– Ой, ужас какой! – Леся присела от страха за забором. – Что мы наделали! Он им все порушит!

– Все идет просто отлично! Если уж это их не отвлечет, то я не знаю что и придумывать!

Не подозревающие дурного Витька и его жена в это время спокойно обедали. На обед у них были щи со свежим щавелем и молодой крапивой. К ним полагались сметана и горячий ржаной хлеб, который Витькина жена сама испекла в русской печи. Хлеб получился отменным, большим, красивым, ноздреватым. А пахло от него так одуряюще, что Витька даже подобрел на мгновение.

Может быть, повернись судьба к нему другой стороной и дай она мужику спокойно доесть его щи, он бы подобрел еще больше. Но, увы, эта жизнь – жестокая штука! И как раз в тот момент, когда Витька поднес к губам первую ложку жирных наваристых щей, мимо окна пронесся перемазанный красной краской бычок.

Витька уронил ложку обратно в тарелку, вытаращил глаза и закричал:

– Ё-м!.. Да что же это ё…. Да твою!..

И это были единственные относительно приличные слова, которые произнес Витька. Дальше последовал такой откровенный вопль человеческой души, что подруги невольно заслушались. Витька и его жена носились по двору так, словно у них там хранилось бог весть какое сокровище. А на самом-то деле во дворе у них ничего и не было ценного, кроме разве что трех корявых яблонек, стремянки и ведра с краской. Но яблоням бычок не мог нанести какого-либо существенного вреда. А стремянку и ведро он и так уже давно перевернул. Все остальное было хламом, пригодным только для мусорной свалки.

Так что подруги откровенно недоумевали, отчего это Витька и его жена так загоношились. Но вдруг подруги встрепенулись. Витька и его жена действовали шустро. Бычка они, того и гляди, поймают и стреножат. А девушки до сих пор не провели ревизию в Витькиных закромах! И, пригибаясь почти к самой земле, подруги почесали в сторону дома.

Первым на их пути вырос сарай, который Витькина жена так опрометчиво решила освежить красной красочкой. И с чего ей, дуре, удумалось такое? Стоял себе сарай серый и весь из себя неприглядный. С чего вдруг такая любовь к этому неказистому строению? Но, заглянув внутрь, подруги поняли, в чем дело. Сарай был буквально забит не распакованными еще фабричными коробками.

– Мама родная! Чего у них тут только нет!

И действительно, в неказистом снаружи сарайчике стояло несколько огромных картонных коробок с фирменными этикетками. А все оставшееся пустое пространство заполняли коробки поменьше, забитые всевозможным товаром – мылом, консервами, стиральным порошком и прочим добром.

– Магазин они открывать собираются? – удивилась Леся.

– Может, и магазин. А может…

Но Кира не договорила.

– Пойдем отсюда. Времени у нас мало. А тут мы больше ничего интересного не увидим, – сказала Леся.

Дома у Витьки и его жены было не то чтобы совсем бедно. Но как-то захламлено и неуютно. Старые вещи громоздились по углам, занимая место и не давая новым вещам простора. Было видно, что в этом доме не привыкли выбрасывать ничего. Старая радиола нашла свое место рядышком с новеньким музыкальным центром. И ничуть своего возраста и внешнего вида не стеснялась. А даже напротив, стремилась вылезти на первый план, оттеснив более хрупкого собрата на второй.

– Сколько хлама!

– Но и новых вещей тоже хватает!

Подруги с интересом огляделись по сторонам. И внимание Киры привлек к себе сервированный для семейного обеда стол.

– Хм, – произнесла она.

– Что?

– Ты ничего не замечаешь?

Леся подошла и встала рядом с ней.

– Нет, а что? Нормальный обед. Вкусный, я бы сказала. Наверное, Витькина жена старается готовить повкусней. Чтобы мужик про свою водку окончательно забыл.

– Нет, я не о том. Странного ничего не замечаешь?

– Нет.

– Тарелки с супом на столе всего две, а стаканов с компотом – три.

– Ну и что? Ошиблась хозяйка. Или сразу два стакана для мужа поставила. Может быть, он ее компот страшно обожает.

– И на сковородке лежат три куриных окорока, – сунула нос в печку Кира.

– Два для мужа и один – для себя! Говорю же, она его кормит как на убой!

Кира пожала плечами и еще раз огляделась по сторонам. На этот раз она буквально впивалась взглядом во все предметы. И вид у нее был самый что ни на есть таинственный. Внезапно Кира быстро подошла к шкафу, стоящему у стены, и резким движением распахнула его дверцы. Оттуда пахнуло нафталином и вылетели какие-то пушинки.

– Что ты там забыла? – удивилась Леся, тоже заглянув в шкаф и обнаружив в нем ровные стопки зимней одежды, уже убранной на хранение.

– Ничего, – кротко отозвалась Кира и захлопнула дверцы.

Вид у нее при этом был какой-то обескураженный, словно она думала обнаружить в шкафу нечто совсем другое.

– Очень странно. Очень!

– Что тебе странно? Что в шкафу висит одежда?

– Нет. Но… неважно. Слышишь?

Леся прислушалась и поняла, что крики на улице стихли. Еще несколько минут тому назад они звучали во всю силу, а теперь смолкли. Подруги подкрались к окну и осторожно выглянули из него. Открывшаяся их взорам картина могла бы их испугать, если бы они не знали всей подоплеки этого дела. Супругам наконец удалось изловить строптивого бычка. И теперь они стояли все втроем – посередине бычок, а по бокам – вцепившиеся ему в уши и шею супруги.

Измазанный красной краской бычок сейчас больше всего напоминал жертву, которую жестокие жрецы собрались принести в подарок своему языческому богу. В качестве жрецов супруги отлично бы подошли! Витька и его жена были так основательно измазаны краской, издалека напоминающей алую кровь, что подруги все же испугались.

– Жуть!

– Мрак!

– Хорошо, что соседи этой картины не видят!

– Как же! Небось полдеревни на это шоу из своих домов глазеют!

Супруги несколько отдышались и поволокли бычка прочь со двора. При этом Витек осыпал животное самыми ужасными проклятиями. И обещал сделать из него отбивную не к осени, как намеревался вначале, а гораздо, гораздо раньше!

– Сука ты! – наконец проникновенно закончил он, и бычок понурил свою лобастую голову, целиком и полностью признавая обоснованность хозяйского гнева.

А тем временем виновницы этого происшествия во все лопатки мчались прочь из Заречного. Но у самого леса, через который шла дорожка до «Чудного уголка», подруги столкнулись с Анькой – внучкой бородатого деда и бухгалтершей в магазине у Викули.

– Ой, привет! – обрадовалась им девушка, словно они были сто лет знакомы. – А вы ко мне? Пойдемте, пойдемте! Я как раз сама на обед из магазина отпросилась. Так что я вас варениками с соленым творогом угощу. Дед расщедрился, купил у бабки Пани целый килограмм. Не съесть – так он испортится. А творог хороший, жирный, домашний.