litbaza книги онлайнТриллерыАлая река - Лиз Мур

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 92
Перейти на страницу:

Вот она, искомая Кейси Мэри. И фото есть – на нем моя сестра держит цветок, улыбается. Прическа и цвет волос те же, что я видела у нее в последнее время; значит, фото сравнительно свежее.

Конечно, я не рассчитываю на подробную информацию под фото. Обновление фейсбучной страницы едва ли фигурирует у Кейси в списке важных дел. К моему удивлению, страница сестры пестрит постами. В основном это фото кошек и собак, но мелькают и младенцы. Разумеется, чужие. Хватает пустопорожних текстов о терпимости, лицемерии, предательстве; ясно – отрыжка массового маркетинга. В очередной раз убеждаюсь: ох и мало мне известно о родной сестре.

Некоторые посты сделала сама Кейси. Их я прочитываю особенно внимательно, ищу зацепки.

«Если сразу не вышло…» – это написано нынешним летом.

«Нужна работа! Помогите!»

«Хочу посмотреть “Отряд самоубийц”[14]!»

«Это я в кафе “У Риты”. Кру-у-у-уто!!!» (прилагается фото Кейси со стаканом ледяной воды).

В августовском посте Кейси сообщает, что «без памяти влюблена». Фото тоже имеется: моя сестра и неизвестный тип – белый, тощий, стриженный «ежиком» и с татуировками на предплечьях. Обнимает Кейси. Оба стоят перед зеркалом.

Пояснение: «Коннор Док Фэмизол». Чуть ниже приписано: «А ничегошный этот Доктор».

Вглядываюсь в физиономию. Кликаю на его имя. Страница доступна только для друзей. Не то что у Кейси. Не навязаться ли к нему в друзья? Пожалуй, не надо.

Пытаюсь гуглить имя «Коннор Фэмизол». Ноль найденных ссылок. Ладно, поищу в нашей базе данных. Завтра. Как только сяду за руль.

Возвращаюсь к страничке Кейси.

Сообщение от двадцать восьмого октября, автор – некая Шейла Макгир.

«Кейси, ты куда пропала? Отзовись!»

Комментариев нет. Сама Кейси постила в последний раз за месяц до вопля этой Шейлы Макгир – второго октября. Вот что она написала:

«Сама боюсь того, что делаю».

Кликаю на «отправить сообщение». Впервые за пять лет пытаюсь войти в контакт с сестрой.

«Кейси, я за тебя волнуюсь. Где ты?»

* * *

Назавтра Бетани в кои-то веки появляется вовремя. В последние недели я наловчилась избегать бурных сцен прощания с Томасом – заранее расклеиваю по квартире яркие стикеры (ровно десять штук), которые приводят его к книжке-раскраске.

Приехав на работу, спокойно, без спешки иду в раздевалку. Протираю туфли, и вдруг мое внимание цепляет голос из телевизора.

– Волна насилия прокатилась по Кенсингтону… – замогильным голосом вещает диктор.

Резко выпрямляюсь.

Значит, СМИ таки пронюхали. Если б что-нибудь подобное случилось в центре Филадельфии, об этом уже месяц трубили бы по всем каналам.

Кроме меня, в раздевалке только одна коллега, молодая, из новобранцев. Переодевается в гражданское после ночного дежурства. Не могу вспомнить, как ее зовут.

– За последнее время обнаружены четыре женских трупа. Первоначально считалось, что молодые женщины погибли от передозировки наркотических веществ, однако новая информация заставляет предположить, что женщины были убиты.

Четыре.

Мне только о трех известно. Первая – та, которую мы нашли в Трекс. Вторая – Кэти Конвей, семнадцати лет, третья – сиделка Анабель Кастильо, восемнадцати лет.

Почти падаю на скамью, что тянется вдоль платяных шкафчиков. Закрываю глаза. Визуализирую собственную жизнь, по которой вот буквально в эти мгновения проходит чудовищный разлом, делит ее на ДО и ПОСЛЕ. Собственно, видение привычное; посещает меня всякий раз при скверных новостях. Время становится резиновым, вялым, едва кто-нибудь, кашлянув, произносит: «Послушай, Мик… Только не волнуйся…»

Диктор перечисляет жертв поименно. Начинает с Кэти Конвей. Следует отрывок из интервью с ее матерью. Женщина, понятно, потрясена – но явно еще и пьяна. Или обкурена. Тянет слова. «Хорошая была моя Кэти, – говорит Конвей-старшая. – Таких дочек еще поискать».

Жду. Почти не дышу. Не может это быть Кейси; не может, и всё. Иначе мне кто-нибудь сказал бы. Ну разумеется. Хоть я и не заговариваю о сестре на работе, но все ведь знают. У нас фамилия общая – Фитцпатрик; уже по одной фамилии можно сообразить. Проверяю входящие звонки и сообщения. Пусто.

Диктор переходит к Анабель Кастильо; наконец к женщине, которую мы с Эдди Лафферти нашли в Трекс. Фото этой последней не показывают, но мне в память врезались и вывернутая рука, и крохотные кровоподтеки на скулах, и залитые дождем открытые глаза. Этот образ преследует меня уже больше месяца, достаточно лечь в постель и опустить веки.

Сейчас, сейчас у них там, в телестудии, дойдет дело до четвертой погибшей. До той, про которую я пока ни сном ни духом. В глазах темнеет – сначала медленно. И вдруг будто свет гасят.

– Сегодня утром, – продолжает диктор, – в Кенсингтоне было обнаружено четвертое тело со схожими признаками насильственной смерти. Полиция заявляет, что жертва уже опознана, однако отказывается открыть ее имя до тех пор, пока не будут извещены родственники.

– Вы в порядке?

Надо мной склонилась эта, новенькая, из ночной смены. Киваю – мол, да, в полном. Но это не так.

* * *

В детстве у меня было несколько подобных эпизодов. Врач называл их паническими атаками, но я всегда считала термин неточным. Выражались эпизоды в ощущении, будто я умираю; ощущение могло длиться несколько минут или несколько часов. Все это время я считала удары собственного сердца, уверенная, что вот сейчас оно стукнет в последний раз. Но уже очень давно – со школьных лет – эпизодов не случалось. И вот я, взрослая, чувствую признаки эпизода, сидя в полицейской раздевалке. Мир словно заключен в черную рамку, которая становится все шире, а сама картинка, соответственно, все у́же. Я будто слепну. Теряется связь между мозгом и глазами. Я пытаюсь задержать дыхание.

* * *

Надо мной навис сержант Эйхерн – краснолицый, почти взбешенный. Рядом маячит эта, новенькая. У нее белокурые волосы и хрупкая фигурка. Тонкой струйкой она льет воду на мой лоб, объясняя сержанту Эйхерну:

– Меня так мама учила – если кому плохо, надо водой… Мама всю жизнь на «Скорой» работала, – добавляет новенькая для пущей убедительности.

Ох, как же стыдно! Будто мой тайный порок стал всем виден. Вытираю лоб, суечусь – пытаюсь резко принять вертикальное положение, рассмеяться, обратить все в шутку. Но взгляд падает на зеркало, а в нем отражено мое лицо – серое, перекошенное ужасом. Снова кружится голова.

* * *

Сержант Эйхерн, невзирая на мои протесты, хочет отправить меня домой. Мы у него в кабинете. Сижу в кресле, усилием воли пытаюсь улучшить самочувствие.

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 92
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?