Я умудрилась даже заснуть под мерный стук колес электрички. Разбудил меня протяжный гудок тепловоза, проезжавшего мимо.

– И чего сидим? Конечная!

Контролерша пристально просмотрела наши билеты. Не найдя ничего подозрительного, хмыкнула и растворилась в следующем вагоне.

Где находится нужный мне дом, я смутно помнила и надеялась, что он за время моего отсутствия остался целым.

– Гарыуя! – мы выругались синхронно.

Покосившийся забор, местами сгнивший до основания, разбитые стекла и съехавшая набок крыша. Таким перед нами предстало наше конспиративное жилище.

– О, наследнички пожаловали! – из-за соседского забора на нас поглядывала сморщенная старушка. – Не будет вам тут выгоды, нехристи поганые!

– Нехристи? Что это такое? – Ронмир с невозмутимым видом попытался открыть калитку. Та жалобно скрипнула и осела на его лапах гнилой пылью.

– Этой бабке в битве экстрасенсов выступать надо. Сразу определила, что вы черти… – пробормотала я тихонько, протискиваясь во двор. Трава покрывала все пространство дорожки, заставляя меня морщиться при каждом шаге. Кто его знает, что в этих зарослях обжилось?

– Куды поперли?! Я сейчас участкового позову! – не унималась настырная бабка, умудряясь грозить мне скрюченным пальцем в щель между досками.

По спине потек холодный пот. Если она действительно это сделает, прощай наша конспирация.

Логтум сразу уловил мое волнение и выразительно показал глазами на старушку, одновременно проводя лапой по горлу.

– Нет! – Я споткнулась о камень и выкрикнула это вслух.

– Чо нет-то? Не звать? – Вместо пальца между досок показался прищуренный глаз.

– Не звать! Дом мне от деда Коли достался, приехала вот отдохнуть с друзьями.

Я добралась до входной двери и осторожно поставила сумку на скамейку.

– Ритка-вертихвостка? – Бабка всматривалась в меня уже двумя глазами, неизвестно как изогнувшись за забором.

– Она самая!

Дед называл меня таким прозвищем из-за моей любви к ярким цветам в одежде.

– Ну, слава богу! А то я уж подумала! – заголосила бабка, пропав из вида.

– Думать вредно! – сделал заключение Ронмир, выхватывая у меня ключи и осторожно открывая дверь. Состояние двери было лучше, чем у калитки, поэтому она не рассыпалась, а только протяжно скрипнула, проваливаясь внутрь темноты дома.

На меня пахнуло застарелой пылью и плесенью. Я чихнула и вошла, стараясь нашарить выключатель на стене.

– Можешь не искать, свет все равно за неуплату отрезали. – Бабка подкралась со спины и теперь осматривала дом с диким любопытством.

– Какого гарыуя? – Логтум подскочил едва ли не до потолка, обнаружив незваную посетительницу.

– Колька, когда еще живой был, царствие ему небесное, ремонтом хвастался. Мастеров с города нанимал. А я ему говорила, да десяти лет не пройдет, как загнется твой этот ремонт! И точно!

Бабка подцепила рукой клочок обоев, который отвалился вместе со штукатуркой.

– Бабушка! – назвать ее старой каргой мне не позволили совесть и память об угрозе вызова участкового.

– Катерина я! А что? Правду сказала! Вон, всего восемь лет как схоронили, а ремонт-то тю-тю!

Она рассмеялась и наконец-то вышла из дома, весьма бодро шаркая к себе на участок.

Глядя на это, я почувствовала, что еще пара таких визитов – и я точно соглашусь на предложение Логтума прикопать ее где-нибудь по-тихому.

– Что делать будем? – Ронмир топтался у входа в зал, опасаясь прикасаться к вещам.

– Уборку… – тяжко вздохнула я, срывая запыленную занавеску.

Окна оказались разбиты только в летней кухне. В жилых помещениях все было нормально, если не считать сырости, пыли и плесени, расползшейся по углам.

Для начала мы сняли все шторы и выкинули на улицу ковры. Я боялась прикасаться к ним: у меня было ощущение, что эти шерстяные пылесборники кишат насекомыми. Поэтому трудился Логтум. Хотя он и пытался протестовать, но, получив от меня злобный взгляд и копию своего жеста ребром ладони по горлу, покорно потащил их наружу.

К колодцу позади дома была протоптана уверенная дорожка от соседнего участка.

– Чертова бабка! – Ведро я нашла в сарае и теперь отмывала его пуком сухой травы.

– Ругаешься? – Ронмир выглянул из окна спальни, вышвыривая на улицу ком непонятного тряпья.

– Думаешь, чего она нас так встретила? Боялась лишиться халявной воды.

В голове уже созрела мысль, что первым делом я поставлю забор за домом. Нечего ходить по чужой земле да в окна подглядывать.

Демоны оказались очень полезными в бытовом плане. Главное – дать четкие и простые указания. Ронмир с его четырьмя руками прекрасно отмывал окна, стены и пол, а Логтум перетаскивал тяжеленные старые шкафы в сарай.

Две комнаты, над которыми сгнила крыша, стали совсем непригодны для использования. Хорошо еще, что они находились в одной части дома – можно было просто закрыть дверь и не вспоминать об этом.

Отопления в доме не было. Дед не признавал газификацию, а продолжал топить по старинке. Я сначала хотела затопить печку, но потом отказалась от этой идеи. Кто его знает, что там произошло с трубой за это время? Тяги не будет, и угорим, к радости этой занудной бабки Кати.

Она так и не отходила от своего наблюдательного пункта в заборе, внимательно изучая все наши действия и выкрикивая советы.

– Если она еще раз скажет мне, как нужно выжимать тряпку, я за себя не отвечаю!

Ронмир покраснел от сдерживаемой ярости, сквозь личину стали проступать его настоящие черты.

– Терпи, – меланхолично отозвался Логтум, наполовину свесившись с чердака. Я отправила его наверх, чтобы проверить потолок. Не хотелось бы проснуться утром с куском крыши на голове.

– Рит, а поесть нечего? – В животе у демонов подозрительно заурчало.

Вспомнив про пакеты, я вернулась в прихожую. Инспекция была неутешительной: остатки колбасы, основательно помятые помидоры, несколько кусков хлеба в упаковке. Апофеозом всего стали два пластиковых ведра с майонезом.

– Ронмир! – я вернулась к ним, потрясая этим богатством. – Это есть невозможно!

– Почему? – Логтум забрал у меня ведро, зачерпнул оттуда хвостом и невозмутимо стал есть.

– Потому!

Вид испачканного в майонезе хвоста напомнил об утренних событиях. Щеки стали покрываться румянцем. Я сунула вторую банку Ронмиру и решила сходить в магазин. Деревня деревней, а продукты же они откуда-то берут?

За всеми нашими заботами я и не заметила, что время из обеденного плавно перешло в вечернее. Единственное строение, которое было гордо украшено вывеской «Продмаг», было закрыто на большой амбарный замок.