и она вызвала знакомого слесаря. Тот прибыл через полчаса и открыл дверь.

— Постой, так это он сломал замок?

Глория покачала головой.

— Нет, он просто отжал дверь фомкой. Собственно, пацан первым увидел тело, но нас вызвал слесарь.

— И где он сейчас?

— Я его отпустила. Показания он дал.

Я кивнул и указал на соседнюю комнату.

— Долго они ещё там?

Чтобы проверить, по моей ли части дело, требовалось, чтобы сотрудники полиции убрались от тела. Но они ещё не закончили.

— Не знаю. Уолтер сказал, чтобы мы держались от него подальше, пока он не закончит. Кажется, он там реально занят.

— Ты видела тело?

Девушка содрогнулась.

— Да, — сказала она, закрывая блокнот. — Но разглядывать не стала.

— Всё так плохо?

— Работал настоящий садист. Там всё в крови. Если наш парень не перепачкался с ног до головы, то он просто ас.

Я потянул ноздрями. Я давно уже улавливал запах крови и чего-то ещё. Смесь была отвратительной.

— Ладно, — сказал я, садясь на продавленный диван. — Есть предположения, кто это сделал?

— Никаких.

— Что, совсем?

— Угу.

— А почему убитая была сегодня дома?

— На больничном. Третий день.

— Когда ей нужно было идти на приём?

Глория заглянула в блокнот.

— Послезавтра.

— Она никому не говорила, что ждёт сегодня гостей?

— Сыну нет, а дочери — скоро узнаем. По телефону расспрашивать не стала.

— Думаю, сын был бы в курсе. Если только она не встречалась с любовником. Есть, кстати, признаки?

— Вроде, нет. Но это точнее скажет Уолтер.

— А ты почему так решила?

— Постель больше похожа на койку больного, а не на ложе страсти.

— Ты эксперт?! — усмехнулся я. — Впрочем, почему бы и нет? Придётся поверить тебе на слово.

— Эксперт у нас Уолтер. Так что он нам и скажет.

— Чем жертва была больна?

— Я позвонила в поликлинику. Лечащий врач сказал, что ангиной. Почти не могла говорить.

— На двери есть засовы или крюки? То, что нельзя открыть снаружи.

— Нет. Два замка, один цилиндровый, другой сувадальный. Оба накладные.

— А на внутренней двери?

— Ничего.

— Какой замок был залит пеной? Сувадальный?

— Да.

— А сломаны оба?

— Да. Хотя они не столько сломаны, сколько поцарапаны внутри. Механизм остался в рабочем состоянии. Так что наш убийца, скорее всего, пытался изобразить проникновение при помощи отмычек. Наш спец так считает. Он забрал замки на экспертизу, но по предварительному осмотру получается так.

В этот момент из соседней комнаты появился криминалист.

Глава 23

Уолтер был приземистым пузаном с клочками волос над ушами, короткими пшеничными усами и мясистым носом, на котором криво сидели очки с круглыми стёклами, издалека напоминающими пенсне.

— Здорово, — кивнул он нам и принялся стаскивать перчатки. — Что, господин Блаунт, опять лейтенант вас запрягла? И зачем вы только соглашаетесь? Я бы даром ничего делать не стал.

— По дружбе, — ответил я, пожимая протянутую руку. — Ну что там с телом?

— Ничего хорошего, — Уолтер вытащил большой мятый платок в серую клетку и протёр лысину, затем шумно высморкался и спрятал платок обратно. — Похоже, настоящий псих!

— А поподробнее?

— Это после вскрытия, — криминалист устало опустился в кресло. — Сейчас могу дать только общую картину. Полный modus operandi завтра вечером. В лучшем случае.

— Что-что? — не поняла Глория. — Какой ещё операнди?

— «Образ действия», — ответил я за Уолтера. — То, как убийца обставил преступление. Его почерк, в общем.

— Буду знать, — кисло усмехнулась девушка.

— Так вот, как я уже сказал, получите свой «почерк убийцы» завтра вечером, — проговорил криминалист.

— Что-то быстро, — заметил я.

Обычно на такие вещи уходит больше времени.

— Дело необычное, — Уолтер подозрительно взглянул на Глорию. — Ты что, ему не сказала? Этот парень абсолютно чокнутый! Смотрели фильмы про маньяков, господин Блаунт? Из той же области.

— Это решать психиатрам, — проговорила недовольно Глория. — Не надо самодеятельности, Уолтер. Выкладывай, что ты там выяснил.

— Да ради Бога, — криминалист сложил руки на животе. — Убийца работал неторопливо, часа полтора. Явно получал удовольствие и не торопился — знал, что в ближайшее время никто не вернётся домой. Руки у него не дрожали. Но я бы не сказал, что он знаком с медициной. Явно стремился причинить боль, но выбирал места для надрезов наугад. Профан.

— Или маскировался, — вставила Глория.

— Возможно, — Уолтер пожал плечами. — Но не думаю. Такие люди обычно делают всё по полной программе. Если б он знал особенно болезненные зоны, обязательно этим воспользовался бы. Но об этом лучше скажут психиатры. Тут ты права. Теперь по телу. Смерть наступила в результате болевого шока или потери крови. Точно скажу завтра. Жертву усыпили хлороформом, привязали к столу и заклеили рот синим малярным скотчем. Затем преступник нанёс семь резаных ран, предположительно кухонным ножом, который оставил в комнате. Думаю, он взял его в квартире, а не принёс собой. Во всяком случае, я нашёл на кухне ещё четыре из того же набора. Затем убийца вспорол жертве живот и разрезал прямую кишку и мочевой пузырь. Их содержимое он извлёк и поместил в миску, тоже, я уверен, взятую в квартире. Миску поставил женщине на грудь. К этому моменту она была мертва. Затем убийца снял со рта скотч, отрезал язык и засунул его в брюшную полость.

— Есть ещё надпись, — вставила Глория.

— А, да. На правой руке трупа по-латыни написано «memento 9».

— «Помни о девяти», — перевёл я.

— Точно. Напоминает известную фразу «Memento more», «Помни о смерти».

— И при чём тут «девять»?

Криминалист пожал плечами.

— Понятия не имею. Моё дело обследовать тела, а не расшифровывать послания психов.

— Это верно. Ты сказал, часть предметов убийца взял в квартире. А что он принёс с собой?

— Я думаю, набор был примерно такой: сосуд с хлороформом, тряпка, чтобы пропитать её и набросить на лицо жертвы, инструмент для имитации взлома, синий скотч, баллон с монтажной пеной и верёвку.

— А ножницы?

— Нет, пользовался теми, что нашёл в квартире.

— Намекаешь, что он плохо подготовился? — спросила Глория.

Я покачал головой.