Вечером Бринн сидела на кровати, покачивая пучком морской травы перед носом у Талли, который наклонял голову и время от времени принюхивался, а потом снова погружался в дремоту.

Папа Бринн, Адриан, просунул голову в дверь. Он поправил очки на носу и спросил:

– Че новенького? – Так Адриан говорил, когда пытался быть «клевым».

– Ничего, – вздохнула Бринн. – Совсем ничего, вообще.

Это была во всех смыслах правда. Бринн не разрешалось играть с Джейд, а с Уиллом они на данный момент не разговаривали и потому не могли работать над планом захвата морской ведьмы и спасения людей, а также воссоединения Бринн и Джейд, что вдобавок сделало бы Джейд, Бринн и Уилла добрыми друзьями, но пока не делало, потому что «новенького» ничего не происходило. Бринн снова вздохнула.

Адриан вплыл в комнату и сел на кровать рядом с дочерью:

– Вы с Джейд придумали, как все исправить?

– Нет. Ее мама так и считает, что я взяла жемчуг, поэтому не разрешает Джейд ни видеться со мной, ни разговаривать – ничего.

– Мне жаль, милая. Это, должно быть, очень тяжело. Ты проводила время с другими друзьями? Завела их?

Бринн подумала о тех русалочках, с которыми сидела за обедом, но потом вспомнила Уилла, который, наверное, больше ей не друг.

– Не особенно-то, – вздохнула она.

– Ясно, – сказал Адриан.

Бринн испугалась, что сейчас папа начнет лекцию об общении, новых лицах и попытках завести друзей, но вместо этого он лишь кивнул, сидя на постели с глубоко задумчивым видом. Так прошло какое-то время, и Бринн была благодарна за молчание.

Затем она сказала:

– Пап, почему заводить друзей так тяжело?

Адриан глянул на дочь. Затем посмотрел в окно, где серебристый лунный свет сочился сквозь воду.

– Прежде чем я дам ответ, давай-ка сплаваем кое-куда, – сказал он. – Сегодня полнолуние. Поплыли – посмотрим.

На улице все трое: Бринн, ее папа и Талли – медленно поплыли по их району.

Луна была яркой, круглой и лила в темную воду сверкающие лучи. Все трое поднялись на поверхность и увидели ночное светило, холодное и яркое. Его бледное лицо отражалось в слабых волнах на поверхности океана.

– О-го-го, – выдохнула Бринн, уставившись на луну и ощущая ночной бриз в волосах. – Она такая красивая…

– Точно, – покивал Адриан. – Мне кажется занятным, что весь лунный свет заимствован у солнца. Солнцу все равно, нравится ли оно кому-то, считает ли его кто-то крутым. Оно просто занято своим делом: светит на Землю, и на луну, и на все вокруг. А луна берет его свет и отражает в нашу сторону, а море отражает свет луны.

Бринн поразмышляла над этим несколько минут, укладывая все сказанное в голове:

– Так ты говоришь, что мне не стоит волноваться, нравлюсь я людям или нет? И важно просто быть собой и заниматься своим делом? Тогда я буду светить, и другие это заметят и сделают меня частью своих жизней? Как луна поступает с Солнцем?

– Хмм… – улыбнулся Адриан. – Возможно, именно это я и говорю. Хотя, с другой стороны, возможно, я имел в виду только луну.

Не спеша, в ленивом темпе они поплыли обратно к дому.

– Попытки завести друзей могут расстроить, – заметил Адриан. – Думаю, в основном, потому, что некоторые не хотят или не могут с нами дружить.

Бринн грустно кивнула.

– Но, если подумать, в том, чтобы с кем-то подружиться, не должно быть ничего такого уж сложного, – продолжил Адриан. – Если ты добрая, честная и верная, люди тянутся к тебе, и кто-то из них становится твоим другом.

«Так было с Уиллом», – подумала Бринн. Они проявили друг к другу немножко доброты и потом подружились.

«А вот новые его друзья не слишком-то к нему добры», – пришло в голову девочки.

– Может ли кто-то быть твоим другом, даже если ведет себя с тобой не по-доброму? – спросила она.

Ее отец немного подумал:

– Мне кажется, плохие дни бывают у всех, и тогда ты можешь сказать или сделать что-то такое, чего не следовало бы. Друзья могут совершать ошибки, но такие дни должны быть исключением. Если так называемые друзья постоянно тебя обижают, ранят твои чувства или заставляют тебя делать то, чего ты не хочешь, – они не настоящие друзья.

– А кто они тогда?

Адриан пожал плечами:

– Просто русалки, полагаю.

– Но что, если у тебя нет других друзей? – спросила Бринн.

Адриан остановился и повернулся к ней:

– Что ж, тогда не забывай сама быть себе другом, Бринн. Ты, скажу я тебе, можешь стать действительно хорошим другом себе самой, если постараешься. Если ты добра, честна и верна себе, думаю, ты обнаружишь, что нравишься себе точно так же, как и любой друг. Поддерживай себя, проводи с собой время и всегда будь готова помочь.

О таком Бринн раньше даже не думала – быть себе другом. Неплохое решение! Тут Талли боднул Бринн, словно возражая против слов о том, что у нее нет друзей.

– О, Талли, я знаю, ты мой друг, – сказала Бринн черепашонку. – И мы с тобой всегда будем друзьями. Я кое о ком другом говорила.

Сильно и медленно взмахивая хвостом, Адриан поплыл к дому, так что Бринн с Талли пришлось поднажать.

– Я знаю, что эта история с Джейд дается тебе нелегко, – проговорил Адриан, – но ты просто подожди. Такие штуки разрешаются сами собой. Или, может, ты найдешь новых друзей. Но я обещаю: все наладится.

– Спасибо, пап.

Казалось, пока они преодолевали остаток пути до дома, луна стала ярче. Стайка серебристой корюшки пронеслась мимо, посверкивая чешуей на свету. Все под водой было мирно, и Бринн радовалась, что папа позвал ее на прогулку. Какой бы грустной и даже напуганной ни была Бринн без Джейд, теперь ее тревога немного улеглась. А вот ситуация с Уиллом по-прежнему ее беспокоила. Бринн задумалась – может, это новая сторона дружбы, с которой она раньше не имела дела: быть рядом, даже когда тебя гонят прочь? Укладываясь вечером в постель, Бринн была уверена только в одном: что бы ни случилось, она не бросит Уилла.

На следующее утро на остановке течения Бринн заметила Уилла. Он не был похож на того уверенного и веселого парня, каким бывал обычно, и от этого становилось грустно. Бринн поплыла к нему, хоть и не собиралась этого делать. Она немного боялась, что Уилл уплывет, но он остался.

– Привет, Уилл! – сказала Бринн, словно все было в порядке и они вчера не ссорились.

Уилл вроде бы оживился и ответил:

– Привет, Бринн! Пока ты не спросила, отвечаю: я так и не придумал способ проплыть мимо акул.