весьма доходным бизнесом. «Коммерсанты» такого рода оправдывали свои действия тем, что, мол, европейские заводы стандартно проставляют сроки с «запасом» на полгода-год. Но любой медик подтвердит, что «запас» сильно варьируется в зависимости от лекарственного средства, да и неправильные условия хранения легко превратят самое лучшее лекарство в бесполезное, а то и небезопасное.

В 2012–2013 годах ситуация на лекарственном рынке сложилась крайне сложная. Вплоть до того, что серьезные препараты ввозились на осликах из Турции! Лучше не задумываться, что происходило с этими лекарствами под жарким горным солнышком. Многое продавалось на «лекарственных базарах» в крупных городах. Проверить происхождение средства и то, в каких условиях оно хранилось, было практически невозможно. Но отчаявшиеся родственники больных шли на этот риск.

На данный момент ситуация с поставками относительно выровнялась. Но под давлением бюджетного дефицита правительство Ирана недавно было вынуждено убрать определенные субсидии на лекарства. А это значит, что импортные средства, привозимые по непрозрачным каналам, станут стоить втрое-вчетверо дороже. Многие иранцы просто не смогут позволить себе их покупать и либо совсем останутся без лекарств, либо станут приобретать дешевые иранские или китайские аналоги (не всегда, но достаточно часто эти средства уступают в качестве и эффективности).

И все же Иран не зря все эти годы вкладывался в развитие собственной фармацевтической промышленности. Редкие и сверхсложные препараты в мире производят лишь единицы. Зато почти все остальные лекарства Иран научился делать сам. Страна является мировым лидером по производству непатентованных лекарственных препаратов. По официальным данным почти 97 % необходимых фармацевтических ингредиентов производят 100 иранских фармацевтических компаний, большая часть которых принадлежит частному сектору. То есть всего 3 % спроса на лекарства приходятся на импорт (правда, стоимость этих препаратов очень высока).

Другое дело, что и внутренней фармацевтике санкции мешают. Невозможно производить все необходимое сырье в рамках одной страны. Иранские фармацевтические предприятия используют более 10 тыс. различных соединений для производства лекарственных препаратов. А санкции блокируют внутреннее производство, поскольку нарушают цепочки поставок. Идет давление на международные банки, и постоянно перекрывается то одна, то другая возможность оплаты импортного сырья. А без него многих лекарств не будет.

Конечно, все недостатки системы здравоохранения, зажатой в тисках санкций, становятся ясно видны в экстремальных, форс-мажорных обстоятельствах, каким для Ирана стала пандемия COVID-19.

Иран располагал соответствующими знаниями и специалистами для создания собственной вакцины. Но не учел того простого факта, что вакцину недостаточно «изобрести», ее производство также надо масштабировать, чтобы привить многомиллионное население.

В итоге правительство просто принялось раздавать гигантские гранты всем, кто обещал создать вакцину в максимально короткие сроки. Мол, не только себя обеспечим – еще и на экспорт пойдет. В Иране вакцин было запатентовано чуть не 14 штук! В итоге к концу 2021 года на иранских складах скопилось более 15 млн доз, уже просроченных и никому не нужных. Для некоторых даже не нашлось желающих принять участие в клинических испытаниях. Деньги, разумеется, все были благополучно «освоены».

Увы, реально все этапы клинических испытаний прошла только инактивированная COV Iran Barakat. При этом Иран гордо отказался от гуманитарных поставок вакцины от Pfizer и AstraZeneca. Россия поставила Ирану всего около 1 млн доз «Спутника V», что было крайне мало для 85-миллионного иранского населения (в основном этим препаратом привились высшие иранские чиновники, а остатки были проданы на черном рынке). Иранцы ждали вакцину на полгода дольше остальных развитых стран, хотя вполне могли получить ее раньше. Но COV Iran Barakat просто не на чем было производить в достаточных количествах. Санкции сводили на нет перспективы производства своей вакцины на чужих заводах. В итоге население все-таки стали прививать, в основном вакцинами китайской Sinopharm и индийской Bharat Biotech. Весьма печальная история для страны с неплохой научной базой.

Подведем итоги

Как санкции повлияли на медицину и фармацевтическую индустрию Ирана?

1) Иран может похвастаться развитой медициной и собственными фармацевтическими заводами. Но, как и в большинстве стран мира, все это не может функционировать в отрыве от международного сообщества и поставок зарубежной техники и лекарств (или сырья для таковых). К счастью, «гуманитарные» исключения из санкций позволяют сохранять поставки многих жизненно важных препаратов или сырья для их производства.

2) Несмотря на исключения из санкций и хорошо развитое фармацевтическое производство, в стране существуют серьезные проблемы с редкими и дорогими лекарствами (например, для химиотерапии некоторых видов рака). Именно их сложнее всего доставать и завозить в страну. Или же их стоимость оказывается чересчур высокой (проблемы с банковскими переводами и логистикой сохраняются для лекарств и медтехники в той же мере, что и для любых других товаров).

3) Иранцы уделяют очень большое внимание собственной «лекарственной безопасности», но не в силах полностью нейтрализовать эффект санкций. Мешают и возможные «перегибы на местах» в стремлении к самостоятельности. Так, зарубежные вакцины от COVID-19 поступили в страну с запозданием, поскольку Иран рассчитывал обеспечить себя вакциной сам, но не учел того, что недостаточно ее разработать – необходимо еще и масштабировать производство, чтобы привить многомиллионное население страны.

Глава 4

Наука и образование

В иранском обществе традиционно с большим пиететом относятся к ученым. Иран – родина философа и химика Закарии Ар-Рази, астронома и математика Омара Хайяма, астронома Аль-Бируни и великого врача Авиценны (Ибн Сины).

На образовательную, научную и исследовательскую деятельность в Иране ежегодно выделяется в общей сложности около 25 % бюджетных средств (по данным Иранского статистического центра).

Исторически даже среднее образование еще не так давно было доступно далеко не всему населению. Сейчас ситуация со школами и грамотностью в стране лучше, чем в большинстве стран Ближнего Востока. Индекс грамотности в стране составляет 86 % (в возрастной группе 15–30 лет – 98 %).

В отдаленных регионах школ все еще не хватает. На юге Ирана занятия порой проходят в палатках или даже под открытым небом. Имеющиеся здания школ не стандартизированы (школы часто размещаются в арендованных строениях, даже в столице), бывает, что там нет и элементарного отопления. Приходится использовать подручные средства, а это становится причиной трагедий: случаются пожары и отравления газом. Вот почему по всей стране действуют благотворительные организации, собирающие деньги именно на строительство школ в различных частях Ирана.

Восьмилетнее школьное образование (начальное и среднее) является обязательным для всех иранцев. В рамках программы восьми классов школьники приобретают базовые знания в области трех блоков дисциплин: это точные и естественные науки (математика, физика, химия, биология и т. д.), гуманитарные науки (персидский язык и литература, история, география) и исламские науки (арабский язык, чтение и толкование Корана, история исламской религии и цивилизации). Эта программа является общей для