как только я это принял, сразу все встало на свои места и в голове нарисовался план.

***

Ника

Следующее утро я проспала.

Встала значительно позже обыкновенного.

Как всегда, когда пересыпаешь, пусть даже невольно, потом голова тяжелая. На утреннюю практику уже не успеваю. Принимаю душ, чтобы освежиться, грустно смотрю на платье в корзине с грязным бельем. Вчера я пыталась застирать пятно, остался след подливы.

Без сожаления выбрасываю платье в мусорную урну.

Там ему самое место.

Плетусь на кухню, думая о том, что привычное пробуждение Дана я феерически профукала.

Он озвучивал мне время приема пищи. Наверное, снова гадость в наказание придумает.

Но… на кухне меня неожиданно встречает Дан и… накрытый стол.

Ну как накрытый, приборы расставлены.

Даже в точности, как я их обычно ставлю.

— Доброе утро. Садись, будешь завтракать.

Наверное, даже на другом конце света было слышно, с каким стуком на пол грохнулась моя челюсть.

— Что?

— Доброе утро, — отзывается невозмутимо, наполняя турку. — Я решил приготовить тебе завтрак.

— Обалдеть, — шепчу и в тихом шоке падаю на стул.

Пялюсь на широченную спину Дана, перемещающегося от плиты к холодильнику и обратно. Аппетитно пахнет варящимся кофе, сам мужчина смотрится безупречно в обтягивающей футболке.

Я бы даже сказала, вкусно смотрится.

И если бы мы были парой, как я когда-то мечтала о будущем, то сейчас бы обняла и поцеловала своего мужчину между лопаток.

Но… Дан — не мой мужчина, а мой Вадим — значительно ниже Дана. Мне бы удалось поцеловать его только в затылок. Потому что мы с ним одного роста…

Стряхиваю наваждение, сосредоточившись на том, как Дан наполняет чашки, подогревает что-то на сковороде. Я не вмешиваюсь в его действия. Если я что-то и поняла о нем, так это то, что если он что-то решил, лучше не вмешиваться и не перечить.

Тем более, мне готовят завтрак.

Боже…

Не верится.

Не верится до тех пор, пока на мою тарелку не опускается разогретый творожный блин, разрезанный треугольничками, а сверху льется жидкая, как я люблю, сметанка и немного сгущенки.

Я тянусь к еде.

— Стой, — просит Дан и опускает передо мной чашку с напитком. — Вот теперь приятного аппетита.

— Все так красиво! Все, что я люблю! Откуда ты знаешь?

Дан садится напротив, уминая пышный омлет с беконом и большим количеством зелени.

— Я изучил твой дневник питания.

Ах да, я записывала в блокнотик и всегда клала его на холодильник.

— Выявил, какой завтрак ты готовишь чаще всего и решил, что это — твой любимый завтрак. Я прав?

— Да-да… И какао я тоже люблю, но привыкла…

— Кофе натощак пить не стоит. Лучше пить его во второй половине дня. Тем более, к нежному творожному блину лучше подходит мягкое какао на сливках.

И у меня возразить не получается. Дан прав — так намного вкуснее.

— Спасибо.

Аж плакать хочется, так вкусно… Давно мне не готовили.

Иногда я ездила рано утром в город в забегаловку только для того, чтобы мне кто-то принес покушать и расставил приборы.

— Ты носом хлюпаешь? — уточняет он.

Вытираю украдкой слезинки.

— Все очень вкусно, так вкусно…

Думаю, человеку с таким сложным и непререкаемым характером, как у Дана, и закаленными собственными устоями было непросто поступиться своими принципами и пойти на примирение, приготовив завтрак.

— Все-таки ты хороший человек, Дан.

Дан молча уставился в свою тарелку и до конца завтрака никуда, кроме нее, не смотрел, только к концу трапезы добавил:

— Оставь посуду, я приберу. Не строй планы на сегодня. Поедем в город.

Глава 23

Ника

Очень не хочется пропускать шанс помириться с Даном, но его предложение может быть для меня опасно.

— Знаешь, я больше люблю тишину, одиночество. Редко бываю в людных местах.

Дан размеренно кивает:

— Дай угадаю: бываешь, в основном, в предпраздничную суету, чтобы закупиться надолго. Затеряться в толпе и спрятать огненный цвет под непримечательным париком, еще ты сутулишься. Я угадал?

Откуда он знает?!

Ах да, наверное, пока я там… в каморке сидела, он всюду залез.

— Ты побывал в ящике комода с бельем? — спрашиваю ледяным тоном.

— Нет, — слегка улыбается. — Просто у тебя фальшивые документы, Сергеева Вероника Андреевна. Люди с фальшивыми документами снимают на длительный срок дом в глуши, не особо вдаваясь в подробности, только если от чего-то бегут, прячутся. В чем накосячила ты?

— Мы договорились, что я тебе не мешаю жить в твоем доме.

Дан издает легкий смешок:

— Сейчас ты не Белка. Сейчас ты — лисица, пытаешься схитрить. Уговор был другим, и ты его прекрасно помнишь.

Помню, конечно, но не хочется исполнять после того, как меня опустили на уровень ниже шлюхи. Да я вообще ничего допустить не должна была… Ничего такого!

Вот как мне теперь быть? Девственность восстанавливать?!

Я усердно поджимаю губы, всем своим видом демонстрируя, что отвечать не собираюсь.

— Бери свой парик и собирайся. Сутулиться и уродовать себя некрасивыми очками необязательно. Если тебя ищут, то ищут одинокую высокую девицу, а не девушку в компании мужчины, с которым у нее близкие отношения.

— Вот как?

— Да. Поехали, развеешься. Что-то мне подсказывает, что жить в одиночестве тебе не так сильно нравится, как ты пытаешься это показать.

***

На сборы уходит не так много времени. Я старательно закрываю плотным тоном свои веснушки, тщательно прячу волосы под парик, переодеваюсь. Дан уже готов, ждет меня.

— Как тебе? — спрашиваю.

Он смотрит на парик на лицо и качает головой:

— Отвратительно. С рыжим цветом и веснушками в миллионы раз лучше. Сейчас ты просто непримечательная девица.

— Спасибо.

— Поехали. Надеюсь, по возвращению, ты все это смоешь и снимешь.

— Тебе настолько нравятся рыжие?

Дан выгоняет внедорожник, даже открывает дверь.

— До тебя с рыжими не трахался. Ты первая.

Немного екает внутри, румянец ползет под плотным тоном на лице. Стараюсь контролировать дыхание и сдержать восторг, когда машина выезжает на трассу. Конечно, у Дана классный дом, просто дом мечты. Но жить в самоизоляции сложнее, чем я думала. Для меня каждая поездка в город — небольшой праздник, а сейчас… Голова даже кружится.

Дан навевает какое-то ощущение спокойствия и безопасности, может быть, даже прогулка затянется немного дольше, и я не буду спешить? Хотя вряд ли…

— Вероника — твое настоящее