В это время папе Аслана стало скучно, он не нашел недавно купленной бутылки, зато заметил на холодильнике штопор с пробкой и планшет своего сына с фильмом, поставленным на паузу в самом интересном месте. Папа Аслана понял, что с сыном происходит нечто странное и несовместимое с исламской этикой. Смартфон Аслана был разряжен и валялся тут же, а щенок кавказской овчарки остался дома и не мог найти хозяина. Папа Аслана не ложился всю ночь, а Аслан бродил до утра по улицам Сочи, пытаясь снять проститутку, но все ему отказывали, потому что за такие деньги никто не хочет получить срок.

Запомни, дорогой читатель, пока ты несовершеннолетний, обо всех нетрадиционных отношениях тебе придется забыть.

Аслан все-таки вернулся в апартаменты, блеванул тайком от папы и наврал, что хочет еще поспать, потому что у него болит голова, а папа Аслана поверил, потому что это его единственный сын, и если Аллах допустил такое, то отец не вправе его судить. Всему виной проклятые европейские ценности, которых сын нахватался у русских. Теперь папа Аслана осознал мудрость Диминой мамы и горячо поблагодарил Создателя, который управлял этой женщиной.

Аслан проснулся поздно вечером и попросил у своего папы денег. Папа Аслана спросил, для чего.

– Я хочу отомстить, – глухо промолвил Аслан.

– Мы живем в цивилизованной стране, – напомнил папа Аслана. – Хочешь мстить – накажи его рублем, введи санкции. Мы россияне, а не какие-то там дикари с гор.

– Нет времени, – еще более мрачно ответил Аслан. – Я должен спасти самое важное, что только может быть для мужчины.

Папа Аслана не стал уточнять, что самое важное для мужчины, но сказал, что поедет с Асланом, чтобы сын не наделал глупостей.

Аслан упаковал в рюкзак немного чистой одежды, планшет и огромный кинжал с красивой рукояткой, который недавно купил в подарок Диме.

А где же папа Димы? Он лежит в «ларгусе» с дядей Максимом, пьет пиво и обсуждает будущее Новороссии. Совсем скоро наступит их очередь, так что на всякий случай дядя Максим трезвый.

Папа Димы очень удивился, увидев Аслана и его папу. Сначала он решил, что ему показалось, ведь все кавказцы для него – на одно лицо.

– Это Керим с пацаненком, – сказал дядя Максим.

Аслан объяснил Диминому папе, что ему нужно срочно увидеть друга. Папа Аслана при этом поморщился, но все равно сел в «ларгус» со словами «Хули мы не патриоты». «Лада ларгус» – длинная машина, места хватит всем – и Аслану, и Дженнифер Псаки.

Папа Аслана сфотографировал очередь и потом хвастался друзьям на «Одноклассниках», что был на переправе с русским народом, и всем очень понравились эти патриотические фотки – кроме мамы Аслана, которая устраивает свадебные банкеты на сто персон и дрессирует щенка кавказской овчарки.

Дима и Сережа с мамой и таксой уже успели побывать в Феодосии, Алуште, Гурзуфе и Ялте, покатались на троллейбусах и канатной дороге. Псаки пописала под огромной секвойей в Никитском ботаническом саду и очень собой гордится.

Дима сильно скучает по Аслану и его шашлыкам: мясо в Крыму плохое. А мама ищет идеальный отель: чтобы уровень сервиса в нем был как в Швейцарии, а цены как в филиппинских трущобах. На Южном берегу ужасно дорого, только украинское пиво продается по человеческим ценам, но его скоро выпьют. Мама везде подключается к бесплатному вайфаю и ругает крымских сепаратистов, которые не хотят работать и сидят на шее у россиян. Еще она пишет, что курортный сезон в Крыму провален, и постит фото полупустых пляжей.

А вот и Бахчисарай – оплот крымских татар, с которыми так мечтала встретиться мама, чтобы узнать, как их притесняют.

– Сколько до Севастополя? – спрашивает она у доброго на вид таксиста со шрамом через все лицо.

– Тысяча, – отвечает таксист и дает маме визитку с номером телефона. Таксиста зовут Хайбулла.

– Так вы крымский татарин! – радуется мама. – Сильно ли вас тут дискриминируют за ваши убеждения?

– За какие убеждения? – спрашивает Хайбулла.

– Я вижу, у вас шрам на лице, – допытывается мама.

– С хачиком на дискотеке подрался из-за телки, – объясняет Хайбулла. – Молодой был, глупый. Так вы едете?

– Тыща до Севастополя – это грабеж, – возмущается мама. – Такие пассивные украинцы, как вы, только поддерживают грабительский режим!

Конечно, известная феминистка и правозащитница не позволит, чтобы ее вез расист и мизогин, тем более за такие деньги.

И вот они трясутся в автобусе: у Димы на коленях сидит Сережа, а у Сережи на руках – Дженнифер Псаки. Кругом потные бабули с корзинами и сумками, они ругают невоспитанных мальчиков, которые не уступают место старшим. Согласись, дорогой читатель: эйджизм – это глупо и несовременно, им страдают только тупые совки и китайцы.

У шофера-татарина голубой флажок с тризубом – он украинский националист. Шофер нарочно едет по колдобинам, чтобы показать: жизнь крымских сепаратистов без Украины будет нелегкой. Бабули интолерантно кричат ему: «Не дрова везешь!»

Внезапно шофер сворачивает на АЗС и требует, чтобы все вышли: кончилась солярка. Бабули, ругаясь, выходят и выносят ящики с черешней. Шофер ковыряется в двигателе: у него какие-то проблемы.

Тем временем «лада ларгус» рыщет по дорогам Крыма – через горные перевалы и степи, мимо белых скал, виноградников, яблоневых садов, полей с желтой пшеницей, солнечных батарей, недостроенных татарских домов и иных красивостей. И четверо людей в «ладе» очень счастливы, что все это теперь наше.

У дяди Максима небольшие проблемы с навигатором. Он подъехал к Севастополю со стороны какой-то автобусной станции, где стоят фальшивые «Макдональдс» и «Старбакс». Это ларьки, в которых торгуют шаурмой и кофе, ведь город-герой не продался пиндосам с их котлетами и сосисками в булках! Отсюда ходят катера на другую сторону бухты. У пристани ждет небольшой паром, на который въезжают легковушки. Диминого папу мутит. Да, дорогой читатель, в Крыму очень любят паромы, тут без них никуда.

Аслану очень нравится катер, поплавать на котором стоит всего десять рублей, это вам не московское метро.

В это время Дженнифер Псаки, почуяв свободу, рвется с рулетки на чей-то виноградник. Татарин с тризубом зовет на помощь другого татарина с АЗС, а бабули позволяют себе интолерантные высказывания.

А вот и эсэмэска от папы: они уже пьют пиво в пиццерии рядом с парком Победы. Пицца там стоит всего на десять рублей больше, чем в Москве, зато в ней меньше колбасы. Аслан специально не идет в аквапарк: он ждет Диму. Пришлось позвонить Хайбулле, который довез маму, мальчиков и таксу всего за тыщу двести и предложил их потом подбросить до аэропорта за полторы, потому что дешевле они нигде не найдут.

– Нет, спасибо, у нас есть машина, – с достоинством ответила мама, а Хайбулла загадочно улыбнулся и промолчал.

Севастополь – город-герой. И теперь героем предстоит быть Аслану. Вот крымскотатарское такси подъезжает к пиццерии, оттуда выскакивает Псаки и тут же присаживается пописать. Вот вылезает Димина мама, разминая суставы. А вот и ненавистный Сережа. Ему всего двенадцать лет, а он уже хипстер.