но кто? Огонек сновал в разные стороны в поисках следов. Мастер рун наклонился и втянул носом воздух. К запаху прелых досок и земли примешался запах теплого молока. Это было очень интересно. Неужели во флигеле завелась корова?

Франц, прищурившись, всматривался в дыру. Ему показалось, что в глубине он заметил мерцание чьих-то глаз. Огонек послушно полетел вниз, но связь с ним порвалась, и он с шипением погас. Мужчина остался в темноте. Теперь он явственно видел четыре пары светящихся глаз, смотрящих прямо на него. Как известно, глаза крыс сами по себе светиться не могут, и уж тем более крысы не в состоянии гасить рунический огонь.

Мастер поспешно создал еще один огонек. И тут ему на голову и грудь стала давить непонятная тяжесть. Глаза стали слипаться, словно он не спал несколько суток. Изо всех сил, сопротивляясь чужому внушению, Франц начертил личную руну защиты от колдовства:

– Ордомар.

Сонливость тут же исчезла. Из подвала послышалось раздраженное шипение.

– Давайте поговорим. Я не причиню вам зла.

В этот момент в него запустили осколком цветочного горшка, за ним последовало крепление от водосточной трубы. Стоя на маленьком пятачке в ореоле света, он представлял собой отличную мишень.

– Ай! – Очередной осколок угодил ему прямо в лоб, оставив после себя кровавую царапину.

В подвале злорадно рассмеялись. В ответ Франц запустил в неприятеля куском доски. Смех оборвался и раздался топот. Получив передышку, мужчина стал методично вызывать различные руны, припоминая все, что ему могло пригодиться. Он предпочитал встречать врага во всеоружии. Он был рассержен и поэтому в итоге перестарался с количеством и силой рун.

Его тело окутала золотисто-голубоватая дымка, в которой сгорали даже мельчайшие пылинки. Волосы стали с треском искриться, к горлу подступила мерзкая тошнота – это были побочные эффекты.