бывший охранник «Посейдона»! Именно он был в ночь пожара на посту.

Я сунула Лере пакеты и на ходу прокричала:

— Заплати за туфли, пожалуйста, мне нужно выйти. Встретимся на улице у входа, — не дожидаясь ответа, я выбежала из магазина и бросилась догонять охранника. Имя я не помнила, кажется, Борис.

Он же уехал из города? Может, вернулся и хочет устроиться назад в центр?

Я завернула в часть здания, что относилась к семейному центру и перешла на легкий бег.

Мужчина исчез из вида, как бы я не крутила головой и не искала глазами, его нигде не было.

Черт! Возможно, он пошел в административный корпус. Точно! И я побежала туда.

На мое счастье, Борис действительно пошел в этом направлении. Он остановился на входе, поздоровался с одним из сотрудников центра и пошел дальше.

Я замедлила шаг, пытаясь не привлекать внимания и восстановить дыхание.

Прошмыгнув в коридор админчасти, я свернула за угол и тут же отпрянула назад. Мужчина стоял у кабинета Карповой Екатерины Сергеевны и звонил по телефону.

Я достала мобильный, включила диктофон и прижалась к стене.

— Да, я на месте. Помню. Ты уверена? — долгая пауза. — Хорошо, как знаешь.

Мужчина говорил уверенно, затем убрал телефон в карман, громко постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

— Добрый день! И снова здравствуйте! — Борис пробасил с порога и скрылся внутри помещения.

Дверь медленно начала закрываться, и я бросилась к ней, упала на одно колено и засунула в проем угол своего телефона.

Фух, успела. Посмотрела в одну и другую сторону — никого не было. Прислушалась. Слов не разобрать. Я медленно потянула дверь на себя и аккуратно заглянула. Это была приемная, слева стояла высокая стойка секретаря, а прямо — вход в кабинет директора.

В приемной никого не было, и я осмелилась открыть шире дверь и продвинуться глубже. Ничего не видно. Но неожиданно, в кабинете Карповой возле окна показался Борис, он стоял в самоуверенной позе, засунув руки в карманы.

Я включила камеру и запустила видео.

К Борису подошла Карпова. На лице читалось презрение, но поза выдавала волнение. Она бросила мужчине увесистый конверт и нервно отвернулась к окну. Охранник ухмыльнулся и словил подачку. Совершенно не смущаясь, он открыл конверт, пробежал пальцами по содержимому и высунул несколько бумажных купюр для проверки. В конверте оказалась деньги и, судя по всему, приличная сумма.

Мои руки дрожали. Страх быть застуканной мутил разум, но журналистская упертость не позволяла прекратить съемку и уйти. Я лишь про себя молила бога, чтобы никто не вошел в кабинет.

Неожиданно Карпова развернулась к Борису, указала рукой на выход и громко закричала:

— Убирайтесь из моего кабинета. Это последняя наша встреча.

Мужчина презрительно засмеялся и повернулся к двери.

— До скорой встречи, Екатерина Сергеевна! — и глаза бывшего охранника наткнулись на меня.

В ту же секунду я упала на локти, опустила голову ниже и прикрыла волосами лицо. Сзади со стороны коридора, раздался изумленный возглас:

— Девушка, что вы делаете?

Я попятилась назад, развернулась и встала на ноги.

— Сережку потеряла, закатилась к вам под дверь, — и пулей вылетела из кабинета, налетев на секретаршу.

Не успев отойти в сторону, из рук девушки выпал пакет, и по полу рассыпалось его содержимое. Я посмотрела на хаос, который сотворила, и наткнулись на бордовый пластик, валяющийся среди печенья. Пропуск, точно такой же, как я нашла у себя в сумке.

— Стой!

За спиной раздался крик, и я поняла, что пропала. Сорвалась с места и побежала из административного корпуса.

Оставалось несколько шагов, и я на свободе. Обернувшись, увидела, как за мной несется Борис, злобно размахивая руками.

Я пробежала мимо охраны и вылетела в торговую часть здания. Но неожиданно, меня схватили за талию, толкнули к стене и с силой, придавив мощным телом, впились в губы жадным поцелуем.

Глава 17

Мне нечем дышать. Рот терзал упрямый язык, а сильная ладонь не позволяла отстраниться.

Я уперлась руками нахалу в грудь, но моих сил хватило лишь на то, чтобы раззадорить напавшего. Мужчина навис надо мной горой, закрывая от любопытной толпы. Никто не придет на помощь, меня просто не видно, как и активных попыток освободиться.

Но тут, я уловила до боли знакомый запах свежести и сухих трав, перестала бороться и прислушалась к себе. Напор на мои губы ослаб, тиски мускулистых рук расслабились, и по моим губам медленно прошелся нежный, горячий язык. Словно слизывал сладкий мед, стекающий по деревянной ложке, пробовал на вкус и снова требовал новую порцию.

Я узнала этот запах, эти мягкие и дразнящие губы. Так целовали меня вчера, проникая в самые дальние уголки сознания, вынуждая покориться и отдаться нахлынувшему удовольствию.

Я и сейчас сдалась. Раскрыла воспаленные губы и жадно вступила в борьбу за право наслаждаться мгновением.

Я схватила Максима за футболку на груди и притянула ближе, вплотную к своему маленькому телу. Дала понять, что не сопротивляюсь, что согласна и прошу, нет, требую не останавливаться.

Под опущенными веками уже искрило, внизу живота томно потянула патока желания, и из моего горла вылетел тихий, протяжный стон.

Я совсем забыла, где нахожусь и от кого бегу. Стало безразлично, что нас увидят десятки людей, сфотографируют на телефоны, осуждающе покачают головой. Стало все равно, что догонит бывший охранник семейного центра и вытрясет всю душу вместе с видеозаписью, где ему передают крупную сумму денег. Я наслаждалась моментом и упрямыми губами желанного сейчас мужчины.

Неожиданно Максим оторвался от моих губ и громко застонал. Он схватился за затылок, уперся рукой о стену и болезненно зажмурил глаза.

Не понимая, что произошло, я вынырнула в сторону и увидела, стоящую за спиной мужчины продавщицу из кондитерского магазина с толстой, деревянной досточкой в руках. Женщина прижала к себе оружие и с перепуганными глазами смотрела на меня.

— Я видела, как он вас… того… к стене. Не надо было? — теперь в ее взгляде читалось сожаление.

Мое сознание еще летало где-то в розовых облаках, и я не до конца осознавала, что нашло на эту женщину.

Я покачала головой и посмотрела на приходящего в себя Максима.

— Ну, я тогда пойду? — попятилась назад продавщица, понимая, что на нее могут написать заявление.

Мне стало жаль бедную спасительницу. Я ободряюще улыбнулась и тронула за плечо.

— Спасибо большое. Вы очень смелая.

Женщина смущенно закивала и поспешила уйти.

Максим привалился к стене, все еще держась за голову.

— Что это было?

Мужчина посмотрел на свою ладонь