А он не так глуп, как кажется. Все ж таки не зря он главарь Своры, не зря.

– Итак, что конкретно тебе нужно? – умерив гнев, спросил ящер.

В душе Пирс был рад этой маленькой победе, но внешне этого не выказал и абсолютно спокойно произнес:

– Мне нужны пятьдесят ящеров. В полное мое распоряжение на два месяца.

– А с чего ты взял, что я могу дать тебе эти пятьдесят душ?

– Можешь.

Ящер уже второй раз мысленно восхищался наглостью парня. Как он блефует! Да, вчера он был испуган, но тогда он был настолько растерян… Однако уже сегодня «пес» просто великолепен.

«Хозяин будет рад», – решил про себя ящер, а вслух сказал:

– Хорошо. Ты получишь пять десятков под командование. Завтра к полудню они прибудут в Свору. Это все?

– Да, пожалуй. Хотя нет, постой…

– Тебе нужно что-то еще? – удивился ящер.

«Пожалуй, парень слишком перегибает палку. Убивать его, конечно, не стоит, но вот пару пальцев сломать – отчего бы и нет?»

– Через неделю я рассчитываю отправиться к шахтам.

– Отправляйся. Мне все равно. Главное, выполни все в срок. Иначе мы просто вырежем вас всех.

Пирс невольно сглотнул. Последние слова рептилии поумерили его пыл, вернув с небес на грешную землю.

Он здесь не главный. Он всего лишь выполняет приказ, и жизнь его зависит только от этого ящера.

– Это я и хотел услышать, – вымученно улыбнувшись, не к месту ляпнул «пес». – Тогда я пошел?

Ящер не ответил. Просто отвернулся и потопал по тропинке в чащу.

Признаться, назойливый человечек порядком его достал, и находиться с ним рядом было опасно… разумеется, прежде всего для самого «пса».

Пирс проводил ящера взглядом, после чего повернулся к телохранителям. Под злым взглядом хозяина они невольно стушевались, вжали головы в плечи…

– Чего пялитесь?! – рявкнул он. – Идем в Свору!

– Идем! – в один голос воскликнули каторжники, моментально вытянувшись в струнку.

Пирс довольно улыбнулся.

Вот где он повелитель, король, бог.

Вот где не властен ящер.

Брейв стоял, облокотившись на перила, и смотрел на кружащих в небе чаек.

Прошла уже неделя с тех пор, как «Одинокий странник» покинул пристань и пустился в плавание к берегам Центра.

За это время Клевец узнал, наверное, все прелести матросской жизни.

Прежде всего в кубрике ужасно воняло. Брейв заметил это еще в первую ночь. Гниющие доски, крысиное дерьмо, множество других не самых приятных «ароматов» – все это было просто невыносимо!

Остронос в ответ на жалобы Клевца только хмыкнул:

– Привыкай! Это тебе не гостиница!

Решение подсказал один из матросов – сжалившись над путешественниками, он посоветовал друзьям стелить прямо на палубе. И хотя качка все так же мешала сну да и ночами сверху было ощутимо прохладней, чем в кубрике, Брейв со товарищи предпочел этот вариант.

Так они избавились хотя бы от нестерпимой вони.

Утром третьего дня Клевец, едва проснулся, увидел сидящего на палубе юнгу. Закинув ногу на ногу, тот чем-то старательно натирал правую ступню.

– Что-то случилось? – спросил Брейв, зевая.

– Да так, мелочь, – бросил матрос через плечо. – Крыса, гадина такая, мизинец сгрызла.

– Как сгрызла? – Последние остатки сна как рукой сняло.

– Да вот так – зубами. Сижу вот теперь, мазью подлечиваюсь, что знахарка местная продала за пару кусочков анреона. Как знал, что понадобится от заразы чего!

Изумленный Брейв только покачал головой.

Вовремя они кубрик покинули, нечего сказать…

Так прошла неделя – в бесконечном пути от волны до волны, в нескончаемых мелких неприятностях и в компании давно привыкших ко всему матросов.

К концу этой недели Клевец тоже немножко пообвык. По крайней мере, он уже совсем не удивлялся, просыпаясь и наблюдая, как штурман, усевшись на релингах и крепко ухватившись за ванты, справлял нужду прямо в море.

Гурб, в отличие от Брейва, до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке. Видно было, что он с нетерпением ждет, когда же они высадятся на берег и под ногами окажутся не осточертевшие палубные доски, а твердая и неподвижная земля.

А вот Джефри с самого начала вел себя так, будто плавал раз в десятый, а то и в двадцатый. Ему было легче всех.

И этот факт вновь заставил Брейва повнимательней приглядеться к странному спутнику, выдававшему себя за охотника.

Насколько он знал, до сего путешествия Джефри попросту не мог ни на чем плавать.

* * *

В первый день второй недели на небе стали собираться тучи.

– Быть грозе, – заметил Джейк – тот самый юнга, который лишился мизинца, – и нешуточной. Надо бы переждать где-то…

– Где? – спросил Брейв флегматично.

– Да хотя бы на том островке. Бросить якорь, паруса спустить… Авось к завтру рассосется.

Клевец проследил за взглядом юнги и действительно увидел остров – небольшой, покрытый редким лесом клочок земли посреди моря. Стоило ему отвернуться, как он услышал рев капитана:

– Сворачиваем к острову, да поскорее! А то разорвет паруса буря проклятая, всех Пять враз!

Судно начало резко менять курс и пошло прямо к острову – благо ветер был как раз попутный.

– Живей! Живей, всех Пять враз! – время от времени покрикивал Остронос, стоя на капитанском мостике лицом к палубе.

– А я что говорил? – подмигнул Брейву юнга.

* * *

Они успели как раз вовремя. Стоило спуститься на берег, как небо расчертила вспышка молнии и с опозданием в секунду прогремел гром. Заморосил дождь.

– Ну, начинается, – проворчал Остронос, и попугай Оливер поддержал хозяина:

– Начинается! Начинается!

– Возьмите вечерние пайки, – распорядился Хил, когда его птица немного унялась, – и пошли искать какое-нибудь укрытие. А то сейчас ливень как даст, всех Пять в раз, намокнем до нитки!

Прихватив означенные пайки, команда «Странника» во главе с капитаном и троицей путешественников отправилась в глубь острова.

Укрытие от дождя нашлось совсем неподалеку: на острове, кроме леска, имелась скала, а в скале – просторная пещера.

– Вот здесь и расположимся, – порешил Остронос, входя и оглядываясь.

Группка матросов отправилась в лес за дровами; остальные расположились кто где.

– Можно уже и паек раздавать… – как бы невзначай заметил Хил и выразительно посмотрел на кока.