Отсмеявшись, девушка стала мне объяснять, как обращаться со своим энергетически-магическим резервом.

– Алексей, ты изначально делаешь неправильно. Хотя в этом есть и моя вина, я тебе не совсем точно объяснила методику. Погрузившись в свой запас сил, ты должен представлять, как берешь то, что тебе нужно. Пойми, основное слово – «представлять», а не «брать руками», – объяснила она мне.

– А энергия жизни? С ней что нужно делать?

– С магией жизни на первый взгляд все просто, но это не так. Тут самое главное – не взять больше, чем нужно. Вот представь, ты пытаешься вылечить человека, у которого порезан палец, и берешь для его излечения слишком много силы. Тогда этот человек, получив ее в таком количестве, может погибнуть.

Алиена задумчиво потеребила травинку.

– А если приложить меньше сил, чем нужно для излечения?

– Тогда ничего не произойдет, больной не почувствует тебя. Но это если совсем мало силы взять. Если же взять немного больше (но все равно недостаточно для полного излечения), то рана заживет наполовину. Поэтому, прежде чем стать магом-целителем, нужно очень долго совершенствовать умения. Маг сначала лечит деревья, траву, потом животных, учится диагностировать болезни и лишь затем сдает экзамен на получение звания мага-целителя. Сдает его другим магам-целителям. То есть требуется много практики, – немного путано объяснила Алиена.

– А ты можешь ей пользоваться?

– Видишь ли, магию жизни начинают изучать только после того, как уже овладеют магическими способностями. Другими словами, чтобы мне стать целителем, надо сперва закончить академию.

– Понятно, – протянул я. – А в академии долго учиться?

– Если полный цикл обучения проходить, то семь лет. Но это для тех, у кого есть потенциал, кто может добиться больших успехов. А так большинство учится четыре года.

– Значит, о магии жизни придется забыть?

– Ну почему сразу забыть, можешь попытаться вылечить что-нибудь. Например, травинку. – Алиена усмехнулась. – Только людей не лечи, а то навредишь больше, чем поможешь.

– Давай я тебе покажу, как я освоил магию воды и огня? А ты мне расскажешь, как все-таки магией жизни пользоваться.

– Не сейчас, давай завтра, а то спать очень хочется, – попросила она, зевая и прикрывая рот ладошкой.

– Давай, – согласился я.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи. Она ушла, а я отправился к Разуму. Я его навещал утром и вечером; днем у меня то тренировки с Эрзоном, то сам магией занимаюсь. Разум был предоставлен сам себе, но было не похоже, что он в обиде. Конь меня уже ждал, у нас с ним сложилась традиция, я ему рассказывал, что со мной произошло за день, он, выслушав меня и обязательно ткнувшись мордой в плечо, отправлялся в стойло ночевать, а я лез спать на сеновал. Так было и сегодня. Но на лестнице, ведущей к месту моего ночлега, сидел Эрзон. Завидев меня, он сказал:

– Алексей, нам надо поговорить. Пойдем.

И он направился к скамейке, которая находилась во дворе дома, я пошел за ним.

– Еще раз прости меня за то, что произошло. Я слишком боюсь за Алиену, к тому же она мне как дочь.

– Да я все понимаю и не обижаюсь, вам многое пришлось пережить.

– Мне хотелось бы услышать о твоих дальнейших планах.

Эрзон спросил меня о том, о чем я пока не хотел думать.

– В вашем мире я уже две недели… после того как зарядится браслет, я уйду. Потом… через какое-то время… надеюсь, что вернусь.

– А с Разумом что делать будешь?

– Алиена сказала, что я смогу переместиться с ним, если у меня будет с ним близкий контакт. Правда, сколько затем будет заряжаться браслет, неизвестно.

Я уже советовался об этом с Алиеной. Она сказала, что маго-конь при переходе наверняка поменяет свою сущность. И кем он станет в моем мире, неизвестно. Но, вернувшись в свой родной мир, он обратно превратится в коня. Сколько будет заряжаться браслет, она сказать не могла. А как его зарядить самому, я пока не знал.

– Значит, ты можешь не вернуться… Поэтому я прошу тебя, не позволяй Алиене влюбиться в тебя. Она очень ранимая девушка, ты должен понимать, что шанс быть вместе у вас минимальный. – Эрзону тяжело давались слова, он подолгу подбирал их.

Я покраснел, понимая, о чем толкует Эрзон. В этом мире взрослыми становятся рано, в четырнадцать лет наступает совершеннолетие, и многие сразу обзаводятся семьями и собственным хозяйством, обретая независимость от родителей.

– Мне она очень нравится, но я все это прекрасно понимаю и специально влюблять в себя ее не буду. Обещаю вам, – поклялся я Эрзону.

– Договорились. А теперь второе, сегодня я получил ответ на свое письмо от одного из старых друзей Лаверента. Он готов меня принять, но предупреждает, что даже если у меня есть неопровержимые доказательства невиновности Лаверента, то предать их гласности будет тяжело. Помочь сможет только король, к которому официально пробиться нельзя. Фактически он станет полновластным королем лишь через полгода. А сейчас всем заправляет регент. Поговорить с королем можно только на балу. Ближайший состоится через две недели. Следующий же – только через полгода; тогда проводить его будет уже полновластный король. Столько времени ждать Алиена не захочет. Поэтому мы с ней завтра выезжаем в столицу. Она, правда, об этом еще не знает. Ты можешь поехать с нами, а можешь подождать здесь, пока браслет зарядится, и вернешься домой.

Эрзон взглянул на меня вопросительно.

Я в этом мире уже две недели и три дня, а столько событий! Если прибавить еще две недели, то уже перед балом я смогу попасть домой. Можно тихонько отсидеться здесь, а можно отправиться с ними и посмотреть столицу. Да и если я задержусь в этом мире на пяток дней, то в моем-то даже суток не пройдет, а перед родными я как-нибудь оправдаюсь.

– Я хотел бы поехать с вами. И, если возможно, то и на бал попасть, – ответил я Эрзону на его невысказанный вопрос.

– Но ведь браслет должен зарядиться раньше?

– Ну, на несколько дней я смогу задержаться.

– Не передумаешь?

– Нет.

– Отлично, тогда будем считать, что договорились. Я ведь на бал вряд ли попаду, меня просто туда никто не пропустит, а тебя с Алиеной друг Лаверента провести сможет. Да и на балу Алиене может какая-нибудь помощь потребоваться. Если она с тобой пойдет, мне за нее спокойнее будет.

Он встал, потянулся. Было видно, что этот разговор дался ему нелегко.

– Меня давно один вопрос мучает…

– Какой?

– Почему деревенские меня избегают?

Деревенские жители и впрямь обходили меня стороной. Я их видел, но поговорить с ними за все время так и не смог. Хотя Эрзон все время к кому-то ходил, и к нему приходили, но, завидев меня, спешили удалиться.