10–15 километров. Судя по численности украинской группировки, это была как минимум ротная тактическая группа, которая пошла на штурм нескольких сел, включая населенный пункт Грайворон, при поддержке бронетехники и артиллерии. Подобную ситуацию, думаю, можно было заранее предвидеть, особенно после поражения ВСУ в Бахмуте, когда украинская сторона не скрывала своих намерений перейти к террористическим акциям. Нападение в итоге было отражено, противник разбит и отброшен, но украинский отряд сутки продержался на российской территории. Впервые за время спецоперации врагу удалось проникнуть на такую глубину.

Совершенно очевидно, что это истерическая реакция украинского руководства на чувствительное поражение ВСУ под Бахмутом и падение «неприступной твердыни», как ее окрестили официальные лица Украины. И совершенно логично, что теперь украинское командование и ГУР будут максимально использовать методы террора и диверсии, чтобы как-то перехватить информационную повестку своего разгрома и утраты ключевого пункта обороны.

Нужно учитывать и то обстоятельство, что сейчас украинские нацисты будут стремиться наносить удары везде, где только смогут дотянуться. Будут обстрелы нашей территории, запуски ракет по целям в глубине России, диверсии, удары дронов и, вполне возможно, очередные попытки политических убийств. Будет сделано всё, чтобы закрасить кровью пятно своего позора. Не сомневаюсь в том, что такие важнейшие моменты учитывались и прорабатывались в российских силовых ведомствах. К сожалению, в который раз «наступили на те же грабли». Имеются в виду нескоординированные действия наших различных силовых структур. Они проявились в первые часы нападения диверсантов.

Уже более полугода, как наши пограничные районы стали фронтовой зоной с непрерывными обстрелами, прорывами ДРГ, минированием дорог и атаками дронов, но по-прежнему не созреет решение о формировании пограничных войск. До сих пор силовые ведомства действуют врозь, сами по себе. Минобороны отдельно, МВД отдельно, Росгвардия отдельно, ФСБ отдельно. Координация их деятельности — это всегда целая процедура, и регулярно на «стыках» этих ведомств возникают трещины и дыры, в которые враг умело направляет удары.

Двадцать лет назад, в 2003 году была инициирована и проведена так называемая «реформа» пограничных войск России, в результате которой вместо погранвойск появилась Пограничная служба ФСБ, где вместо застав были сформированы куцые линейные отделения, погранотряды прикрытия границы расформированы, а вся суть реформы заключалась в отказе от войсковой структуры погранвойск и переходе, по сути, к формату «пограничной милиции». К чему привело такое «расслабление» границы, мы видим теперь. Некоторые высокие чины погранведомства твердили тогда о реформе: «Мы пытаемся сделать охрану госграницы цивилизованной и эффективной. Для этого необходимо перейти от войсковой составляющей к оперативной». Итогом этого «цивилизаторства» стала ликвидация экстерриториальности погранвойск — их единства как государственной силовой структуры, растаскивание их на кучу территориальных управлений, каждое из которых получило вожделенное право стать «субъектом административно-хозяйственной деятельности». В общем — оптимизация!

Не удивительно поэтому, что наверняка в высоких кабинетах Минобороны считают, что в ситуации в Белгородской области виновата Погранслужба ФСБ. У них уже давно масса претензий к работе пограничников. «Они не обеспечивают агентурную работу, не следят за периметром — в результате постоянные проблемы». Кроме того, многие, и не только военные, считают, что из-за плохой работы пограничной службы происходят инциденты с беспилотниками. Российские силовые структуры не имеют достаточных ресурсов, чтобы обеспечить режим военного положения в прифронтовых регионах. Об этом, кстати, велся разговор на межведомственном уровне не раз, особенно с начала СВО. Конечно, ни в коем случае не стоит все огрехи и ошибки сваливать на пограничников или Росгвардию, например. Налицо неэффективное или, чего греха таить, отсутствие общего, продуманного и скоординированного центра по руководству КТО. За который, по логике, должны отвечать представители МО РФ.

Разведке противника, на мой взгляд, удалось вскрыть и ударить в самом уязвимом месте. Не случайно, на этом участке границы несколько дней подряд, как майские жуки, в небе кружили разведывательные дроны, а по окрестным селам района, впрочем, как и по соседним (Шебекинский, Борисовский, Волоконовский) велся огонь из ствольной артиллерии и минометов. Атака украинской группировки сопровождалась и мощной медийной атакой. Панику нагнетали в соцсетях жуткую, мол, идут расстрелы, до падения Белгорода осталось несколько часов, украинские танки уже вошли в пригороды. Запустили и такую «мульку», что это не украинцы, а русские солдаты из некоего добровольческого корпуса идут «свергать» Путина. В общем, руки вверх и сдавайтесь все. Отмечу, что никакой паники в Белгородчине не было, была напряженность. Людей оперативно эвакуировали из тех сёл, куда добрались украинские националисты, вывозили и на автомобилях, и даже на вертолётах. Когда подошли армейские подразделения, с танками и артиллерией, уверенности у людей прибавилось. Очень грамотно повёл себя в этой ситуации губернатор Вячеслав Гладков, который первым вышел на информационный фронт. Он отдувался за всех, рассказывая о ситуации в области и призывал: «Доверяйте только официальным источникам». Приведу всего один пример в череде регулярных сообщений главы региона: «Вчера столкнулись с беспрецедентной атакой, такого у нас еще не было. Танки в Белгородской области, моя жена в каком-то аэропорту с какими-то вещами. Точно чья-то жена, но точно не моя. Ядерная катастрофа, эвакуация Шебекино, Белгорода, звонки моим помощникам с требованием, чтобы я прекратил активность в Грайвороне. Штурм местных жителей и бомбоубежищ. Еще раз убедились — против нас идет настоящая информационная война. Цель — запугать, чтобы паника охватила всю Белгородскую область», — сказал губернатор.

В который раз Вячеслав Гладков выступает как основной спикер, что, безусловно, важно и необходимо. А вот комментариев руководителей силовых структур, задействованных в КТО, или их официальных представителей никто не услышал. Только потом, в конце следующего дня и Минобороны подключилось с заявлениями об отражении агрессии, когда сняли режим контртеррористической операции. Стало понятно, что угроза миновала. Правда, некоторые военкоры и блогеры поспешили перепостить совершенно нелепый, на мой взгляд, видеоролик, где высокий армейский чин в генеральских погонах выступал, по сути, в роли регулировщика, отправляя три танка на блокирование боевиков, засевших в селе.

«Грайворонский рейд» имел весьма плачевные результаты, есть погибшие и раненые среди мирных жителей, повреждены сотни жилых домов и несколько образовательных учреждений района. Погиб от выстрела в упор один из командиров подразделения местной теробороны Юрий Гаевой. Его жену ранили, держали несколько часов в подвале. Кстати, тема территориальной обороны весьма актуальна, особенно в свете последних тревожных событий.

За несколько месяцев на Белгородчине сформированы семь батальонов, тысячи человек. Не на бумаге для отчета, а на деле. Туда вошли, как правило, крепкие, здоровые мужики, за плечами которых опыт участия в локальных конфликтах. Они горят только одним — чтобы им разрешили применять оружие, то есть вооружили. Но мешают бюрократические проволочки с правовым статусом и