– Люблю…

Послышалось… Ветер сильно шумит. И мотор. И сердце колотится раненой птицей. Не могла Катя такого сказать… Не должна…

Но то, во что отказывался верить разум, уже приняли руки, сжимавшие дрожащие плечи. Рот впитал соленые капли, показавшиеся самым вкусным нектаром.

Она коснулась все еще ледяными пальцами его лица, погладила морщинки между бровями, скулы, сдавленные напряжением.

– Прости меня…

– За что, маленькая?

Девушка только улыбнулась сквозь слезы, подставляя мокрую щеку жадным губам.

– Я не ожидала… представить не могла… Кирилл! Вот и отреагировала так дико…

– Котенок, это ты меня прости… Я был уверен, что ты обо всем знаешь, иначе даже бы не приблизился к тебе…

Она качнула головой. Угадала. Вся его настороженность, скованность объяснялась именно этим: страхом быть отвергнутым, опаской не найти ответа на чувства, допущенные к жизни.

– Теперь знаю. Только… это ничего не меняет. Ты все равно самый лучший… для меня. И другого не хочу…

Он задохнулся от шквала ощущений и сумасшедших эмоций. Был не готов к такому подарку, но и отказываться от него не собирался. Слишком желанными были тихие слова, проникающие в раскаленное до предела сознание.

Катя ждала ответа, но он не успел его дать. Рука скользнула вниз, пытаясь подтянуть девушку еще ближе, вплотную к себе, задевая разметавшуюся по бедрам юбку. И нежную кожу, гладкую как шелк. Кирилл нахмурился, сминая пальцами тонкую ткань, потянул вверх, обнажая стройные ноги. Но совсем не с целью полюбоваться. Ухватил второй рукой за подбородок, поднимая ее лицо к себе. Процедил сквозь зубы, едва сдерживая закипающую внутри ярость:

– ЧТО ЭТО ТАКОЕ?

Они словно поменялись ролями. Вчера подобный вопрос задала Катя, ввергая его в шок. А теперь сама смотрела в полные возмущения глаза, не осознавая, что происходит.

– Ты знаешь, какой на улице месяц?

– Февраль… Но при чем здесь…

Он закрыл ей рот ладонью, пресекая любые оправдания, а второй рукой обхватил бедро. Прямо над кружевом чулок.

– При вот этом! Ты действительно думаешь, что одета подходящим образом для февраля? Где твоя голова??? Ты простояла на морозе больше двух часов почти голая!

Катя опять попыталась возразить.

– Я не голая! И не кричи на меня!

Кирилл приподнял бровь.

– Разве я кричу?

Было неловко. Очень. Он ведь по-прежнему держал руку… там, где еще никто и никогда не прикасался к ней.

– Не кричишь… Но тебе хочется это сделать… Так что, какая разница…

Мужчина усмехнулся.

– Интересное замечание. Только, милая, ты ошибаешься. Мне не накричать на тебя хочется, а отшлепать, как следует. Странно, что этого не сделал твой отец. Он видел, в чем ты отправилась на учебу?

Видел, только, как всегда, не обратил внимания. Катя была достаточно взрослой, чтобы самой выбирать одежду. Отца мало интересовало, как она выглядит, если при этом не нужно было спешить на важную встречу.

Девушка совсем сникла, уронив голову на плечо мужчины. Это было не слишком уместно в данной ситуации, но вырваться из стальной хватки его рук не получалось.

Кирилл почувствовал ее состояние и моментально сбавил тон:

– Зачем ты это сделала? Котенок?

И правда, зачем? Сейчас собственная выходка казалась глупостью и даже ребячеством.

– Я не нахожу ни одного разумного аргумента… Катя?

– Хотела тебя впечатлить…

Ей показалось, или он в самом деле закусил губу, сдерживая смех?

– Я впечатлен… Более чем… Только в следующий раз, когда тебе захочется выкинуть что-нибудь подобное, советую серьезно подумать. Ты рискуешь… нарваться на крупные неприятности.

Она уткнулась ему в шею. Так было проще: и спрятать лицо, уже пунцовое от смущения, и заодно ощутить любимый запах, приобретающий на его коже совершенно неповторимый оттенок.

– И ты сможешь меня отшлепать? Правда?

– Хочешь проверить? – в голосе послышались хриплые нотки. Сжимающая бедро ладонь скользнула в сторону, словно выводя на коже какой-то причудливый узор. Все ощущения мгновенно сконцентрировались под его рукой.

Ответить Катя не смогла. Закрыла глаза, накрывая губами пульсирующую жилку на шее. Это был даже не поцелуй – гораздо больше: желание получить отзвук его жизни, биения сердца.

– Люблю тебя… – повторила уже смелее, не думая о том, что говорит об этом первой. Она сейчас и не нуждалась в его ответе: вполне хватало этой всеохватывающей нежности, которая растекалась по телу.

Кирилл заставил себя разжать пальцы. Осторожно убрал прядь волос, скрывающую лицо. Он чувствовал себя слишком хорошо, получая от почти невинных касаний гораздо больше удовольствия, чем от всего своего предыдущего сексуального опыта. Даже не раздевая девушку, наслаждался глубиной этой близости, единством чувств, ее откровенностью и открытостью, доверием и зарождающейся страстью.

– Я только прошу тебя, котенок, не надо больше подобных экспериментов… Хорошо? Давай подождем хотя бы весны… если ты снова захочешь впечатлять меня чулками…

– Я попрошу очень серьезно отнестись к выбору темы этой курсовой, потому что в дальнейшем на ее основе вы будете писать дипломную работу, – Кирилл пустил по рядам листок с перечнем тем. – Посмотрите внимательно, если к концу пары у вас возникнет желание, можем обсудить варианты.

Он заранее знал, что именно выберет большинство. Из почти сотни предложенных тем будет задействовано только десять-пятнадцать, самых банальных и легкодоступных для списывания. Остальные студенты доверятся его выбору, признавшись через несколько недель, что никак не могут сами определиться.

А вот что решит Катя, мужчина пока не представлял. В списке было довольно много названий, связанных с произведениями русской классики. Но та давняя история с романом Пушкина до сих пор причиняла дискомфорт самому Кириллу, и он был практически уверен, что и Кате тоже. Так что вряд ли она выберет что-то из этой области.

Девушка остановилась перед его столом после лекции, робко улыбаясь и теребя уже и без того помятый листок. Примерная студентка, почти школьница, перед грозным преподавателем… Не иначе… Со стороны смотрелось именно так. Но только ему была известна истинная причина ее смущения. С их последней встречи в машине пришло уже несколько дней, но поговорить никак не удавалось. Кирилл был занят на семинарах в другом институте, отложив даже часть своих лекций в ее группе, и почти не видел Катю.

Вокруг находилось слишком много студентов, ожидающих своей очереди для разговора. Он бы предпочел встретиться с девушкой в другом месте и с другим настроением, но и отказать не мог, если она решила поговорить именно здесь.