уезжала? Они вместе вышли или как? — Стучала она себя по виску кончиком авторучки — водилась за ней такая привычка.

— Да мало ли кто с ним уезжал?

— Почему он не рассказал нам о девушке? Почему умолчал о ней? — не сдавалась Алена. — Я все же вызову таксиста к нам в отдел. Пусть посмотрит фотографии, может, узнает кого…

Таксист был вызван на сегодня. Громов тоже. Леонова назначила им разное время, и таксист должен был вот-вот подойти…

— Спасибо, — поставил Фокин Алене на стол чистый контейнер. — И бабушке твоей персональная благодарность. Кстати… А она какой версии придерживается? Кто, по ее мнению, мог убить Ивушкина?

— Ну… Она склоняется к тому, что его могла убить Василиса Стрельцова.

— Даже так! — Фокин сел на свое место, изумленно глянул. — Орудие убийства не было найдено на месте преступления. Лезвие у ножа, по заключению экспертов, длинное и тонкое, острое. Таких ножей на столах не было. Она что же, принесла его с собой? Заранее спланировала убийство?

— Выходит, так.

— А вот на кухне таких ножей предостаточно, — словно не слыша ее, продолжил рассуждать Павел. — Официант Усов запросто мог взять его оттуда и убить Ивушкина.

— Мотив?

— Я не знаю. Оба мертвы, — с раздражением отозвался Фокин. — Что-то мы упускаем, старший лейтенант.

— К тому же сотрудники кухни при опросе заявили, что все ножи у них на месте. Ничего не пропало.

— Ну да, конечно! Заявят они о пропаже! Старший менеджер в грудь кулаком бьет и руки дает на отсечение, что сотрудники заведения к убийству непричастны. Наверняка он озвучил инструкции для подчиненных, что и как нам отвечать.

— Но в пользу моей версии говорит тот факт, что Стрельцова пропала! Где она? Мы так с ней и не пообщались. Телефон выключен. На адресе ее нет. Никто из ее коллег и знакомых не знает, где она. На работу не ходит.

В дверь грубо стукнули, она распахнулась, впуская грузного мужчину средних лет. Он был в черных утепленных брюках для лыжной прогулки, шуршащих при ходьбе. В черной водолазке. Куртку держал под мышкой. Шапку с головы не снял.

— Извините, — ткнул он себя пальцем в вязаную шапку. — Голова грязная после смены. Страшно. Уж потерпите меня в шапке.

— Потерпим, — смиренно вздохнула Леонова и указала на стул напротив своего стола. — Присаживайтесь.

Мужик, тяжело ступая, послушно сел напротив Леоновой. Куртку пристроил на коленях.

— Я же уже все рассказал, — начал он недовольным тоном. — Вызов у меня был один в ту ночь к ресторану. Коллеги мои потом туда неоднократно ездили. А меня на область диспетчер отправила. И к ресторану я больше той ночью не возвращался.

— Михаил Степанович? — вопросительно глянула на него Алена.

— Он самый, — кивнул мужчина.

— Нам бы хотелось больше подробностей о вашем единственном выезде к ресторану в ту ночь. У вас ведь было время повспоминать, не так ли? Во время прошлой нашей с вами беседы по телефону вы были крайне заняты…

— Ну да. Я за рулем был. Говорить не мог особо.

— Вот… А сейчас нам с вами никто не мешает выяснить все подробности. Итак, давайте по порядку. — Алена положила перед собой бланк протокола допроса. — Вы подъехали на вызов, что было дальше?

— Клиент возился с девушкой.

— В смысле, возился?

— Она раздета была. Как-то странно себя вела. Истерила, по-моему. Он все пытался надеть на нее куртку. А она отмахивалась. Потом он шагнул к машине, а она в рукав его вцепилась. У меня сложилось ощущение, что она ему навязалась.

— Да? Почему вы так думаете?

— Да потому что они были незнакомы. Он имя у нее спрашивал уже в машине. И все пытался заставить ее куртку надеть. А она что-то бормотала, что куртка испачкана. Он попросил у меня влажные салфетки. Я не дал.

— Почему?

— Потому что у меня их нет. Не вожу. Да хоть бы и были, с какой стати? Он же не заплатил бы. Сейчас клиент только по счетчику отстегивает. Чаевых почти нет. — Таксист с сожалением посмотрел на них поочередно, словно искал сочувствия. — Я ему и отказал.

— Вы не слышали, каким именем она представилась?

— Нет. Невнятно они говорили. И я не имею привычки подслушивать. Отключаюсь, когда клиента везу. Иначе к концу смены голова лопнет.

— А внешне описать сможете? Как она выглядела?

— Ну… Высокая, худенькая. Волосы длинные кудрявые. Лица особо не рассмотрел, но, если бы увидел, узнал. Такая у меня память.

— Минутку…

Алена быстро нашла фото Стрельцовой из личного дела, присланного Холодовой на электронную почту. Увеличила его. И, развернув монитор в сторону таксиста, спросила:

— Никого не напоминает?

— Она! Это именно та девушка, которую я увозил от ресторана ночью пятницы.

— Вышла она где?

— Они вместе вышли. Парень и девушка. На его адресе. Я так понял. Он же был заказчиком.

— Адрес не назовете для протокола?

Таксист назвал адрес, который значился за Громовым в его личном деле.

— А что было дальше? Они вошли в его подъезд? — с надеждой глянула на мужчину Леонова.

— Вот этого не знаю. Не видел. Сочинять не стану. Он отошел от нее, видел точно. И они о чем-то говорили. Но было видно, что она ему ну никак вообще. Навязалась. Куда потом каждый из них подевался — не видел и не знаю. Это все.

После его ухода Фокин минуты две безмолвно смотрел на Леонову.

— Кажется… — нарушил он повисшую паузу тоном скорее недовольным, чем наоборот. — Кажется, твоя версия о причастности Стрельцовой к убийству своего начальника имеет все права на существование, старший лейтенант.

Глава 11

Громов сидел перед кабинетом, куда его вызвали, пока еще не повесткой, а просто телефонным звонком, и нервничал.

Холодова, конечно, большая молодец. Она надавала дельных советов. Четко обозначила границы: они по одну сторону баррикад, они в одной лодке, у них общий секрет. Но потом выпроводила из кабинета и наверняка с облегчением вздохнула.

Он стал для нее этакой обузой. Досадной. Мешающей двигаться дальше. Саша был умным и прекрасно понимал, чем это может ему грозить. Если он начнет ныть и без конца просить о помощи, она от него просто-напросто избавится. Уволит!

Влияния у Анны Витальевны с приходом нового генерального ничуть не убавилось. Как раз наоборот! Новое Положение о правилах внутреннего трудового распорядка обсуждалось сегодня на всех этажах. Новый генеральный наделил Холодову невиданными полномочиями. А назначение охранника с первого этажа — неприметного, немногословного парня с пультом от турникетов и уличного шлагбаума — новым начальником службы безопасности вообще всех добило. И оно тоже произошло