Когда кого-то делают изгоем, таким образом осуществляется высшая форма социального контроля над теми девушками, которые не столь чувствительны к давлению со стороны социума. От изгоев стараются держаться дальше, их дразнят, над ними издеваются, их унижают сотнями разных способов. Девушки яркие и одаренные, напористые, уверенные в себе, слишком миловидные или недостаточно миловидные, скорее всего, станут изгоями.

Девушек воспитывают так, чтобы они не выражали свой гнев открыто. В отличие от мальчиков, им не разрешается физически противостоять своим обидчикам. Вместо этого они ехидничают и дразнятся. Они делают другой девочке пакость, когда звонят ей и сообщают, что планируется вечеринка, но ее туда не пригласили, или подходят к ней и начинают отпускать обидные замечания о ее одежде или фигуре. Они обзываются или выбирают какую-то относительно счастливую девочку и делают ее жизнь невыносимой.

Конечно, такая изоляция приносит свои плоды. От обиды девочки-подростки впадают в отчаяние. Как сказала одна из них: «Ты можешь общаться с теми, кто тебя унижает, лишь пока сама не поверишь в то, что с тобой происходит».

В средних классах моя одноклассница Пэтти была полноватой и неповоротливой. Ей доставалось больше всех. Девчонки обзывали ее мамонтихой прямо в лицо. Что бы она ни делала, над всем потешались. Как-то раз ее мама принесла в школу красивые красные шарики попкорна на Хеллоуин. Большинство девчонок отказались их есть, хотя при одном взгляде на чашку с этими шариками у них слюнки текли. Они боялись «заразиться» от этих шариков попкорна «мамонтихи».

Мои одноклассники часто говорили о заразе, которая исходит от изгоя. Девочки, которых не любили, считались заразными. И если кто-то к ним прикоснулся, то эта зараза немедленно цеплялась и к нему. Много времени в перерывах между уроками уделялось тому, чтобы избавиться от заразы, которую распространяли те, кто кому-то не угодил. Я никогда не играла в эти игры, но ненавидела, когда такую заразу приписывали и мне. Я узнала, что такая забава распространена во многих городах нашей страны.

В 1994 году наркотики и алкоголь стали более доступны и получили большее распространение, чем в мои подростковые годы. Однажды в моем колледже была лекция, и тот, кто выступал перед нами, рассказал о своей жизни в маленьком городке штата Небраска в начале 1960-х. Он рассказал, что парни покупали упаковку из шести бутылок пива и ехали выпить их куда-нибудь в субботний вечер, возвращаясь со свидания. После лекции к нему подошла молодая женщина и сказала, что сейчас, в 1990-е, живет в его городке. Он спросил, что там изменилось. Она ответила, что молодежь покупает целые ящики пива, а не упаковки по шесть штук, и что девчонки тоже выпивают.

К 1990-м годам большинству подростков предлагали наркотики уже в седьмом классе. На рок-концертах и вечерних сеансах в кино в воздухе вился дымок марихуаны. На трассе орудовали бандиты, в пригородах продавали наркотики.

Многие девушки жаловались на сексуальные домогательства в школе. Хотя в средних классах мальчишки тоже дразнились и говорили всякое такое про секс, но все это было иначе. Девочек дразнили, говоря им об оральном сексе и волосках на лобке, о месячных и о том, что видны неприличные части их тела. Те сексуальные домогательства, которым девушки подверглись в 1990-е, были гораздо серьезнее. То, что им говорили, было более обидно, агрессивно и прямолинейно.

В 1993 году Американская женская университетская ассоциация провела исследование, результаты которого вышли под названием «Враждебность в коридорах», где говорилось о том, чему подвергались девушки. По данным исследования, 70 % девушек подверглись сексуальным домогательствам, 50 % сообщили, что к ним прикасались с сексуальными намерениями без их позволения в школе. Треть девушек поведали, что о них распространялись слухи сексуального содержания, 0,2 % указали, что их совратили. По данным этого исследования, классы и коридоры наших школ были самыми распространенными местами, где происходили сексуальные домогательства. Многие девушки боялись рассказать об этом, потому что опасались, что домогательства усилятся.

Часто такие домогательства были более серьезными, чем просто прикосновения. Обычно такие действия совершали студенты, но некоторые девушки сообщали о приставаниях преподавателей. Чаще всего девушки не рассказывали руководству школ об этих происшествиях, а просто отказывались идти на учебу. Шарлотта не хотела возвращаться в школу после того, как ее обозвали потаскухой, когда она шла по коридору. Еще одна девушка у меня на приеме пожаловалась, что парни шлепали ее сзади и хватали за грудь, когда она шла к своему шкафчику со школьными принадлежностями. Другая девушка отказывалась ехать на уроки в школьном автобусе, потому что парни изводили ее разговорами о сексе.

Музыка, телевизионные передачи, кино и порнография обрушивают на подростков жестокие и бездушные представления о сексуальности. Девушки получают противоречивую информацию о сексе и совершенно теряются. Секс считается и таинством между двумя людьми, освященным Богом, и лучшей оберткой для рекламы лосьона от загара.

Если девушки верны себе, они сопротивляются давлению сверстников, которое заставляет их вести себя каким-то определенным образом. Лори, например, знала, что не захочет пить или курить только потому, что ее к этому подталкивают сверстники. У нее было собственное отношение к сексуальности, и она не поддалась бы на провокации, пока сама не была бы к этому готова. Она не желала идти на уступки лишь для того, чтобы завоевать популярность. Она ясно понимала, что в стремлении всем угодить ей пришлось бы слишком многим пожертвовать.

А Шарлотта, наоборот, очень стремилась завоевать одобрение окружающих. Она активно вступала в сексуальные отношения с парнями из своей школы. Ее попытки завоевать популярность у парней вышли ей боком. Она принимала решения, исходя не из подлинных своих потребностей, а подстраиваясь под других людей, в особенности под своего парня Мэла. Из-за зависимости от одобрения сверстников Шарлотта постоянно попадала во всякие переделки и совершенно потеряла себя к тому моменту, когда мы с ней впервые встретились.

Духовность

Многие величайшие идеалистки в истории человечества, например Анна Франк и Жанна д’Арк, были подростками. Именно в этом возрасте девушки активно ищут смысл жизни и постигают устройство вселенной. Часто это период религиозного кризиса и время задавать вопросы: «Что происходит после смерти? В чем смысл страданий?» Некоторые девочки становятся глубоко верующими и могут многим пожертвовать ради этого. А у других случается духовный кризис.

В тринадцать лет я была истовой прихожанкой методистской церкви. Потом я прочла рассказ Марка Твена «Визит капитана Стормфилда в рай», который он насмешливо изображает как место, где люди сидят и играют на арфах днями напролет. Эта история послужила для меня толчком к тому, чтобы задуматься о своей вере. В пятнадцать лет я прочла труд Рассела «Отчего я не христианин» и стала спорить со своим священником и друзьями о том, есть Бог или нет.

Одна из моих пациенток формально согласилась с тем, что Христос – ее личный спаситель, когда ей было тринадцать. Она посвятила себя христианству и с этой точки зрения оценивала свои поступки день за днем. Она свято верила, что самые важные ее отношения – это отношения с Богом и что самое важное время для нее – то, которое она проводит в молитве. Она стала духовным лидером семьи и упрекала родителей, если те вели себя не по-христиански. Она каждый день руководила младшими братьями и сестрами, читая с ними Библию.