Мокрые соски блестели на солнце. Захотелось коснуться их губами, и сердце стало биться чаще. Травинка опускалась по животу к бедрам. Пришлось прилечь на локоть, чтобы продолжить путь. Пройдясь по пяткам, я дотянулся до фруктов. Откусив кусочек, я провел им по её губам и положил в приоткрытый рот. Нектар тёк по щекам. Маленькими кусочками я стал кормить её. Она повернула голову ко мне и открыла глаза. Она ела и смотрела на меня, а я на неё. Держа в зубах очередной кусочек, она потянулась ко мне, и наши губы встретились. Её мокрое тело соединилось с моим. Дальше слова даже рядом не могут передать того, что мы чувствовали, слившись воедино. Две капли чистой воды слились в одну, которая стала сверкать на солнце, а потом стала самим солнцем. Оно светило над всем миром и давало ему жизнь.

Мы ещё долго лежали, обнявшись. Она взяла мою руку и положила к себе на живот и улыбнулась. Живот стал увеличиваться и в нём улавливались какие-то движения. С интересом я положил осторожно голову на живот и стал слушать, потом обнял её и дал фруктов. Беременность развивалась на глазах, до тех пор, пока не начались роды. На солнце набежали тучи, она схватилась за траву и закричала. Я держал её голову и гладил по волосам. Она была вся потная, сердце бешено колотилось у неё в груди и вены проступили на шее. Сколько так продолжалось, я не знаю. У неё не получалось. В начале наступила паника, потом отчаяние. Дикие крики разлетались по черному небу.

— Никто! Никто!!! — заорал я. Слезы лились из глаз.

— Что ты хочешь? — сказал стоящий у её ног пришелец.

— Помоги ей, пожалуйста.

— Я не вмешиваюсь в судьбу, а лишь влияю на скорость её проявления.

— Прекрати это мучение!

— Всё, что когда-то началось, должно закончиться. Я не решаю, где путь завершается, а лишь констатирую факт.

— Ну, так прокрути время до того момента, когда закончится эта боль. Ты это можешь?

— Да.

— Ну, так делай, чего ждешь?

— Я жду твоего приказа, так как за любое противоестественное изменение должен кто-то отвечать.

— Я отвечу. Скорее давай!!!

— Как изволите, — сказал Никто и щелкнул пальцами.

Её тело расслабилось, и голова завалилась на бок. Наступила абсолютная тишина. Тотальная. С её отсутствующим взглядом остановилось всё вокруг. Неподвижное тело покоилось у меня на коленях.

— Нет!!! — разорвал тишину крик. — Ты убил её.

— Я сделал то, что ты хотел — остановил её мучение.

Никто развернулся и пошел вглубь леса.

Слёзы текли по щекам, а крик выжигал расплавленным железом лёгкие. По пальцам скользили длинные мокрые волосы. Бессилие и ярость накатились как цунами. На коже стала появляться шерсть, лицо вытянулось, и через несколько мгновений по берегу бежал серый волк с дикими глазами. Я видел спину Никто. Трава стегала по морде, и это ещё больше заставляло ускорить бег. Я мчался с одной целью — разорвать этого человека на куски. Чем быстрее я бежал, тем быстрее удалялся силуэт в глубь леса. Вскоре я выбежал на поляну, где стоял Никто, а рядом с ним стоял матёрый волк, охранявший его. Злость кипела у меня в груди, и я с разбегу прыгнул в атаку на зверя. Мы сцепились не на жизнь, а на смерть. Боль пронзила мой бок. В битве чувство самосохранения уходят на второй план, есть только цель уничтожить противника любой ценой. Я извернулся и вцепился зубами в горло. Кровь стала наполнять мой рот и, чтобы не захлебнуться, я стал её пить. Наверное, каждый знает её специфический железный вкус. Челюсти намертво сошлись на шее у врага. Рядом стоял Никто и смотрел. Зверь завалился на землю и замер. Кровь текла из раны и окрашивала траву в красный. Во рту у меня сохранялся вкус крови, а усталость валила с ног. Новая волна ярости накрыла меня, и я прыгнул на рядом стоящего Никто. В полете я заметил, как появилось что-то сбоку, и окутав меня, полностью обездвижило. В таком состоянии я остановился в воздухе. Огромная анаконда зажала мое тело в тиски, и лишь голова была свободна от змеиных колец. Зелённые чешуйки красивого узора танцевали перед глазами. Бешенство рвалось наружу, беспомощность разрывала сердце, и я завыл. Кричал я до изнеможения в холодных объятиях змеи. Шерсть стала исчезать, и я снова стал человеком. Слезы текли по лицу, крики и рыдания полностью измотали меня. Никто и змея ждали.

— Если б не твои спасатели, я бы тебя в куски разорвал, — сказал я, находясь в плену смертельного кокона.

— Ну, здесь ты заблуждаешься, так как спасали они не меня, а тебя, даже ценой собственной жизни. Такая преданность и самоотдача может быть проявлена только к близким и любимым.

— Что ты хочешь сказать, что тот волчара мой родственник?

— Конечно, видел бы ты себя с оскаленной мордой, ну прямо вылитый отец.

— Хватит мне этих сказок, мой отец не такой.

— В глазах ярости нет сознания. Даже если бы отец был в твоем привычном облике, ты думаешь, что-нибудь изменилось бы? Иногда чувства превращают человека в зверя. Такое поведение есть у всех живых существ в крови, и это нормально. Против животных инстинктов не попрёшь, а родительские гены дали им соответствующее поведение.

Ты когда в школу ходил, наверное, слышал, что вся информация о человеке находится в его хромосомах, а эти хромосомы передаются родителями. У всех людей есть два родителя, которые дают ребенку по одной половой хромосоме. Их взаимоотношение друг с другом и определяет пол малыша. Если женская хромосома «X» соединилась с мужской хромосомой «Y», то будет «XY» мальчик, а если от матери и от отца пришли по иксу, то будет девочка. Родительские гены несут в себе также два основных биологических принципа: любовь с созиданием и агрессию с разрушением. Этим проявлениям учат ребенка его родители после рождения. Вот и выходит, что женская икс дает жизнь, а мужская игрек её разрушает, поэтому в природе и не бывает жизни с двумя игреками. Как ни крути, а агрессия — неотъемлемая часть жизни. Твой отец замечательно тебя воспитал. Теперь ты сам можешь стать хорошим отцом и защитником своего семейства.

— Ты говоришь, что агрессия — это мужское проявление, тогда как быть с женской злостью?

— Да всё так же. У каждого же есть и мужское и женское начало, как инь и ян. Просто у мужчин это находится конкретно, а у женщин в общем, ведь половыми хромосомами информационный код не заканчивается. Существуют еще