Дверь захлопнулась, и я показала ей язык. Бог или очень любит меня, ниспослав этого типа для спасения и поддержки, или… я где-то сильно провинилась, и теперь меня настигла кара с незатейливым именем Адам.

Поднявшись, я беспардонно влезла в шкаф, где вчера приметила чистые полотенца, и, прихватив одно, побежала в ванную комнату.

Боннер в это время где-то затих, не выдавая себя ни звуком, ни делом. Но я ни капли не сомневалась в том, что он явится спустя названное время и потащит меня на выход даже в чем мать родила, приговаривая, что предупреждал. Поэтому душ я принимала быстрее, чем когда-либо в жизни, а краситься не стала вовсе. Переодевшись в свежее белье и втиснувшись в иссиня-зеленое платье из прошлогодней коллекции Гурини, я удовлетворенно взглянула на себя в зеркало, злорадно подмечая, насколько хорошо его цвет подчеркивает круги под глазами некроманта.

— Время! — гаркнул Боннер откуда-то издалека, после чего раздался шум, напоминающий звук старого поезда, передвигающегося еще на рельсах. Говорят, такие до сих пор были в ходу на южном континенте.

Подхватив свой чемодан, я вышла в коридор и направилась к дверям, чувствуя, как начинает скручиваться в узел желудок. Все-таки без ужина я засыпать привыкла, а вот без завтрака жизнь превращалась в пытку.

— Я готова, — сообщила, стоило выйти в прихожую. И тут же остановилась, широко распахнув глаза.

У выхода стояло два старых больших чемодана на пластиковых колесиках, изъеденных трещинами. А Боннер тем временем выходил из комнаты, куда вчера приглашал карлика. На некроманте был светлый классический костюм, а в руках красовался коричневый кожаный саквояж.

— Вы уверены, что все взяли? — не смогла не спросить я, снова и снова возвращаясь взглядом к большим чемоданам.

— Я привык иметь все необходимое под рукой, — бросил Боннер, глядя на меня с явным недовольством.

— А мне говорили не брать лишнего! — возмутилась я, тоскливо сжимая ручку собственного чемоданчика.

— Вы женщина, купите себе еще тряпья, — отрезал адвокат, распахивая двери настежь и вытаскивая свой скарб к лифту. Тут-то и повторился звук отъезжающего поезда.

Поморщившись от шума, я пошла следом, мечтая поскорее оказаться в дирижабле, в уединении от некроманта. К слову, такси приехало чуть позже, чем мы спустились вниз, и Боннер успел что-то недовольно пробормотать на эту тему, надиктовав в часы-планинг напоминание о написании жалобы за опоздание. Я только диву давалась, насколько противный тип достался мне в адвокаты, с некоторой опаской припоминая, что обожаю задерживаться. Ненадолго, но почти всегда…

Почти всю дорогу в электрокаре я пыталась еще немного поспать, а Боннер что-то чирикал стилусом в планшете, при этом сильно хмурясь и периодически потирая запястья. И мне было бы плевать, что там у него такое, если бы не заметила случайно хвостик той самой серой тряпки из-под рукава пиджака. Про себя решила ничего не спрашивать у и без того раздраженного некроманта, по крайней мере, до момента посадки на дирижабль, однако мысль о бинтах со странным названием “сахили” не давала покоя и даже перебила сон.

— Опаздываем, — негодующе заявил Боннер запыхавшейся мне, стоило нам выйти из такси.

— Я не привыкла бегать на каблуках с чемоданом в придачу! — огрызнулась в ответ, прожигая спину адвоката голодным ненавидящим взглядом.

Однако кто-то свыше все-таки был еще на моей стороне. Едва мы вбежали в высоченное здание аэропорта, как диктор объявила по громкоговорителю несомненно радостную новость: наш дирижабль-лайнер, отправляющийся на южный континент в порт Глемшира, все еще находился в эллинге, задерживаясь по погодным условиям. Это означало, что у нас оставалось время не только не спеша подняться на причальную мачту, но и заскочить по пути в одно из многочисленных кафе, расположенных здесь же.

И тут мне удалось настоять на своем. Боннер был весьма недоволен, но ел с аппетитом ничуть не меньше моего, и я в очередной раз подумала, что у него какой-то совсем неправильный образ жизни. Нужно чаще заставлять его есть и, по возможности, спать.

Поднявшись на лифте на сто восьмой этаж, я, уже сытая и почти счастливая, сдуру посмотрела в витражное окно и едва не попрощалась со съеденным. Быстро отвернувшись, двинулась следом за непробиваемым Боннером к контрольному пункту, а затем и к сходням для подъёма на дирижабль.

— Добро пожаловать на “АРТУ”, — улыбаясь, поприветствовала нас милая девушка в красной униформе. — Надеюсь, полет доставит вам удовольствие, и вы еще не раз воспользуетесь услугами нашей авиакомпании.

— Сомневаюсь, — с ходу порадовал стюардессу Боннер, едва не отдавив ей ноги колесиками своего чемодана. — Душно у вас здесь.

— Сомневаюсь, — проговорил, едва ступил на борт дирижабля и услышал увещевания стюардессы. Какое там удовольствие, когда на ногах едва стоишь, а голова похожа на старинный расколотый у основания колокол. — Душно у вас здесь.

Ненавижу перелеты — слишком много в них схожего с лотереей: всегда есть вероятность остаться в проигрыше и очнуться уже на том свете. Конечно, если тело будет в более менее пригодном состоянии, то путь назад известен, но… На земле я всегда чувствую себя гораздо уверенней.

Кэтрин Поук плелась следом, успев пробормотать жалкие извинения перед стюардессой за ее «переутомленного» спутника.

Я зарычал про себя, гадая, надолго ли хватит терпения клиентки. Ее спокойствие и вечное желание всем угодить уже порядком нервировало, и все чаще появлялась мысль вывести дамочку на эмоции по-настоящему. Сказать что-то про ее полную ничтожность, к примеру. Хотелось посмотреть на самку в естественной среде обитания и понять, к какому виду животных она относится. Трусливый кролик или все-таки хорек — хоть и мелкий, зато хищник?

— Вам не надоело хамить окружающим? — подала голос причина моей мигрени. Обогнув нескольких пассажиров, она приблизилась и неотступно следовала по моим пятам, то и дело извиняясь перед теми, кто проходя, толкал ее в плечо. Слушая очередное тихое “прошу прощения”, подумал, что ее лучше сравнивать с птицей. Курицей, например, или уткой…

— Вы что, купили каюты второго класса? — проявила миссис Поук чудеса смекалки, когда мы на лифте спустились на уровень ниже.

Я искал свою каюту и хотел проигнорировать очередной глупый вопрос, но тут она не вынесла моего равнодушия и, схватив за локоть, легко потянула на себя.

— Куда вы так спешите, мистер Боннер? И почему молчите?

— Вы и сами прекрасно поддерживаете беседу, — отмахнулся я.

— Это уже ни в какие ворота не лезет. Я бегу за вами как сумасшедшая и все-равно не успеваю…

— У нас разные каюты, — стараясь контролировать рвущееся наружу раздражение, проговорил я, стряхивая наглую руку. — В свою я вас не приглашал, так что не стоит играть в догонялки. На дирижабле каждый из нас сам по себе.