– Что у вас с рукой?

Ошарашенный возникшим из ниоткуда вопросом, Ричард пришел в себя.

– На войне ранен, конечно. – Он вытер глаза тыльной стороной запястья.

Лори и Балмер переглянулись: они оба вспомнили отметины на руке Элис Кэвендиш в том месте, где напавший прижал ее руку к ванне. Этот молодой человек невиновен.

Еще сорок минут они отвечали на его расспросы и записывали подробности его отношений с Элис, а также все остальное, что он им рассказывал в связи со случившимся. Когда они закончили, пошел дождь.

По дороге к машине они успели насквозь промокнуть. Порывшись в карманах, Балмер достал ключи, и они забрались внутрь. Лори снял шляпу, стряхнул воду на пол и сказал:

– Пока мы с ним разговаривали, мне пришла в голову мысль: остался один родственник Элис, с кем мы недоработали. Ее сестра.

– Маленькая девочка? – Балмер посмотрел на него. – Мы же с ней говорили.

– Мы пытались, – уточнил Лори, – но за нее отвечала подруга. Мне кажется, она что-то от нас скрывает. Может быть, стоит поговорить с ней наедине?

– Только не проси меня применять кулаки к ребенку.

Лори покачал головой.

– Я бы и не подумал.

До Лондона они ехали в тишине.

В два часа дня они вернулись на Колчестер-террас, где кремовый дом ждал их, словно старый знакомый. Они обнаружили Мэгги в кровати ее больной матери: обе мирно спали.

Балмер аккуратно подхватил девочку и отнес ее в соседнюю спальню, которой никто не пользовался. Там он усадил ее на пол в самом углу, прислонив к стене.

Лори опустился на колени.

– Мэгги, очень важно, чтобы ты сосредоточилась и помогла нам. Мы хотим найти того, кто причинил зло твоей сестре. Но ты должна побольше рассказать нам о человеке, которого видела вчера на площади. На нем был длинный черный плащ?

Мэгги уже начала реветь: ей было жалко сестру и одновременно стыдно за то, что она поступила неправильно.

– Нет, – она замотала головой, – он был в темно-синем.

– Темно-синем? Ты уверена?

– Да. И еще коричневые ботинки. Он вступил в лужу и промочил левую ногу.

Лори быстро взглянул на Балмера.

– Значит, ты видела его довольно близко?

Свой ответ она проговорила едва слышным шепотом, не громче звука рассекающих воздух капель дождя:

– Это был плохой человек. Он хотел посмотреть на нас и задавал ужасные вопросы. Поэтому он и помог Роуз починить самолет.

– Самолет? – переспросил Лори, и она снова кивнула.

– Тот самолет? – мягко уточнил Балмер, глядя в окно на застрявший на дереве заостренный фиолетовый силуэт.

Мэгги подошла и встала у окна рядом с Балмером.

– Да, вон тот. Он положил что-то внутрь.

Лори повернул ее к себе лицом и достал бумажку с ручкой.

– Расскажи мне все, что ты про него знаешь.

Спустя двадцать минут самолет шлепнулся на землю. Сначала Балмер пробовал трясти все дерево целиком, но в итоге наверх пришлось карабкаться Лори, который оказался на удивление проворным для столь серьезного джентльмена.

Разворачивая искусно сложенную бумажную поделку, они не ожидали найти ничего особенного. Награда, впрочем, ждала их в носу самолета: для утяжеления туда поместили фрагмент визитной карточки, сложенный в небольшой белый прямоугольник. Лори даже рассмеялся от такого безрассудства.

На обрывке можно было прочесть имя, инициал и две первые буквы фамилии: «Майкл П. Кр». Чуть ниже – слово «Театр». Черный текст на белом картоне. Лори поднес бумажку к свету.

– Что ж, эта ниточка вполне может куда-нибудь вывести.

Потребовалось полдня, чтобы разыскать легкомысленного человека в темно-синем костюме и грязных коричневых ботинках. Звали его Майкл Перси Кристофер, он работал театральным агентом в театре «Нью-Сити» в Вест-Энде.

После этого Лори и Балмер уже не вернулись на Колчестер-террас: свое расследование они завершили в сырой камере Скотленд-Ярда, где сочный синий костюм Майкла покрылся пятнами грязи в цвет холодных серых стен, а на его светлых волосах проступили пот и кровь. Детективы застали Майкла на его рабочем месте в небольшом офисе, который располагался в здании за пабом. Чтобы попасть туда, им понадобилось пройти через тускло освещенный зал и подняться на второй этаж. Пол был липким от разлитых напитков, и, казалось, здесь еще недавно звучал веселый смех. Сначала Майкл утверждал, что и близко не подходил к саду в тот день, а затем, когда ему показали нечаянно оставленную визитку, вообще отказался что-либо объяснять. Такое упрямство послужило веским основанием для ареста: закрыв его в темной камере на пять часов, детективы принялись вместе изучать его досье.

У него и раньше были проблемы с полицией: не раз поступали жалобы, что он демонстрировал свою наготу женщинам и детям. Доказать ничего не удалось, но некоторым гражданам, видимо, было достаточно и подозрений: после стычек с ними у Майкла на теле остались многочисленные шрамы. Эти слухи подтвердили и его знакомые, а детективы переговорили со всеми, кого смогли найти.

Когда они вернулись в камеру, подозреваемый лежал на жестком сыром полу, примостив свою вытянутую голову на клочок мха.

– Мистер Кристофер, не пора ли рассказать нам правду?

Алиби на время убийства у него не было. Он просто ответил, что любит прогуливаться по Лондону и здороваться с прохожими. Балмер громко расхохотался.

Они хотели привести девочку, чтобы та его опознала, но затем передумали. В этом не было необходимости: его присутствие на месте преступления не подлежало сомнению. Чтобы окончательно связать его с совершенным убийством, оставалось проверить лишь одно. Они принесли черную перчатку и силой натянули ее на руку Майкла; Балмеру, правда, пришлось отогнуть ему пальцы, чтобы тот не сжимал их в кулак. Перчатка была ему впору, но Майкл закричал, что его подставили. При обыске в его квартире второй перчатки не обнаружили, но детективы сочли, что он ее выкинул. В пользу виновности Майкла говорило и то, что его руки были покрыты множеством синяков и царапин.

Лори, однако, не был удовлетворен.

– Улик предостаточно, но мне, пожалуй, нужно признание.

Балмер согласился.

– Мы так и не знаем, зачем он это сделал и как все произошло. Все, что у нас есть, – это мелкий развратник, от которого мы ничего толком не добились.

– Думаю, пора, Балмер.

– Потому что теории – это еще не факты.

Детективы пожали руки. Открывая камеру, Лори заметно нервничал и чуть не выронил ключ. Он глубоко вздохнул, словно сомневаясь, стоит ли выпускать льва из клетки. Балмер вошел внутрь, на ходу натягивая коричневые кожаные перчатки.