— Ты очень красива, — прошептал Быстрый Ветер Ханне на ухо. — Я не хотел брать жену, но сейчас вижу, что жаловаться мне не на что, разве что только на то, что не получу в жены добродетельную женщину. Чейенские мужчины ценят в женщине целомудрие, а девушки-чейенки ревностно хранят свою невинность. Это их дар мужу, который они приносят в день свадьбы. Но я постараюсь не думать о тех многочисленных мужчинах, которые лежали с тобой в постели.

Ханна опустила ресницы, но ничего не сказала. К чему слова? Если действительно их ждет брачная ночь, то Быстрый Ветер скоро сам убедится, что она столь же добродетельна, как самая чистая чейенская девушка, и, уж конечно, гораздо более добродетельна, чем некоторые женщины племени сиу, особенно такие, как Пятнистая Лань.

Танец продолжался и становился все более неистовым по мере того, как сгущалась тьма. Быстрый Ветер проявлял нетерпение, и некоторые из его друзей заметили это. Они начали посмеиваться над ним, отпуская скабрезные замечания, слыша которые кое-кто из женщин хихикал и зажимал уши. Вдруг Быстрый Ветер поднялся и потянул за собой Ханну.

— Что? — страх пронзил девушку, наступил момент, которого она так опасалась весь вечер.

— Пора!

— А свадьба? То есть… церемония? Ты раздумал жениться на мне?

— Как только мы войдем в свадебный вигвам, будет считаться, что мы женаты, — пояснил Быстрый Ветер. — Вот и вся церемония. По обычаю племени, стоит молодым людям объявить о своих намерениях, как они сразу же считаются помолвленными. Пошли.

Он взял ее за руку и повел от праздничного костра. Ноги у Ханны заплетались, она возмущенно качала головой:

— Это… это безнравственно! Грешно! В обществе белых все происходит не так.

— Забудь про общество белых. Теперь ты жена индейца. В этой деревне индейские законы. Поверь мне, Воробышек, мы женаты, и когда твой мягкий белый живот пополнеет, потому что в нем будет мой ребенок, у тебя не останется места для сомнений.

— О, Боже мой!

Колени у Ханны подогнулись, и она упала бы, не подхвати ее Быстрый Ветер. Увидев в лунном свете неясные очертания свадебного вигвама, она только тихо повторила:

— О, Боже мой!

Кто-то заботливо развел в вигваме огонь и разложил повсюду свежую траву, душистый шалфей. Меха были свернуты мягким гнездышком, от сосновых веток шел приятный запах. Но Ханна ничего не замечала, кроме неясного обещания блаженства, исходившего от тела Быстрого Ветра. Он внес ее в вигвам и поставил на ноги.

Стараясь не смотреть на приготовленное ложе, она подняла глаза вверх, где сквозь дымовое отверстие виднелось ночное небо со слабо мерцавшими звездами. Как ей хотелось присоединиться к ним! Быстрый Ветер проследил за ее взглядом и сказал:

— Дым, поднимающийся от огня, возносит к Небесному Духу молитвы народа. Тебе предстоит многое узнать. Я буду учить тебя.

Он потянулся к ней, его сильные и уверенные пальцы начали расшнуровывать платье.

— Расскажи мне что-нибудь еще, — прошептала Ханна, стремясь отдалить низбежное.

Движения пальцев молодого индейца доводили ее до головокружения. А Быстрый Ветер, набираясь терпения, старался усмирить волнение, бушевавшее в крови.

— Пол в жилище представляет землю, стены — небо, шесты вигвама — пути, ведущие с земли в мир духов. Вигвам занимает особое место в нашей жизни. Когда полог опущен, гость должен объявить о своем приходе и подождать, когда ему разрешат войти. Попадая в вигвам, мужчины проходят направо, женщина входит после мужа и идет налево. Пройти между очагом и теми, кто находится в вигваме, невежливо.

Ханна почти не слушала, поглощенная тем, как ласково скользят глаза индейца по ее телу. Горло у нее сжалось и дыхание совсем остановилось, когда Быстрый Ветер замолк, а его руки распахнули платье, обнажив округлые груди. Он крепко сжал зубы. Серебристые глаза затуманились, ноздри затрепетали.

От мрачных предчувствий по телу Ханны пробежала дрожь. Быстрый Ветер снял платье с ее плеч, и она едва не задохнулась от волнения. Шнуровка запуталась, и юноша нетерпеливо потянул за шнурки. Ханна удержала его:

— Подожди! Платье слишком красиво, не надо рвать. Я сама.

Быстрый Ветер кивнул. Его глаза мерцали, как расплавленное серебро.

— Женщина-Что-Ходит-Вперевалку будет рада узнать, что платье тебе понравилось. Она сшила его для своей дочери, которая должна была стать женой Койота.

Платье соскользнуло на стройные бедра Ханны.

— Что случилось с ее дочерью? Почему она не надела платье?

Быстрый Ветер коснулся языком ее губ, не отрывая глаз от розовых сосков, увенчивавших упругие груди, небольшие, но прекрасной формы. Он томился желанием вкусить их сладость.

— Она умерла от пятнистой болезни. Старуха рада, что ты надела платье ее дочери.

— Поблагодари добрую женщину за меня.

Быстрый Ветер не ответил. Он был слишком возбужден, чтобы поддерживать беседу. Коснувшись груди Ханны, он ощутил, какая мягкая и теплая у нее кожа. Подушечкой пальца Быстрый Ветер нажимал ей на сосок, пока он не превратился в твердый бутон.

Ханна дрожала от страстного желания, пробуждаемого в ней этим человеком. Она не могла понять, почему ее так влечет к язычнику, встреча с которым привела ее к рабству. Нет, она не чувствовала себя новобрачной. Языческая церемония не имела ничего общего с обрядом, совершаемым священником. Однако, выражение лица Быстрого Ветра не оставляло никаких сомнений в том, что он считает брак совершенно законным и собирается спать с ней этой ночью.

Они не сводили друг с друга глаз, между ними возникло такое напряжение, что воздух, казалось, можно было резать ножом. Быстрый Ветер положил руки ей на бедра, и платье соскользнуло вниз. Безо всякого усилия он приподнял Ханну и отбросил платье в сторону, потом снял с ее ног мокасины и едва смог успокоить дыхание, окинув взглядом тело своей жены, такое нежное, белое. Груди были упруги, как спелые яблоки, талия тонка, изгиб бедер изыскан, длинные ноги стройны. Огненного цвета треугольник внизу живота притягивал взор. Индеец не осмеливался прикоснуться к этой совершенной красоте. Не сейчас, пусть вначале утихнет огонь, бушующий в жилах и требующий немедленного удовлетворения. Только дикарь швыряет женщину наземь и вонзается в нее вновь и вновь, не заботясь о ее чувствах и желаниях. Нет, он не дикарь. С огромным трудом Быстрый Ветер заставил себя сдержаться. Не сводя глаз с Ханны, он снял одежду. Рубаха упала на землю рядом с кожаными штанами.

Ханна судорожно сглотнула, когда обвела взглядом его великолепное в своей мужественной красоте золотистое тело. Быстрым движением руки Быстрый Ветер отбросил набедренную повязку, и глаза девушки расширились от удивления. Затвердевший член пульсировал и, казалось, жил своей отдельной жизнью. Потрясая своими размерами, он выступал из тела индейца, как стальной стержень, обтянутый бархатом. Ханна задохнулась от ужаса. Никогда она не сможет принять в свое тело столь огромного размера чужую плоть. Она умрет, наверное, не успеет завершиться брачная ночь.