Да и затем ли они пришли, чтобы щадить?

«Проклятые „псы“, – думал десятник. – Где они нашли этих верзил? Не будь их, мы бы эту Свору…»

Выхватив меч, десятник попытался отразить выпад ящера. Но удар оказался настолько сильным, что кортеланс попросту сломался, у самой рукояти, а сам солдат отлетел к стене.

– Твою… – успел пробормотать десятник, прежде чем меч рептилии снес ему голову.

Пирс довольно улыбался, наблюдая, как его армия уничтожает защитников рудника.

Эту битву он, бесспорно, выиграл. Теперь дело осталось за малым – проделать то же самое с третьим рудником. И вот тогда плавцы сами поползут к нему, умоляя принять их в Свору.

Главное, не щадить сейчас. Чтобы все они надолго запомнили этот день!..

До смерти перепуганного рудокопа, выскочившего из толпы, Пирс проткнул насквозь.

– Пощады не будет! – воскликнул он.

И эти слова, словно эхо, поддержали его «псы».

– Земля! Земля! – прокричал юнга со смотровой вышки.

Остронос вытащил из футляра подзорную трубу и приставил ее к правому глазу. Несколько секунд он стоял так, будто статуя, а потом отнял трубу и сказал:

– Центр.

Матросы не скрывали своей радости. Все команды Хила теперь выполнялись с улыбками, еще быстрей, еще охотней.

Гурб, склонив голову, шепотом благодарил Кваруса за такую удачу. Брейв, опершись на бортик, пожирал взглядом еще далекий берег Центра.

Наконец-то они прибыли! Наконец-то он снова окажется на твердой, неподвижной земле!

Раньше Клевец никогда не плавал на кораблях. Он втайне мечтал об этом в юности, считая жизнь матроса полной романтики и приключений…

Теперь же Брейв понял, что никакой романтикой тут и не пахнет. Только потом и крысиным дерьмом.

Приключений тоже не было, но это, как считал Клевец, только к лучшему. Впереди его и так ждали поиски артефакта, сражение со Спящим… Нет, Брейву приключений хватит и на суше!

Джефри не радовался и не грустил. Он упражнялся с палашом, сохраняя при этом совершенно спокойное выражение лица.

Постепенно вокруг охотника собрался десяток матросов, с любопытством наблюдающих за действиями Джефри.

– Гляди, чего вытворяет! – Восхищенный кок пхнул Брейва локтем в бок.

Клевец неохотно повернулся. И уже не смог оторвать взгляд.

Действительно, понаблюдать было за чем.

Охотник словно танцевал – пируэт, еще один, присед, прыжок…

В левой руке появилась дага. Словно из ниоткуда, она возникла и гармонично влилась в этот странный, смертельно опасный танец.

Джефри не обращал внимания на столпившихся вокруг матросов; последние, в свою очередь, старались не шуметь – будто боялись, что случайный шум может сбить охотника с завораживающего ритма.

Один лишь Брейв знал, что его товарищ не собьется ни при каких обстоятельствах. Даже если сотня попугаев во главе с капитанским Оливером будет кружить над его головой и наперебой выкрикивать имя охотника.

Клевцу живо вспомнился тот бой, с учеником Пяти. Как легко Джефри тогда расправился с двумя скелетами, а потом еще и с самим некромантом!

Наконец танец закончился. Взмах палашом, выпад дагой – и все. Дага бесследно исчезает, палаш – снова в ножнах. А сам Джефри стоит как ни в чем не бывало и бесстрастно смотрит на пораженных матросов.

– Невероятно, – проронил Остронос, мотнув головой. – Где ты этому научился?

– Мой учитель просил не называть его имени, – ответил охотник, пожимая плечами.

– Кем он был?

– Об этом он тоже просил молчать.

Матросы, поняв, что представление закончилось и ничего интересного более не предвидится, вернулись к прямым своим обязанностям.

Брейв вновь отвернулся.

Никакой Джефри не охотник. Охотники не владеют мечом с таким мастерством. Для них главное – как можно быстрей расправиться с дичью.

Клевец уже видел нечто подобное танцу Джефри в исполнении лорда Лейзона. Это был один из тех уроков по обращению с длинным мечом, которые рыцарь давал Рону.

Брейв словно вновь очутился в полутемном зале. Он опять сидел и, открыв рот, наблюдал за лордом Лейзоном. В правой руке рыцаря блестел кортеланс, левая сжимала рукоять стилета. И лорд Лейзон тоже танцевал…

Но танец его не был все же таким впечатляющим, как танец Джефри.

Рон – тот и подавно не мог сравниться с охотником. Джефри двигался настолько плавно и грациозно, насколько дергано и неуклюже двигался брат Брейва.

«Так кто же ты, мой странный спутник? – думал Клевец. – Ты, бесспорно, великий мастер клинка, но это явно не все. Это ты не скрываешь. Зачем тогда весь этот маскарад?»

Он так и не нашел ответа – в который уж раз.

* * *

– Ну, вот и прибыли, – сказал Остронос.

Они стояли на берегу, у самой воды. Было прохладно, но обещанного снега Брейв пока не наблюдал. Гурб поспешил «успокоить» Клевца, заявив, что снежная долина начинается за виднеющимися на горизонте скалами.

– Что ж, можете, если хотите, остаться с нами на ночь, – продолжал капитан. – Мы собираемся переночевать на берегу, а утром отправимся обратно к материку.

– А как же мы? – удивился Гурб.

– А что вы? Я свое дело сделал – доставил вас в Центр. Об обратной дороге разговору не было.

– Нечто подобное я и предполагал, – прошептал Джефри на ухо Брейву.

– Вы что, бросите нас здесь? – спросил болотник испуганно. Ему не очень хотелось вновь очутиться на корабле, но остаться в Центре навсегда хотелось еще меньше.

– А что ты предлагаешь? – удивился капитан. – Нет, если вы до утра вернетесь и попросите взять вас на борт, я, так уж и быть, возьму. Но оставаться в Центре дольше этой ночи я просто не могу, у нас не хватит припасов на обратный путь.

– Тогда объясни, капитан, – подал голос Джефри, – почему ты сразу не сказал нам об этом? Мы могли заплатить больше, ты бы взял больше еды, воды…

– Что теперь говорить? – хмыкнул Хил. – Я не думал, что вы собираетесь плыть обратно на «Страннике». У вас наверняка есть дела здесь, так ведь? Но мы не можем стоять на якоре целую неделю, тем более – месяц и дольше, даже имея достаточно припасов.

– Это почему? – спросил болотник.

– Потому что еда имеет свойство портиться. Да еще и крысы – они по чуть-чуть тягают.

– Отлично, – мрачно улыбнулся Джефри. – Значит, вы уплываете утром?

– Да, и…

Договорить капитан не успел.