Работая с девушками-подростками, я стремилась понять, на какие важные аспекты глубинных структур личности указывало их поверхностное поведение. Я пыталась точно определить, когда их поведение было искренним, а когда оно возникало лишь в результате стремления поддерживать свое ложное «Я». Какой стиль мышления мне нужно уважать и поощрять? А с каким бороться?

Индивидуальная физиология

Тело девушки-подростка, его размер, очертания меняются, гормональный фон также претерпевает изменения. Точно так же, как внимание беременных женщин постоянно направлено на тело, девушки-подростки думают о своем теле, которое постоянно меняется. Они чувствуют себя, выглядят и двигаются не так, как раньше, когда были младше. Эти изменения нужно принять, новое тело должно стать частью личности. Этот подчеркнутый интерес к телу в таком возрасте трудно переоценить. Тело – это тайна, которая постоянно довлеет над девушками, оно постоянно в центре их внимания. В тринадцатилетнем возрасте девушки гораздо больше времени проводят перед зеркалом, а не за учебниками. Мелкие недостатки превращаются в навязчивые идеи. Волосы, которые плохо выглядят, могут испортить весть день, а сломанный ноготь может восприниматься как трагедия.

Вообще-то у девушек, вступающих в пубертатный период, сильные тела, но они увеличиваются в объемах. Именно в тот момент, когда их тела округляются, девушкам начинают внушать, что быть худой – это красиво и это обязательно. Девушки ненавидят уроки физкультуры, на которых одноклассницы будут сплетничать про их полные бедра или выпуклый живот. Одна из них рассказала мне, как принимала душ рядом с очень худой танцовщицей, которая сидела на строгой диете, и впервые она осталась недовольна своим телом. Другая моя пациентка рассказала, что ей захотелось отрезать бугорок жира у себя на животе. А еще одна считала свои бедра «отвратительными».

Джина, полненькая кларнетистка, любила читать и играть в шахматы. Ее больше интересовали книги, чем косметика, ей больше нравились лошади, чем модная одежда. В первый день учебы в старших классах она пришла с остро наточенными карандашами и аккуратно подписанными тетрадями. Она настроилась на изучение испанского языка и алгебры и планировала пройти прослушивание в школьный оркестр. Домой девочка вернулась расстроенная и потрясенная. Парень, который рядом с ней укладывал свои вещи в шкафчик со школьными принадлежностями, ударил ее дверцей и рявкнул: «Пошевеливайся, толстозадая!»

В тот вечер она сказала маме: «Я терпеть не могу свою внешность. Мне нужно сесть на диету».

А ее мама подумала: «И больше ничего это парень не заметил? Когда он увидел мою музыкальную идеалистку Джину, в глаза ему бросился только ее вес?»

На девушек 1990-х годов оказывалось колоссальное давление: им внушалось, что они должны быть красивыми, и они осознавали, что о них судят по внешности; это касается и современных девушек. Художница Венди Бэнтам, размышляя о женщинах и красоте, так выразила эту мысль: «Каждый день в жизни женщины словно дефиле по подиуму на конкурсе “Мисс Америка”».

К сожалению, девушки оказываются в проигрыше и когда они совсем неприметные, и когда они слишком симпатичные. Неприметные девушки становятся изгоями и часто принимают близко к сердцу презрение сверстников. А наши культурные стереотипы о красоте связывают привлекательность с отсутствием мозгов – вспомните шутки о блондинках. Красивых девушек чаще всего воспринимают как объект сексуального интереса. Воспринимают их внешность, а не их личности. Они знают, что парням хочется быть рядом с ними, но сомневаются, что их любят не за красивый фасад, а за что-то еще. Быть красавицей может значить одержать пиррову победу. Битва за популярность выиграна, но война за уважение тебя как личности проиграна.

Больше всего повезло тем, кто и не серые мышки, и не красавицы. Они в конце концов будут ходить на свидания и, скорее всего, с теми парнями, которые любят их на самом деле. Их личность подпитывают другие факторы: чувство юмора, интеллект или сила характера. Но им все равно не очень хорошо живется в средних классах школы. Одна ученица колледжа рассказала мне: «В средних классах школы я чувствовала себя изгоем, потому что была очень высокая. Мне и в голову не приходило, что с таким ростом можно быть счастливой». А другая восьмиклассница рассказала, как ее симпатичная одноклассница-блондинка флиртовала с мальчишками: «Все эти парни, которые, спотыкаясь, мчались открыть перед ней дверь, на меня бы даже и не посмотрели, пройди я мимо».

Внешности в 1990-е годы придавалось гораздо большее значение, чем в 1950-е и в начале 1960-х. Девочек, которые жили в маленьких городках, скорее воспринимали в общих чертах: что у них за характер, из какой они семьи, как ведут себя и какие у них таланты. Но о девушках, живших в 1990-е в городах, где полно незнакомых людей, судили исключительно по внешности. Часто единственное, что подростки знали друг о друге, – это как кто выглядит.

То, что в нашей культуре считается красивым, часто достигалось ценой огромных жертв. Даже звезды платят за это дорогую цену. Джейми Ли Кертис, которая в течение многих месяцев работала над собой, чтобы войти в нужную для фильма «Совершенство» форму, чувствовала, что ее тело этой роли не соответствует. И Джейн Фонда, и принцесса Диана страдали от расстройства пищевого поведения. Каждый раз, когда я выступаю перед старшеклассницами или студентками, меня поражает, насколько это важный и болезненный вопрос. Я спрашиваю у них: «Кто из вас знает тех, кто страдает от расстройства пищевого поведения?» Обычно каждая из них поднимает руку.

После моих выступлений в школах в 1990-е годы девушки подходили ко мне, чтобы задать вопросы, касавшиеся их подруг, сестер или себя лично. Все они рассказывали страшные истории о девушках, страдавших оттого, что они не совсем вписывались в наши культурные стереотипы. Вступая в ранний подростковый возраст, девушки уже не так безразлично относились к своему облику, как раньше, и изводили себя самокритикой. Именно в тот момент, когда у них начинали округляться бедра и накапливаться жировые клетки, они видели журналы, смотрели кинофильмы или слышали замечания сверстников в свой адрес, из которых становилось ясно, что с их телом что-то не так. Шарлотта, о которой я упоминала в начале этой главы, воспринимала свое тело как объект изучения и критики со стороны окружающих. Для нее было важно, как его воспринимали окружающие, а не как она сама его ощущала.

Девушка, которая остается верна себе, будет воспринимать собственное тело как часть самой себя и будет сопротивляться попыткам окружающих судить о ней и давать характеристику лишь по внешности. Она скорее будет воспринимать свое тело с точки зрения его функций, а не формы. Зачем ей ее тело? Например, Лори гордилась тем, как это тело танцует и плавает. Ее самоуважение не строилось на собственной внешности. Она избегала диет и не проводила время перед зеркалом. И хотя ее подружки наряжались и сидели на диете, они ей завидовали, считая симпатичной. Лори больше стремилась быть, а не казаться. Ей повезло, потому что, как пишет об этом Симона де Бовуар: «Перестать доверять своему телу – значит перестать доверять себе самой».

Эмоциональная сфера подростков