на своем парне такие метки? Голодная, что ли? На диете сидит? Оля считала себя феминисткой и презирала соперничество между женщинами, но тут разговор шел практически о членовредительстве, поэтому она позволила себе пару нелестных мыслей в адрес (временной) девушки своего соулмейта. Все равно никто ее проклятий не услышал.

В принципе, до этого происшествия Оля жила в согласии с соулмейтом. В детстве так точно. Он ни разу не ломал руку или ногу, однажды только вывихнул запястье, а синяки и ссадины появлялись не чаще тех, что Оля получала самостоятельно. Хороший, должно быть, мальчик. То есть хорошим мальчиком он был раньше, а теперь подставлял свою шею кому ни попадя. Эх, вот снова эти недостойные мысли!

День проходил тяжко. На уроках ничего не лезло в голову. Шея вспотела, кожа под шарфом неистово чесалась. Дина подкалывала при любом удобном и неудобном случае, но стабильно орала на остальных, кто пытался острить. Оля страшно завидовала Королеву, который сегодня надел водолазку под форменный пиджак.

– Да ладно тебе, снимай давай. Уже все всё поняли, – сказала Дина в столовой, глядя с сочувствием, как Оля обмахивается учебником после горячего обеда. Суп давали ее любимый – рассольник, и это было особенно обидно, ведь удовольствия она не получила никакого.

– Ты что, а если классная увидит? Домой же позвонит, а у меня маман ты сама знаешь какая.

– Да уж, не хотела бы я однажды разозлить Ирину Сергеевну.

– Вот-вот, а я с ней живу, как бы так, между прочим.

После уроков Оля столкнулась в раздевалке с Королевым. Точнее, он там ее поджидал непонятно зачем. Видимо, чтобы продолжить упражняться в остроумии. У чувака, должно быть, уже спортивный разряд образовался в прикладном стендапе. Оле бы хотелось приложить его чем-нибудь потяжелее, чем парой матерных.

Было бы проще, не будь Королев… таким.

Проклятый идеальный идеал возвышался на полторы головы над ней и был намного шире в плечах. Светлые кудрявые волосы небрежно обрамляли красивое лицо и удивительно голубые глаза, в которых мерцали смешинки, а в уголке рта таилась небольшая родинка. В это лицо можно было смотреть вечно. Да, можно было бы, не будь он последней сволочью.

И нет, не то чтобы он действительно производил впечатление дурного человека. Королев неплохо учился, помогал отстающим, играл в футбол, имел кучу друзей и, в общем-то, был вполне положительным персонажем, но Оле всегда казалось, что есть в нем что-то такое… Мутное. Что все вокруг заблуждаются и только она видит его насквозь. Видит, насколько он раздражающий тип.

– О, Шпагина! – воскликнул он, как будто сам не ждал ее тут.

Оля не отреагировала и прошла мимо. Ей не хотелось тратить ни секунды своего времени на него, особенно в такой поганый день.

– Тебя поздравить или посочувствовать? – спросил Королев, но ему явно не хотелось ни того, ни другого, а только поугорать.

– Иди в задницу, Королев.

Нужно было поскорее от него избавиться. Дина уже ждала у турникетов.

– Нет, я все же не догоняю. Ты чего злая такая? Или… – Он выразительно указал на шарф. – Что-то тебя так взволновало, что аж говорить не можешь?

Снова ничего не ответив, Оля оттолкнула его плечом и выбежала в холл. Карточка нашлась не сразу. Руки тряслись. У входа Дина сидела по-турецки на своей сменке и читала что-то – наверняка очередной фанфик скабрезного содержания – с телефона, не обращая внимания на мучения подруги.

– Эй, Шпагина! – крикнул Королев. Он был в распахнутом пуховике, без шарфа и без шапки. – Давай домой провожу.

Сердце забилось бешеной птицей в груди, а во рту мигом пересохло.

– Это еще зачем? – выдала Оля, понимая, как глупо звучит. Не нужно с ним говорить. Не нужно!

Сначала Королев выглядел растерянным, но потом быстро нашелся:

– Ну, хрен знает, типа, чтобы на тебя снова не набросился тот зверь, который истерзал твою бедную шею.

Улыбался он странно, совсем не так уверенно и беспечно, как обычно, но Оля поняла, что это очередная офигительная шутка, поэтому бросилась бежать, не окликнув Дину.

Дома она сразу же, чтобы родители не запалили, переоделась в водолазку, о которой весь день мечтала. Была мысль сделать домашку, но это странное желание мгновенно куда-то испарилось, и Оля улеглась смотреть «Ривердэйл», в котором происходило некоторое безумие. Этот мир, даже такой сумасшедший, казался куда приятнее настоящего, того, что с дурацкими шутками Королева и соулмейтами-извращенцами.

На следующий день засос немного изменил цвет, но предсказуемо не уменьшился. Так и быть, неделя водолазок, решила Оля. Выбора, в принципе, не было. Не ходить же снова в шарфе. Второй такой день она не выдержит.

Королев подсел к ней на физике. Ну как подсел – устроился своей жопой прямо на парте, потому что рядом читала фанфики Дина, и место было занято. Выглядел он необычно – вечная улыбка стала какой-то кривоватой, а светлые кудри растрепаннее обычного.

– Слушай, ты это… не обижайся, если что. Я правда не знаю, на что ты там обиделась, у вас, девчонок, это бывает… Но я не хотел.

– А ты, смотрю, по девчонкам спец, – сухо сказала Оля. Она не хотела видеть этого придурка, каким бы красивым он ни был. И вообще, не об этом сейчас.

Королев махнул на нее рукой.

– Да ну тебя.

– Ну че, Темыч, Шпага тебя отшила? – послышалось с галерки.

– Я домашку подходил узнать, так что не ссы, у тебя все еще есть шанс.

– Да ну ее. Если захочу задом на гнездо дикобразов сесть, съезжу в Австралию.

– Дикобразы в Азии и Африке водятся.

– Не душни, а.

Дальнейшего разговора Оля не слышала, потому что заткнула уши наушниками. Почему у парней все так просто? Одни сплошные шуточки. А ей – разгадывай эти загадки. Где правда, а где «оборжаться как смешно». Поэтому она предпочитала не думать – послушать музыку, погрузиться в новости о касте нового сериала, который собиралась смотреть.

И что это было про дикобразов? Она вообще милейший и добрейший человек на планете! Да кто угодно подтвердит! Кроме Динки, но это от зависти. И теперь еще Королева, но это по глупости.

– Как твой соулмейт? – спросила Дина, когда они сидели на подоконнике в туалете, прогуливая английский. – Не шалит?

– Да куда уж больше. Еще чуть-чуть, и эта стерва прокусила бы ему сонную артерию. Никогда не понимала поголовного помешательства на вампирах. И на засосах. Зачем так мучить человека, которого любишь? Это, должно быть, больно. Разве нет?

– А ты, никак, ревнуешь?

– А ты бы не ревновала, если бы твоего соулмейта облизывала