Лера ела аккуратно, медленно, сосредоточенно глядя в тарелку. Он тоже старался туда смотреть, но ничего не выходило. Взгляд, как заколдованный, был прикован к ее рукам, плечам, губам. Он так давно не видел женщин. Так давно не был с ними.

– Почему вы так на меня смотрите? – не выдержала она его внимания.

– Вы красивая.

– Спасибо, но… Но это не очень удобно. Мне неуютно, – призналась она и покраснела до ушей. – Неловко и… Давайте лучше поговорим о нашем общем деле, чем просто молчать.

– О деле? – изумился он. – О нашем общем деле? А у нас с вами есть общие дела?

Ему вдруг стало душно в собственной кухне, заставленной чужой незнакомой мебелью. От присутствия красивой женщины, чья кожа казалась шелковой, губы яркими, глаза зовущими. Какие могли быть у них общие дела? Может, она намекала на то, что не должна будет уснуть сегодня одна?

– Наше общее дело – это махинации, которые проворачивались с этой квартирой, Дмитрий, – осадила она его расшалившиеся мысли. – Доказательной базы у меня, правда, никакой. И в полиции на меня смотрят как на дуру. Но это ничего не меняет. Эта квартира…

– Погодите, Валерия.

Он сложил на пустой тарелке вилку с ножом, поднял вверх руки, словно сдавался. Взгляд его сделался колючим, настороженным. От той расслабленной мягкости, с которой он ее рассматривал, не осталось и следа.

– Начнем с того, что в полицию я не пойду и вам не позволю. Во всяком случае, по вопросу, касающемуся моей комнаты.

– Но там, пока вас не было, жили разные люди! Под видом жильцов. И это были никакие не жильцы, а специально обученные мошенники.

– И что дальше? Жили. Теперь жить не будут. – Он равнодушно двинул плечами. – Мне это неинтересно.

– И участковый был с ними в сговоре. Они изживали тех, кто прежде покупал комнату, в которой я теперь живу, – бубнила она, будто его не слышала. – Создавали им немыслимые условия. Люди продавали комнату за копейки. А следующие жильцы покупали ее в несколько раз дороже. В два, точно! Как, к примеру, я!

– И что?

Мясное рагу с овощами отлично легло ему на желудок. Его потянуло в сон. Размышлять, рассуждать о махинациях с недвижимостью, пусть даже с его, не было никакого желания.

– Но вы понимаете, Дмитрий, что это целая банда! Банда под вывеской риелторской конторы! Участковый с ними в сговоре! Он, кстати, был тут на днях. Обыскивал вашу комнату.

– Да? – Сон начал отступать. Сделалось даже интересно. – Что хотел найти?

– Не знаю. – Валерия беспомощно развела руками. – Что-то, видимо, что хотел продать мне тот человек, чей стол мы с вами вынесли вон.

– Погодите, погодите, что хотел он вам продать? Когда? Что вообще он мог продать? Вы его стол видели? – Он улыбнулся. – Мне кажется, что вы большая выдумщица.

– Ну конечно! – Она обиделась, тут же принялась кусать губы. – Я все выдумала! И то, что комнату продавали за год по три раза. И то, что под каждого жильца подбиралась специальная группа соседей. И то, что один из этих соседей несколько дней назад пытался продать мне информацию за десять тысяч рублей.

– Что продать? – неуверенно хохотнул он. – Информацию?

– Именно!

– Господи, ну какую информацию он мог вам продать? Он моральный урод. – Дима ткнул пальцем в стену с нецензурной надписью. – Это ведь его художества? Его. И он…

– Он хотел продать мне информацию обо всем, что происходило в этой квартире. О моем бывшем муже, который сейчас неизвестно где. И еще он очень боялся за свою жизнь.

– Кому нужна его жизнь! – воскликнул Дима и снова покосился на настенные художества.

– Кому-то, наверное, оказалась нужна, раз его убили той же ночью, – буркнула Лера.

– Что? Что его? Убили?!

Ему сделалось так тошно. Так противно тошно от мысли, что его снова пытаются столкнуть в зловонную яму, из которой он не так давно выбрался. Что просто хватай вещи и беги отсюда куда подальше.

Да что же это такое! Почему это происходит снова с ним? Почему эта девчонка пытается навязать ему какую-то историю? Опасную. Криминальную историю. Она случилась без него. До него. Пусть без него и продолжение имеет.

– Его убили. Участковый явился обыскивать комнату. Замечу, без понятых! А больше ни одного представителя из полиции не было. Как так? Значит, Себров скрыл от полицейских, что погибший жил на этом адресе? Скрыл. А комнату обыскал. Что искал?

– Так, все, остановитесь, – предостерег он, вставая со стула. И пошел прочь из кухни, на ходу оповестив: – Я пас!

– Послушайте, Дмитрий, но вас это тоже может касаться, – крикнула она ему в спину.

– Нет. Это не моя история. Это не моя тусовка. И вообще. Завтра я комнату закрою и уеду. Вы можете хозяйничать тут единовластно. Мешать никто не будет.

– А если они снова? – Валерия покосилась на изгаженную стену.

– Нет. Никого тут не будет. Я прослежу, – пообещал он и сделал еще один шаг из кухни.

– Но вы… вы не можете так вот взять и уйти.

– Могу.

– Это вас ведь тоже касается, – произнесла настырная девчонка дребезжащим от обиды и надвигающихся слез голосом.

– Это меня не касается.

– Ваша бывшая жена, она…

Он чуть притормозил.

– Моя бывшая жена предала меня. И уехала, перестав писать. Четыре письма я получил от нее на первом году срока, который отбывал. Все с извинениями. Потом все. Тишина.

Зачем он ей это рассказывает? Что она ему вообще навязывает? Лишнюю головную боль. Какие-то преступные схемы, махинации. Он сам в чем-то подобном принимал участие, за что и сел. У него сейчас другие цели и задачи. Ему нельзя распыляться.

– Вас никто не навещал эти годы? – со странной интонацией поинтересовалась соседка.

– Нет.

– И никто не писал вам?

Было по письму в год от Сергея Ивановича, который присматривал за его домом. Не письмо, отчет о состоянии дел в доме и на участке. Очень сухо, лаконично, без соплей. Но это было не в счет. Поэтому Орлов ответил:

– Нет, никто не писал.

– И вы не знаете, что ваша бывшая жена пропала? Пропала, как только продала комнату, которую у вас отсудила. Вы не знали?

– Она просто уехала. Почему пропала?

Он забеспокоился. Но совсем немного, несерьезно. Даже в груди не ёкнуло.

– Потому что об этом СМИ писали долгое время. Ее не могли найти. И так и не нашли, насколько мне известно.

– Значит, не там искали. – Он пошел к себе.

Она догнала, забежала вперед, вытянула руку и уперлась ему в грудь растопыренной ладошкой.

– Это ведь не вы?! Нет?