class="p1">- И поскольку я не твой оруженосец, сама делай свой сулваки, - сказала Никка с едва уловимой улыбкой.

- На вид, все довольно очевидно, - сказала Элспет. – Думаю, я справлюсь.

Они ели и болтали, осторожно избегая разговоров о битве. Но когда музыка снаружи зазвучала громче, Никка стала мрачнее. Она злобно взглянула на стены шатра, словно обвиняя их в том, что они пропускали шум внешнего веселья. Дакс шепотом сообщил Элспет и Антузе о судьбе Кимеды, и они решили не рассказывать об этом Никке. Даже Элспет согласилась, что дополнительные плохие новости могли повредить ее рассудок.

- Это глупо, - сказала Никка, выронив свой полу-пропеченный шашлык рядом с подносом.

– Что они празднуют?

- Анакс приказал своим людям радоваться, - сказал Дакс.

- Радоваться тому, что ему вспороли живот? – прорычала Никка. – Радоваться гибели кочевых солдат?

- «Увеселением почитайте богов за благие исходы свои, инако же, откажут вам они в победах грядущих», - сказал Дакс. – «Радуйтесь живым, и чтите мертвых».

Элспет узнала в его словах строки из своего обучения в Мелетиде. Это было наставление Гелиода, и, по всей видимости, Ироя. Элспет понимала, что Дакс хотел, как лучше, но слова его звучали неуместно и избито на фоне смятения Никки.

- Выживет ли король? – спросила Антуза.

- Я сделала все, что могла, чтобы исцелить его, затем, меня сменили его лекари, - сказала Элспет. – Думаю, он справится.

- Люди погибли! – Никка практически орала. – Поместье моего отца сожжено до основания.

- Где твой отец сейчас? – спросила Антуза.

- Встречается с советниками, - сказала Никка. – Он сегодня слишком занят для меня.

- Он сказал, что придет за тобой завтра с самого утра, - заверила ее Элспет. – Ты не обязана ходить на праздник. Просто посиди здесь, снами.

Никка злобно взглянула сперва на Элспет, затем на Дакса. – Ага, как же - сказала она. – Как-будто, я хочу торчать здесь.

Повисла неловкая пауза, и Антуза сменила тему. – Что сейчас происходит с богами? – спросила она.

- Исходя из ощущений, Безмолвие не завершилось, - сказал Дакс. – Могий нарушил его, как и Керан. Но я все еще не слышу других богов. Я слышу что-то странное, но это не боги.

- На что это похоже? – спросила Элспет.

- Какой-то шум, как треск огня, - сказал Дакс. – Возможно, это эхо от силы Керана. Не уверен. Ничего подобного прежде не слышал.

Снаружи раздался раскатистый грохот, и все вскочили на ноги. Со стороны центрального костра послышался хохот.

- Что-то не так, - буркнула Никка. – Все какое-то неправильное. Вы не чувствуете это в самом воздухе? Я не слышу никаких странных звуков, Дакс. Но воздух как будто иголками колется.

Элспет положила руку Никке на плечо. – В каком смысле?

Но Никка не желала ее сострадания. Она стряхнула руку Элспет и вышла в переднюю комнату.

- Куда ты собралась? – позвала Элспет Никку. Она взглянула на Дакса и Антузу. – Может, нам пойти за ней?

- Я хочу прогуляться! – выкрикнула в ответ Никка.

Антуза покачала головой. – Оставь ее. В Сетессе мы трудных подростков заставляли работать, или отсылали на очень сложное задание в лес. Может, тебе стоит завтра подумать над этим.

- Это безопасно? – спросила Элспет Антузу.

- Я возьму с собой что-нибудь для защиты, - выкрикнула Никка, которая подслушивала их из передней. – Оставьте меня в покое!

- Там ни единого врага на много миль вокруг, - сказала Антуза.

- С ней все будет в порядке, - прошептал Дакс. – Думаю, невнимание со стороны отца, ранит ее больше всего.

Послышался стук, Никка возилась с чем-то тяжелым. Она безуспешно попыталась хлопнуть тканевой дверью в шатер, и, затем, ушла прочь.

- Это просто осадок после сражения, - сказала Антуза. – Молодым обычно сложнее справится с эмоциональным маятником.

- Она, скорее всего, побродит среди танцоров, и в итоге расслабится, - сказал Дакс.

- Кстати, о танцах, - сказала Антуза. Она вдруг заторопилась к выходу. – Я обожаю Акросские флейты и лиры. Прошу меня простить…

Как только Антуза ушла, Дакс подсел к Элспет. У них почти не было времени поговорить со времени его возвращения из ущелья с печальными вестями о Кимеде. Она прильнула к нему, и он обнял ее за плечи.

- Я говорил тебе, что рад, что ты жива? – сказал он.

- Я то же самое хотела сказать тебе, - ответила она.

- Хочешь пойти туда? – спросил он. – Потанцевать под флейты?

- Вообще-то, нет, - сказала она. – Я и отсюда прекрасно слышу музыку.

- Хочешь поговорить? – спросил он. Его рука нежно скользнула по ее затылку к шее. Она повернулась к нему, и он улыбнулся ей. Это была улыбка, говорящая «я согласен на все, что захочешь». Она сделала глубокий вдох и улыбнулась в ответ. Неожиданно, все в этом мире, словно, обрело смысл.

- Я не хочу разговаривать, - сказала Элспет. – Ни чуточки. Она сама протянула руки к нему.

* * *

Снаружи шум праздника становился все громче и громче. Он звучал странным образом системно, словно, в собственном ритме биения сердца. Приливы и отливы бурного смеха звучали неестественно, но Элспет не могла понять из-за чего. Сквозь какофонию криков и искаженного хохота, ее окружение медленно обрело очертания. Рядом с ней спал Дакс. Они лежали, обнявшись, на кушетке. Час явно был поздний. Никка покинула их ранним вечером, но теперь казалось, что снаружи была глубокая ночь.

Она подумала, не стоит ли е сесть, но воли для этого у нее не нашлось. Она попыталась потрясти Дакса, но ее прикосновение было не сильнее касания кошачьих усов. Воздух был пропитан магией и заклинаниями. Кто-то наложил на них с Даксом мощные чары. Может, это Никка воспользовалась очередным заклинанием сна, которое она наложила в тот жуткий день на караван? Девушка была расстроена и озлоблена, но зачем ей было это делать? Кроме того, чары сна не контролировали бы музыку, и ускоряющийся топот ног танцоров. Заклинание было слишком мощным для Никки, и чем бы оно ни было, оно звучало неистово и безумно. Рядом с ней, Дакс пошевелился и что-то пробормотал. Элспет попыталась придвинуться ближе к нему.

- Ты останешься со мной? – прошептал он. Его губы едва шевелились.

Она