Она ослепительно улыбнулась Шарлю:

— Вы так галантны, месье! Благодарю вас!

Польщенный Шарль с блаженной улыбкой уставился на нее.

— Расскажите мне о вашей поездке в Европу, — попросила Мерси.

Забыв обо всем, тот взахлеб принялся делиться впечатлениями. А Мерси, не вникая в его сбивчивый рассказ, притворилась, что внимает каждому слову, и при этом то поощрительно касалась его руки, то восхищенно заглядывала Шарлю в глаза.

Ее беззастенчивое кокетство не укрылось от сидевших за столом, особенно от Джулиана. Наблюдая, как его невеста, пустив в ход свои чары, пытается свести с ума безусого юнца, он кипел от ярости. Он подозревал, что все это просто маленькая месть, но вынужден был признать, что плутовка все рассчитала точно. Джулиан был гордый человек, и Мерси больно задела его мужское самолюбие. Ему пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не выскочить из-за стола и не задать Мерси такую трепку, которую та не скоро бы забыла.

* * *

В экипаже Джулиана царило напряженное молчание. Даже болтливая Мадлен, недовольно поджав губы, не отваживалась раскрыть рот.

Карета остановилась, и Джулиан с потемневшим от гнева лицом предложил Мерси руку. В его распоряжении было всего несколько минут, и он не собирался терять время. Сейчас он ей выскажет все!

Но на стук колес из сторожки вышел привратник.

— Добрый вечер, мадемуазель, месье, — кланяясь, пробормотал он. И почтительно добавил, обращаясь к Джулиану: — Мать Аниза поручила мне проводить мадемуазель.

— Доброй ночи, дорогая, — зловеще прошипел Джулиан, едва сдерживаясь, чтобы не задушить Мерси прямо здесь. — Я надеюсь, мы расстаемся ненадолго.

— Доброй ночи, месье, — весело прощебетала Мерси.

Когда Мерси открыла дверь, мать Аниза и сестра Кларабелль наперегонки бросились к ней.

— Надеюсь, ты хорошо провела время, дорогая? — спросили они в один голос.

Вспомнив потемневшее от бессильного гнева лицо Джулиана и его прощальный взгляд, Мерси лукаво улыбнулась:

— Просто восхитительно!

* * *

— Твоя невеста сегодня выставила тебя дураком, — проворчала Мадлен.

— Неужели, мама? А я и не заметил. — Джулиан сердито покосился на мать.

— Слава Богу, что мы были в дружеском кругу, — продолжала Мадлен, — но ты должен научиться держать девчонку в руках. Она девушка яркая, живая, и Боже тебя упаси сломить ее дух! Однако нельзя позволять ей вести себя неподобающим образом. Ты просто не имеешь права распускать ее.

Джулиан промолчал. Он был согласен с матерью. Он обязан был пресечь глупые выходки Мерси, а он этого не сумел. Однако если бы не появление привратника, уж он бы хорошенько проучил негодницу! Но на этот раз удача от него отвернулась.

Ладно, пусть потешится. Придет время, и он жестоко отомстит за пережитое унижение.

* * *

А Мерси между тем упивалась своей местью. Дразнить Джулиана было все равно что дергать тигра за усы, и она снова и снова с наслаждением переживала сегодняшний триумф.

Однако не слишком ли опасную игру она затеяла, вдруг пришло ей в голову.

Неожиданно Мерси осознала, что за весь вечер ни разу не подумала о Джулиане как о человеке, от руки которого погиб ее отец. А несчастный Филипп Бруссар вообще перестал для нее существовать.

И эти мысли испугали ее больше, чем гнев Джулиана Деверо.

Все последующие дни у Джулиана не было ни малейшей возможности побыть с Мерси наедине. Они выезжали вдвоем, но новая горничная Мерси, Райза, хорошенькая семнадцатилетняя девушка, постоянно сопровождала их, как того требовали светские приличия.

Они побывали на званом ужине, данном в их честь самым близким другом Джулиана, Никола Бьенвиллем, и его очаровательной невестой Гонорией Россини. Бьенвилль, повеса и распутник, не сводил глаз с Мерси, однако она, казалось, не замечала его заигрываний.

Объяснялось это тем, что Мерси решила переменить тактику. Она не могла забыть пылающий гневом взгляд Джулиана, когда ей удалось выставить его дураком. Зная его гордую, вспыльчивую натуру, Мерси благоразумно решила до поры до времени не навлекать на себя его гнев.

А это значило, что опозорить Джулиана она сможет лишь во время бала, который собиралась устроить Мадлен по случаю их обручения. И тогда у него останется один выход — разорвать их помолвку, мстительно подумала Мерси.

И вдруг Мерси захлестнуло острое чувство вины. Ведь от ее выходки пострадает не только Джулиан, но и ни в чем не повинная Мадлен. Но что же ей делать? Она готова на все, лишь бы не дать Джулиану распорядиться ее судьбой.

Именно об этом она и думала, собираясь на бал. Одеваться ей помогала Райза, но под строгим надзором Мадлен, которая хотела убедиться, что все будет в порядке. Монахини тактично удалились под предлогом, что в комнате и так мало места.

Райза вместе с Мадлен затянули на ней тесный корсет и помогли надеть нижние юбки, за которыми последовало бальное платье — дивное, волшебное творение из атласа сапфирового цвета. Расправив шуршащие складки, Мадлен окинула Мерси восхищенным взглядом.

— Ты похожа на сказочную принцессу, дорогая, — прошептала она. — Ничего удивительного, что мой сын потерял из-за тебя голову.

— Спасибо, мадам, — пробормотала Мерси. Глаза их на мгновение встретились в зеркале, и она поспешно отвернулась.

— Что-то не так? — спросила Мадлен.

— Почему вы спрашиваете? — насторожилась Мерси.

— Просто у тебя встревоженный вид, — ласково улыбнулась ей Мадлен.

— О, мадам, ведь это мой первый выход в свет — во всяком случае, такой торжественный, — пробормотала Мерси.

— Все будет чудесно, уверяю тебя, — успокоила ее Мадлен.

— Джулиан заедет за нами? — небрежно спросила Мерси, расправляя юбку.

— Увы, дорогая, — смущенно покачала головой Мадлен. — Джулиан остался в «Сент-Луисе» в качестве хозяина на тот случай, если кто-то из гостей приедет раньше назначенного времени. За нами заедет месье Таунсенд. Он и отвезет нас.

Мерси почувствовала жгучее разочарование, быстро сменившееся гневом. Выходит, этот высокомерный наглец пренебрегает собственной невестой? Что ж, ее счет к Джулиану Деверо быстро растет — и тем хуже для него!

* * *

Часом позже Роберт Таунсенд, держа под руки обеих дам, поднимался по ступенькам парадного входа отеля «Сент-Луис», где должен был состояться бал.

Таунсенд оказался приятным собеседником, вынуждена была признать Мерси, и, наблюдая за тем, как Мадлен украдкой бросала на него ласковые взгляды, она даже заподозрила, что ее будущая свекровь питает к этому худощавому элегантному холостяку весьма определенный интерес.