Но стоило обессиленному парню дёрнуться, как всё его тело сковало золотым сиянием. Мимолётный страх сковал его душу, а лезвие косы было уже в считанных сантиметрах от шеи.

Вот только эта магия принадлежала не киборгу! Он ударил в полную мощь! Волны ветра разошлись во все стороны, но не пробили Барьер, а взорвавшаяся прямо в руке граната лишь ещё сильнее оглушила, но не более!

Чувствуя, как брови лезут на лоб, а глаза грозятся выпасть из орбит, парень, будто в замедленной съёмке, видел, как тушу киборга снесло! Его сдуло одним ударом брошенного молота, что был чернее ночи и украшен кривыми оранжевыми линиями, словно внутри этого оружия горело пламя!

Барьер, что облегал всё тело, изменился. Он поплыл волнами, а затем преобразовался в купол. И таких куполов было ещё пять, укрывших ещё живых гвардейцев. А затем… Затем Боря увидел того, кого уж точно не ожидал встретить именно здесь.

— Глава… — слабо улыбнулся он, стоило ему разглядеть фигуру юноши, с грохотом приземлившуюся на снег.

Как он здесь оказался?

Ответ пришёл довольно быстро, вместе с рёвом дракона, чья тень на короткий миг накрыла парня.

Киборг поднимался, одна из его рук оторвана, но он ещё был жив. А глава… он просто стоял. Лишь повороты его головы от одного тела гвардейца к другому отличали его от замершей статуи.

— Охотник… — на непонятном для Бориса языке проскрежетал киборг. — Ты умрёшь… Как умерли и эти смертные… Всё падёт… Мы здесь, и мы принесём этому миру благословение Смерти…

Не обращая никакого внимания на слова твари, глава подошёл к ближайшему телу, присел на одно колено и закрыл мертвецу глаза. Кирилл… Хороший был парень, пусть и с дерьмовым чувством юмора, как считал Борис.

На холме один за другим стали появляться ещё киборги, что сумели подняться. С каждой секундой их становилось всё больше, а глава всё так же бездействовал! Он не слышал предостерегающего крика Бориса, колотящего из последних сил Барьер!

Словно волна саранчи, эти машины полукругом обходили раненого собрата и окружали главу, а некоторые из них пытались пробиться через Барьеры к ещё живым людям. Упавший с небес огонь, сопровождаемый рёвом дракона, их не останавливал.

— Покойтесь с миром, воины человечества, и да благословит Кодекс ваше перерождение… — тихо прошептал глава, продолжающий смотреть на мёртвое тело. Даже сквозь звон в ушах Боря как-то услышал его.

Он видел, как медленно, будто с неимоверным грузом на плечах, глава поднялся с колен. А когда тот выпрямился, то от него повеяло чем-то, чему Борис не мог найти объяснения… Страх охватил душу парня, а когда всё вокруг начало дрожать, этот страх перерос в натуральный животный ужас.

Небеса над головой начали стремительно чернеть, и с них ударили молнии, разом уничтожив десяток киборгов. Поднялся буйный ветер, повеяло неимоверным холодом. Но всё это не шло ни в какое сравнение с той силой, что выплёскивалась в этот мир. И эпицентром этой силы был разгневанный глава, объятый с ног до головы бушующим золотым пламенем…

Глава 9

Я знал — потерь не избежать. Знал, что отправляя этих ребят в Эпицентр, часть из них не вернётся. Война не бывает без крови, трупов и боли. Таков её непреложный закон. И пусть я успел, заметив бойню, но всё равно опоздал.

Плох тот командир, который не знает своих людей. Не заботится о них и не думает. Я же знал о каждом своём гвардейце. Всю их историю, которую умещали не только папки с биографией, но и лично. Так нужно… Так правильно.

Только теперь, смотря на погибших, я понимал, почему всегда старался действовать в одиночку, не привлекая тех, кто мог лишиться своей жизни. Славия оставила на мне своё клеймо. Скрытое, едва заметное, но это было так. В том бою я потерял всех своих… сыновей. И в этом мире, начав всё сначала, старался оградить их. Не дать им погибнуть. Видеть их улыбки и радость. Эпицентр и Драгуны всё расставили на места. Показали мне, что я не смогу вечно защищать своих людей и должен быть готов смириться с потерями. Вновь пройти через то, что однажды испытал.

Драгуны заполняли собой весь холм и окрестности. Пятёрка выживших, которых я успел накрыть своими Барьерами, были для них желанной добычей.

Бросив взгляд на ещё живого, но раненного и находящегося на грани истощения Бориса Костюкова, вновь посмотрел на Лорда. Его появление — неожиданность, подтверждающая, что просто не будет. Сколько их возродилось? Неизвестно. В тот раз, побывав в Пирамиде, я насчитал десять саркофагов, но их могло быть больше.

Нужно связаться с Иванычем, Ефремом и Перуном. Передать им информацию. Но только после того, как я очищу это место. Моя суть требовала битвы с этими существами. Требовала мщения за потерянных сыновей.

Щелчок пальцев — улетевший в снег Дагахар исчез и появился в моей руке. Сейчас молот ощущался иначе. Тяжелее, чем во все прошлые разы. Дракон будто чувствовал охватывающее меня опустошение, а потому молчал и никак себя не проявлял. Он стал тем, для чего его и создавали. Грозным оружием…

Я сделал шаг, за ним второй, молот волочился за мной, оставляя борозды на снегу. Драгуны открыли огонь из своих плазменных пулемётов, но все их усилия разбивались о Жёсткие Барьеры, зонтом появившиеся передо мной.

— Ты хорошо их натаскал, Райнер, — улыбался Гранд Мастер Вульф, смотря на выстроенных перед нами бойцов моего Легиона. — Мак этого не признает, но он даже завидует тебе. Заслужить уважение своих людей не так сложно, а вот их преданность… гораздо тяжелее. Ему это не удалось, в отличии от тебя.

Я моргнул и помотал головой. Воспоминания о днях в Первой Крепости. То, как я впервые увидел будущих легионеров, ставших мне семьей. Ядрёная смесь из голодранцев, благородных и простых крестьян, пробудивших в себе хоть какие-то крупицы силы. На них было даже жалко смотреть, но стоило позаботиться о них, взрастить, обучить и дать им почувствовать, что они нечто большее, чем просто разорённый сброд, как на свет родился Легион. Мои люди. Моя семья. Мои сыновья.

Десятки Драгунов, пока Лорд приходил в себя, побежали в атаку, отбросив свои пулемёты. Их тела само по себе оружие.

Взмах молота — Дагахар взревел на границе сознания, вспыхнуло пламя, и первую группу живых машин разнесло в пыль.