в комнату для допросов. Серая и неуютная. Посередине стол и два стула. В углу стоял Алексей. Казалось, что перед глазами проносится кат-сцена из компьютерной игры, где режиссер с разных ракурсов показывает нового персонажа, чтобы полнее познакомить с ним игрока. Только сейчас ракурсы были в моей голове.

Алекс изменился с того времени, когда я видел его в последних видениях. Это бросалось в глаза, каждая деталь. Измученный и напряженный вид. Светлые, коротко стриженные волосы. Лицо выглядело все таким же ухоженным, но ощущалось в нем какое-то изрядное волнение и усталость. Похоже, он не стал сутками. Но, как и прежде, по его лицу невозможно было понять, что у Алекса на уме. И это пугало больше всего! Единственное, что вообще не изменилось – это серый деловой костюм. «Мистер Тоска по прошлому» - дал я ему имя, чтобы внести хоть немного позитива в свое положение. Интересно, что он думал обо мне?

Закончив что-то рассматривать в своем телефоне, Алекс повернулся ко мне. У комиссара был сейчас тяжелый, даже давящий взгляд. Казалось, он был рад переложить часть своего бремени на любую встречную душу.

- Привет, Марк… – начал комиссар расслабленно, словно перед ним стоял старый школьный приятель. – Присаживайся.

- Здравствуйте.

Детектив, который меня привел, стоял рядом, облокотившись о стену. Алекс же пристально посмотрел на меня: теперь я был не старым другом, а подчиненным, и, судя по всему, сильно провинившемся.

- Что ты чувствуешь, попав сюда? – спросил он меня, водя пальцем по столу. – Это, знаешь, почти привилегия. Но какие у тебя ощущения?!

- Честно, сэр...

- Можно без «сэр», Марк. Не люблю эти формальности. Зови меня Алексей. Мы все тут обычные люди.

Я медленно кивнул, не в силах побороть в себе удивление. Вроде как передо мной был образ величайшего вселенского зла, но в помещении не чувствовалось напряжения. Да и я почти перестал волновался. Однако, как говорится: внешность обманчива. Я отвечал ровно, медленно осматривая комнату.

- Чувствую разочарование, комиссар.

- Почему?

- Так не хочется ввязываться во все это… Кому будет интересно отдуваться за чужие ошибки, о которых ты даже толком не знаешь.

- Очень хорошо сказал, я бы даже сказал - поэтично! Но все, что окружает этот сумасшедший сейчас город - во имя праведного дела! – кивнул Алексей, постепенно говоря более восторженно. – Когда-нибудь ты поймешь, а может, даже будешь гордиться, что как-то помог нам. Все не просто так!

Я не мог вообще понять, чего от него ждать. Ни одно видение не могло передать истинных мотивов комиссара. Веяло какой-то Лавкрафтовской неизведанностью. С одной стороны я представил, что он сейчас, облачившись в форму дворецкого, принесет чайник и любезно заварит мне чая-каркаде. И точно так же я представлял, что он вытащит из-под стола ревущую бензопилу, напялит на лицо хоккейную маску и все так же любезно разрежет меня на части.

- Мы только поговорим, - сказал Алекс, заставив мое сердце биться чаще. Ведь где-то, точнее, у кого-то, я уже слышал эти лицемерные слова. – Начнем сначала. Вернём события назад…

Последовало несколько вопросов про мою учебу, еще в то время, когда я только нашел Финансу. Пара фраз про друзей и родителей. Ответы мои были те же самые, что и тогда, когда меня впервые спрашивал об этом Джон. Детектив в этот момент пристально смотрел на меня, словно пытался смутить. Я только наделся, что память и соображалка не подведут меня.

- Мы знаем, что ты был в клубе «Склеп портретов» в день, когда там случилось первое открытое столкновение наших агентов с бандитами. Изучили записи камер наблюдения, - еще один удар в сердце. Я внутреннее сдерживался изо всех сил, нельзя было выдать себя. Впрочем, я чувствовал, что уже не так сильно поддаюсь испугу. – Конечно, странным образом некоторая часть записей была уничтожена неизвестными. Почему ты после клуба сразу уехал в пригород? Почему ты не обратился в полицию? Это ведь было очень опасно. Бандиты тоже искали всех свидетелей, связанных с этим делом.

Я тяжело вздохнул, не хотелось особо наигрывать.

- Дело в том, комиссар…

- Называй меня просто Алексей.

- Хорошо, Алексей. Уехал, потому что это лучше, чем остаться в городе, в котором творится какая-то чертовщина. Как ни посмотришь телевизор, так сплошные митинги и бандитские разборки.

Далее последовали вопросы о некой Карине, точнее Финансе, которая притворилась ученицей по обмену. Этого я никак не ожидал. Они явно хотели меня поддеть. Но, судя по атмосфере допроса, мне казалось, что они и не рассчитывали, что я что-то смогу сказать про нее. Джон сразу припомнил мне эту встречу в библиотеке. Врал я с легкостью, много придумывать не пришлось. Мол, знал Карину немного, встретились в городе, а после библиотеки разошлись кто куда. Джон уверенно, с каплей цинизма рассказывал, что мою якобы недавнюю подружку из библиотеки пробили по базам. В университете этой некой Карины не числилось. Мне оставалось только пожать плечами. Очевидный крючок и слабоватый. Что поделать, я был в таком положении, что меня почти невозможно было сильно поддеть. Удача снова оказалась на моей стороне. Я врал до последнего, даже подкинул им предположение, что она могла быть связана с бандитами (ну загнул!). И все через призму наигранного беспокойства.

- Несколько раз мои агенты видели тебя с одной девушкой. Ее зовут Франсин. Она наемница, убийца. Что скажешь о ней?

- С ней я тоже мало общался. Говорила, что борется за правое дело, что хочет спасти тех, кто оказался в этой истории не по своей воле… Примерно так. И не скажешь, что она бездумный убийца.

- Она тебе что-то рассказывала конкретное?

- Нет, но я и так понял, что она старается убивать только преступников.

Наступило недолгое молчание. Комиссар переглянулся с детективом, почесал лоб. У меня складывалось такое ощущение, словно у Алекса было раздвоение личности. Днем он добрый, честный гражданин, а ночью одержимый фанатик. Но в любом случае, я помнил, что говорил про него Марат еще в видениях: это человек, способный уничтожать любые препятствия. И если я что-то не предприму, то тоже стану всего лишь досадным препятствием со всеми вытекающими последствиями. Это пугало, как бы я не пытался успокоить себя. Даже если бы он ударил меня, как бил громила Марата во время разговора, мне бы сделалось заметно спокойнее на душе. Все-таки от