Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молодой ворон, быстроглазый и быстрокрылый вынырнул из мрачного угла и приземлился на центральном острове перед Корвусом Скарром. В статуе Идола было небольшое углубление, из него исходил непонятный свет, который испускала находящаяся там жидкость. Сикарисс прошептала юному ворону инструкции. Высоко подняв правое крыло, он окунул его в это углубление и держал его там, пока змея читала заклинание:
Знак и Свет Огня
Да войдут в тебя.
Если он померкнет,
Значит, ты повержен!
Молодой ворон держал правое крыло в жидкости, пока змея кивком не показала ему, что крыло можно вытащить. Тогда заговорил Корвус Скарр.
– Харрак! Всегда было семь Воронов-Огней! Теперь ты один из нас! Загляни в глаза Сикарисс!
Змея приблизилась, подобно молнии обвившись вокруг шеи новопосвящённого и уставившись ему в глаза. Она глядела на ворона, пока тот не начал оседать на пол. Корвус склонил голову, позволяя змее занять своё место, потом снова заговорил.
– Ярракках! Будешь ли ты жить ради Гибельных Огней? Умрёшь ли ты за них? Погибнешь ли ты по воле Огней?
Глаза ворона были прикованы к статуе Идола. Он бесстрастно ответил:
– Я живу, умру и буду убит ради Огней!
Теперь Корвус обратил своё внимание на медяниц, окружённых стражей. Голос тирана был яростным:
– Як-карра! Эти червяки оставили одного из моих Огней умирать в краснокаменном доме. Они ослушались своего Хозяина. Один из них должен встретиться с Велссом. Выбор за тобой, брат!
Новый Огонь пролетел над шипящими медяницами, лежащими на краю озера, и схватил одну из них за голову своими крепкими когтями. Сила жертвы была несопоставима с силой ворона. Рептилия бессильно висела в когтях ворона, направлявшегося в малую пещеру под восхищённые крики и шипение аудитории. Две оставшиеся медяницы отчаянно извивались, пытаясь ускользнуть, пока Виику не щёлкнул клювом на стражников.
– Хикка-ха! В озеро их!
Угольно-чёрные птицы мигом расправились с несчастными рептилиями. Надо сказать, что между рептилиями и птицами никогда не наблюдалось особой любви. Птицы вообще считали червяков низшей кастой. Сикарисс наблюдала, как две медяницы извивались в агонии, когда тонули в кипящей воде. Она выразила своё неодобрение, глядя вниз со своего «трона»:
– Не было никакой нужды убивать этих ползунов! Одного было бы доссстаточно! Мы потеряли сссразу трёх Огней!
Но Корвус не испытывал ни тени раскаяния, скорее наоборот: так он утверждал свою власть.
– Хакка! Кому нужны червяки? Если мы хотим вернуть времена былого величия, глаза Идола должны быть возвращены Огням! Не ты ли сама говорила это много раз?
– Мы не ссможем одолеть ссущессств из красснокаменного дома в битве, они защищены ссвоей крепосстью. Здессь недосстаточно хитрости и уловок, здессь необходим ссстрах. Если вселить сстрах, за ним обязательно посследует поражение. Сстрах – это самое мощное оружие из вссех ссуществующих!
Сикарисс попыталась повлиять на главаря Гибельных Огней.
– У меня есссть много змей, медяниц, травяных змей и таких, как я… Змеи – это ссамо воплощение ссстраха, ваше Вссемогущщество!
Корвус грубо сбросил Сикарисс с её насеста на землю.
– Яаааарк!!! Только моим воронам я могу доверять, и только они смогут вернуть Глаза Идола. Никаких больше рептилий, жаб, ящериц и змей… – Он замолчал, но вскоре заговорил вновь, словно в голову ему пришла очень хорошая мысль. – Разве что кроме одной конкретной змеи…
Полагая, что Корвус говорит о ней, Сикарисс одобрительно зашипела:
– Твоё ссслово – закон для меня, Вссемогущий! Ты не пожалеешь, что выбрал Ссикарисс!
Гигантский ворон резко щёлкнул клювом, давая понять, что говорил совсем о другом.
– Каччах! Кому нужна ты? Я говорил про Балисса!
Сикарисс свернулась кольцами от ужаса перед жутким именем.
– Балисс? Что ты ххочешь от этого монссстра?
Глаза ворона дико блеснули во тьме.
– Хааарк! Кто ещё нагонит страха на краснокаменный дом как не Злобный Балисс? Иди и приведи его сюда!
Снаружи день клонился к концу. Недалеко от входа в пещеры, с удобного наблюдательнго пункта на поросшей лесом стороне холма сидело тёмное существо, наблюдавшее на происходящим внизу.
Сорока Грив и её друг Инчиг летели медленно над самой землёй. Они следовали за тремя медлительными рептилиями – двумя травяными змеями и толстой жабой. Грив слышала среди птиц и рептилий все сплетни, касающиеся прошедшей миссии Огней, а Инчиг ничего не слышал. Они приземлились на стороне холма, свободной от деревьев, поджидая рептилий. Инчиг был полон любопытства.
– Ааакх! Зачем мы летим в этот старый карьер?
Грив выдержала паузу.
– Нет, это они собираются увидеться с Балиссом Убийцей. А мы лишь должны проследить, чтобы они выполнили приказ.
Инчиг, казалось, попытался слиться с травой.
– Балисс? Яр-рак, я не приближусь к этому монстру!
Грив отодвинулась, давая рептилиям проползти вперёд.
– Гаррах! Мы и не собираемся, всё, что нужно нам – это лишь смотреть. Иначе я предпочла бы полететь на юг. Говорят, что Балисс очень старый, слепой, но всё же это самая опасная гадюка среди всех существующих. Я слышала Сикарисс, она говорила, что кровь великого Асмодеуса течёт в его жилах.
Инчиг вздрогнул от ужаса.
– Кхарр! Кто же осмелится говорить с такой могучей змеёй?
Грив проглотила ещё одного муравья, кивнув вслед рептилиям.
– Полагаю, эти травяные змеи. – Она хитро хихикнула. – А жаба – это не что иное, как вкусное предложение…
Глава 10
Маленькая ежиха Фринтл уже вышмыгнула из Пещерного Зала. Она была готова выскочить из главной двери, когда Командор Роргус, возвращаясь из сада, поймал ее. Он отослал юную ежиху назад в Пещерный Зала, где ей нужно было подождать с остальными, пока не прозвонит колокол на завтрак. Фринтл вернулась, но только после того, как она пошепталась с несколькими помощниками с кухни.
Двинк поднял себя с мшистой ниши, который он и Биски заняли на ночь. Он зевнул, оглядывая Диббунов и молодежь, большинство из которых все еще спали в теплой тишине. Фринтл хихикала, пробираясь во временную спальню.
Услышав голос Двинка, она вздрогнула:
– Где это ты была, юная мисс?
Поднимая свою одеяло, Фринтл начала сворачивать его:
– А, я просто вышла наружу чтобы прогуляться, сегодня прекрасное утро, приятное такое, и светлое.
Вошел Амфри Колючка, протирая глаза он сонно улыбнулся ежихе:
– Добр'утро, Фринтл.
Она чопорно поджала губы:
– Ну, для тебя оно не доброе. Мастер Колючка, отец Аббат хочет вас видеть, и не после завтрака, а как только
