Находясь в Херсоне, Юстиниан, по-видимому, совсем перестал занимать внимание правительства и пользовался здесь известной свободой. Он нисколько не скрывал надежды снова вступить на престол и говорил об этом так открыто, что херсонесцы стали опасаться, как бы не навлечь на себя подозрения в сочувствии его замыслам, и приняли решение или убить его, или отправить узником в Константинополь. Но Юстиниан предупредил херсонцев и бежал в крепость Дорас, или Магнуп, на границе готских владений в Крыму. Отсюда Юстиниан завязал сношения с хазарами, которым принадлежала часть Крыма, и просил у кагана позволения поселиться в его владениях[65]. Тогда начинает несколько выясняться история хазар, этого любопытного народа, игравшего немаловажную роль в южнорусской истории. Мы уже знаем, что с хазарами начал сношения император Ираклий во время своих персидских походов, тогда их владения простирались на юге до Кавказских гор (до Аракса), на севере и востоке владения их граничили с финнами и болгарами. Когда последние в VII в. двинулись за Дунай, область, ими покинутая, занята была хазарами, и с тех пор они составляют в Юго-Восточной Европе важный этнографический и политический элемент и ведут войну за существование на два фронта: с арабами на Востоке, с империей — на Западе. В X в. хазарам нанесен окончательный удар победами русских князей. Таким образом, ясно, что когда Юстиниан задумал заинтересовать в своем деле властителя хазар, которые были соседями империи на Черном море, то он поступил не так легкомысленно, как это могло бы казаться с первого взгляда. Хазарский народ отличался в известной степени зачатками культуры, не чужд был христианства, вел обширные торговые сношения с Восточной Европой и Персией. Для хазар не было безразлично, таким образом, воспользоваться смутами в империи и оказать поддержку претенденту на византийский престол.

Переговоры Юстиниана с каганом привели их к полному соглашению. Бывший император убедил кагана в солидности своих прав и основательности надежд на возвращение престола. Юстиниан породнился с каганом браком, женившись на его сестре, носившей христианское и громкое в империи имя Феодоры. Претенденту предоставлено было жить в Фанагории, откуда он мог поддерживать сношения с недовольными существующим правительством в Константинополе. Но ему предстояло впереди испытать еще много неожиданностей. Тогдашний царь Тиверий III был встревожен дошедшими до него известиями и послал к кагану посольство с дарами и настоятельной просьбой выдать ему Юстиниана живым или мертвым[66]. Каган не остался глух к дарам и делаемым обещаниям и распорядился, чтобы за Юстинианом учрежден был тайный надзор. Вместе с тем поручено было правителю Фанагории и начальнику Боспора принять меры к убийству Юстиниана. Намерения кагана и сделанные им распоряжения сделались известны Феодоре, которая посвятила в них своего мужа и дала ему возможность избежать угрожавшей опасности.

Здесь начинается новая фаза приключений Юстиниана. Убив сам тех лиц, которые следили за ним, и оставив свою супругу на попечение тестя, Юстиниан устроил тайное бегство из Фанагории на заготовленном заранее корабле и с теми приверженцами, которые у него оказались в то время, пошел вдоль южного берега Крыма до гавани Символа (Балаклава), где вошел в сношения с преданными ему и очевидно сочувствовавшими задуманному им предприятию людьми в Херсоне. Все эти подробности должны быть хорошо взвешены, ибо они объясняют, что у Юстиниана была партия, которая обеспечивала ему успех в его замысле. Как можно понять из дальнейшего, Юстиниан, потеряв надежду на хазар, рассчитывал теперь найти союзника в другом месте. Из Херсона он направился вдоль северо-западного побережья Черного моря к устьям Дуная и нашел здесь гостеприимство у хана болгарской орды, еще весьма недавно переселившейся за Дунай и начавшей устраиваться на Балканском полуострове, по имени Тервель.

Хотя не все еще выяснено в обстоятельствах утверждения болгар за Дунаем, но весьма вероятно, что главный болгарский стан тогда уже был на месте нынешней деревни Абобы, близ Шумлы и Преславы[67]. Ханы болгарской орды, распространившие свою власть над славянами, жившими на север от Балкан, делали уже неоднократную попытку утвердиться и на юг от Балканских гор и зорко следили за событиями в империи, которыми всегда пользовались для своих набегов в имперские области. Как показывают древнейшие памятники болгарского быта, найденные при раскопках их древней столицы, болгаре скоро подчинились культурным влияниям, идущим из Константинополя, и ханы их постепенно вводили при своем дворе обычаи и обряды византийского двора.

Юстиниан мог быть заранее уверен в благорасположенном приеме хана Тервеля, т. к. последний хорошо мог оценить представляемые в деле восстановления Юстиниана на троне важные выгоды. Посланный для переговоров с Тервелем некто Стефан поставил вопрос так ясно и столько надавал обещаний болгарскому властителю, предлагая скрепить союз даже браком Тервеля с дочерью Юстиниана, что план похода на Константинополь с целью восстановления на престоле сверженного императора решен был без колебаний. Юстиниан был принят в болгарском стане с большими почестями и провел между болгарами осень и зиму 704/05 г. Весной предпринят был поход на Константинополь, в котором вместе с болгарами принимали участие и подчиненные им славяне. Из хода дел ясно, что правительство не приняло никаких серьезных мер против Юстиниана и его союзников. Без всякого сопротивления болгаре дошли до стен Константинополя и три дня стояли под стенами в ожидании сдачи города, в котором была значительная партия приверженцев последнего представителя дома Ираклия. Хотя открытой сдачи не последовало, но Юстиниан с немногими воинами нашел возможным тайно ночью проникнуть в город через водопровод, и тогда сопротивлению положен был конец. Трудно понять на основании скудных известий, почему так легко досталась Юстиниану победа. Если предположим, что город был взят на щит болгарами, то необходимо последовали бы расхищение сокровищ и отчаянная борьба между победителями и побежденными. По ходу событий нужно допустить, что Юстиниан, открывши доступ через водопровод, не сдал города Тервелю, а нашел возможным достигнуть власти без большого сопротивления, не позволяя болгарам сделаться хозяевами положения.

Так или иначе, предприятие Юстиниана увенчалось полным успехом. Он завладел властью в городе и скоро освободился от своего союзника, уплатив ему за оказанное содействие богатыми дарами и драгоценными царскими сосудами и почетным титулом кесаря, даваемым только лицам императорской фамилии. Тервель отступил от столицы, а Юстиниан принял меры к утверждению вновь приобретенной власти.

Вторичное царствование Юстиниана II продолжалось от 705 до 711 г. Это было во всех отношениях суровое царствование, свидетельствующее о жестоких нравах людей той эпохи. Можно сказать, что Юстиниан мало чему научился в десятилетний период невзгод и ничего не забыл. Прежде всего он жестоко отомстил двум лицам — прежним двум императорам Леонтию и Тиверию, которые занимали престол в истекший десятилетний период. Первый, уже лишенный носа и заключенный в монастырь, не был опасен для Юстиниана, второй, отказавшись от борьбы, спасся из Константинополя бегством. Но оба были представлены торжествующему Юстиниану в цепях, и он имел наслаждение смотреть на цирковое представление, попирая ногами поверженных перед ним врагов, а народ восклицал: «На аспида и василиска наступишь и будешь топтать льва и дракона»[68]. Затем оба императора были публично обезглавлены на площади. Жестокая расправа постигла и многих других лиц, принимавших участие в низложении Юстиниана. Патриарх Каллиник, венчавший на царство обоих, был ослеплен и сослан в Рим. Но самым вопиющим преступлением была казнь на стенах города Ираклия, брата Тиверия, полководца, прославившегося в войнах с арабами. Наступило царство террора, в котором погибли сотни военных и гражданских чинов, считавшихся приверженцами предыдущего правительства.