Поступить так с Лорой он не может. И не имеет права. Даже если она думает, что сама этого хочет.

Зато он знает о ней то, что ей самой неведомо. Он не может воспользоваться ее невинностью. А она невинна, хоть и была замужем за каким-то придурком, который внушил ей, будто бы она фригидна. Лора не из тех женщин, которые прыгают из постели в постель. И любовная интрижка не для нее. Она заслуживает большего.

И хотя Лора выглядит этакой преуспевающей деловой женщиной, в глубине души она нежная и ранимая. И мечтает об одном-единственном мужчине на всю жизнь.

Только он не готов стать для нее тем самым единственным. После смерти родителей, когда ему пришлось растить Кэтти, он понял суровую истину: в этой жизни можно и должно рассчитывать только на себя самого. А любовь своего рода болезнь. Болезнь и вечный страх потерять того, кто тебе дорог.

Так что не случайно он живет бобылем на своем ранчо. Не слишком весело, зато спокойно.

Джон высвободился из ее объятий и, отстранившись, сказал, избегая смотреть ей в глаза:

— Извини.

— Извини? — с недоумением переспросила Лора. — За что?

Джон не удержался и дотронулся до ее щеки, погладил бархатистую кожу, словно хотел запомнить, прежде чем уйти.

— Лора, ты огонь, а не лед, — сказал он, отходя от нее подальше и по-прежнему не поднимая глаз, словно боясь, что передумает. — Ну что, продолжим? — спросил он чуть погодя. — Ну и как ты теперь будешь меня снимать?

— Никак!

Лора была в бешенстве. Да как он смеет?! Сначала целует ее, а потом как ни в чем не бывало спрашивает, как она теперь будет снимать. Нет, это уж слишком!

— Никак? — удивился Джон и, подняв на нее глаза, удивился еще больше: ее глаза блестели — только не от слез, а от ярости.

Лора смотрела ему в лицо и вдруг как озарение у нее мелькнула мысль: он в растерянности! Ну да, супермен Джон Томпсон не знает, как себя с ней вести! Отлично! Она-то знает, что ей делать. И она это сделает.

Собравшись с духом, Лора шагнула к нему. Джон нахмурился. Он стоял, раздвинув ноги и сложив руки на груди, и вид у него был неприступный. Подняв руку, он тихо, но твердо произнес:

— Не надо.

Не надо?! Ну вот, опять командуют! Хватит с нее! Ее бывший муж обвинял ее в холодности, а Джон упрекает ее в развязности. Да кто дал им право решать, какая она? Нет, черт побери, она сама разберется, какая она!

Лора перевела дыхание и, собрав волю в кулак, сделала еще один шаг. Остановилась и подняла на него глаза. Он понял: подчиняться ему она не намерена.

— Я не Рекс! — сказала она. — И командовать собой не позволю.

Он выдержал ее взгляд и, переведя глаза на сенбернара, пробурчал:

— Да я и с ним-то не больно справляюсь! А командовать тобой у меня и в мыслях не было. Никогда.

Так-то лучше! — усмехнулась про себя Лора, глядя, как Джон опустил руки и отступил на шаг назад. Он что, собрался улизнуть? Ну, уж нет! Она стремительно шагнула к нему, намереваясь обхватить его за пояс и притянуть к себе — чтобы он понял, что сопротивляться силе притяжения, возникшей между ними, бесполезно.

Наверное, она не рассчитала усилия: Джон уже повернулся к двери и, почувствовав на себе ее руки, от неожиданности потерял равновесие и начал падать, увлекая ее за собой. Он обхватил ее руками — словно хотел смягчить падение, хотя в этом не было никакой необходимости. Они свалились на пол, утонув в душистом ворохе сена.

У Лоры защекотало в носу, она чихнула раз, другой, третий и, спрятав лицо у него на груди, смущенно пробормотала:

— Ну почему у меня вечно все наперекосяк? Решила поцеловать мужчину и в результате в прямом смысле свалила его с ног!

Лора сгорала со стыда, но не могла не чувствовать, как приятно прижиматься к его телу, такому большому и сильному, слышать его дыхание, биение его сердца…

Джон напрягся, собираясь встать, и она отважилась поднять на него глаза. Если честно, то вид у него был скорее ошарашенный, чем влюбленный. Во всяком случае, в мечтах Лоре представлялось все несколько иначе…

— Джон… — прошептала она, еще не зная, что скажет. Просто захотелось прочувствовать его имя, и она произнесла его по-новому: тихо, чуть хрипловато, вкладывая в него все свое желание.

При падении с него свалилась его любимая шляпа. Лора, набравшись храбрости, подняла руку и провела ладонью по его волосам.

— Не надо, — снова, но уже не так твердо повторил Джон, схватив ее за запястье, а потом тихо сказал: — Лора…

Она прижалась губами к его рту, и он схватил ее за плечи — почти грубо. Она испугалась: вдруг он оттолкнет ее?

— Я выпустил джинна из бутылки, — прошептал он, обжигая ее губы своим дыханием. — Пожалуй, было лучше, когда я думал, что ты холодная.

Услышь Лора такое еще вчера, она бы почувствовала себя растоптанной. Вскочила бы и убежала без оглядки. Но сейчас в ней проснулась женщина. Она словно родилась заново. Она слышала, как бешено стучит его сердце, ощущала его запах, запах мужчины, и уловила в его голосе отчаяние.

Теперь она знала: дело не в словах, и, заглянув Джону в глаза, убедилась в том, что права. Она прочла в них смятение.

— Нет, это неправда, — возразила она. — И я тебе сейчас это докажу.

Его руки стиснули ее плечи, и ей пришло в голову, что он может расправиться с ней за секунду, но интуиция подсказывала: он колеблется. И Лора снова прижалась к его губам — легко и нежно — и поразилась, какие они мягкие! А когда Джон приоткрыл их, поняла, что он сдался.

Он застонал, его руки соскользнули с ее плеч, обхватили ее за талию и прижали к себе. А когда его язык — горячий и требовательный — ворвался к ней в рот, она задрожала от возбуждения.

И испугалась своих чувств: она вдруг поняла, что больше собой не владеет. Ею владело лишь одно желание — слиться с ним воедино. И желание это было столь мощным, что затмило собой все: разум, стыдливость, все запреты…

Руки сами скользнули к нему под рубашку, пробежали по плоскому, мускулистому животу, поднялись выше, к завиткам шелковистых волос… Коснулись сосков, наслаждаясь ощущением горячей гладкой кожи под кончиками пальцев.

Дыхание у нее участилось, и у него тоже. Она ощущала, как он весь напрягся, и, упиваясь своей властью над ним, осмелела и легонько ущипнула его за соски.

Джон замер, а потом его рука оторвалась от ее талии, коснулась груди, обхватила пальцами нежную округлость…

Лору захлестнула волна желания, и она прильнула к нему всем телом, поражаясь новизне ощущений.

Джон приподнял голову и закрыл ее рот своим. На этот раз он целовал ее почти грубо — страсть вырвалась наружу. Он схватил ее за плечи и, не отпуская губ, легко перевернул на спину и оказался сверху, распластав своей тяжестью. Лора с готовностью отвечала на его ласки, а ощутив его возбужденную плоть, почувствовала, что хочет большего.