– Я готова к разговору. – Катерина резко толкнула дверь и вышла из ванной, едва не сбив с ног умника с грустными карими глазами. – Но, я повторяюсь, об исчезновении господина Стахова сказать мне вам нечего.

– Хорошо, идемте.

Он зачем-то взял ее под руку и повел в кухню, где никого не оказалось, только он и она, и пустые стулья вокруг стола. И серый день за окном, так и не наступивший для парней, которые вчера казались ей весьма уверенными. Зачем же так…

– Присядьте, на вас лица нет, Катя. Ничего, что я без отчества?

– Нормально. – Она снова забилась в угол старого кожаного двухместного дивана.

– Может, вам воды?

– Напилась уже, – отмахнулась она от его услужливости и подняла глаза. – Олег Николаевич, вы спрашивайте.

– Пусть будет так… – Мишин подтащил стул к дивану, оседлал его задом наперед, взглянул на нее хорошо, без противной догадливости. – Они вчера были у вас? Все трое?

– Стахов был, – кивнула она, решив отвечать осторожно. – Еще с ним были два парня. Я не могу сказать, их убили или нет, потому что не видела и… И, если честно, не хочу видеть!

Она снова прикрыла рот ладошкой, борясь с тошнотой.

– В этом нет нужды. Их опознали ваши соседи. Участковый тоже видел машину и парней, посещавших местный магазинчик на железной дороге, и утверждает, что это именно они.

– Ну, раз так… Значит, они были вчера у меня… все трое.

– Цель их визита, Катерина?

– Они, то есть Стахов, хотел купить мой дом.

– Стахов? Дом?

Мишин переспросил дважды, но как-то без удивления. «Наверное, жена сообщила о его намерении», – догадалась Катя.

– Да, он не просто хотел его купить, он настаивал.

– Как это – настаивал?

Мишин рассматривал симпатичную, нет, не симпатичную, а очень красивую девушку, сидевшую теперь напротив, и мучился вопросом, который задавал себе достаточно часто.

Ну почему, черт побери, как попадается ему в жизни девушка, с которой у него, возможно, и срослось бы все, так она непременно фигурант?! Что за хрень такая жизненная?! Может, кто-то проклятье на него наложил, а?!

Пять лет назад Наташка была. Такая красотка! Такая шикарная брюнетка! Фигурка, ножки, мордашка – все для глянца.

Он реально в нее влюбился, когда увидел первый раз на месте преступления. Прямо сразу, с первого взгляда. Со второго готов был посвятить ей остаток своей жизни. С третьего просто голову потерял. Он из кожи лез вон, чтобы помочь ей. По городу бегал, не спал сутками, чтобы добыть сведения, чтобы доказать ее алиби. И что оказалось потом?! Наташка оказалась рядовой аферисткой, вступившей в преступный сговор со своим троюродным братом. Они на пару ограбили квартиру дядьки-ювелира и под занавес убили его зверски. Брат с места преступления успел скрыться, а Наташка – нет. Полицию вызвали соседи, разбуженные криками жертвы. Она быстро разделась и улеглась в постель, будто спала и ничего не слышала.

Мишин – влюбленный идиот ей поверил. Мишин-сыщик со стажем – нет.

Поэтому и бегал, и искал, что сомневался.

Любовь, как говорится, прошла, а осадок остался.

Потом была еще Марина, тоже очень шикарная дама. Но там тоже дел на три статьи набралось. С Любой тоже не заладилось, она хоть и не была преступницей, но муж ее бывший очень некстати объявился. И Люба с легкостью перешагнула через него, Олега Мишина, усиленно намекавшего при каждой встрече, что он на все, типа, готов и так далее.

Теперь вот Катерина.

Девушек такой породы и такой масти, как сказал бы полковник Кораблев, Мишин не встречал никогда. Она была не просто статна и красива, она была неповторима. Она была такая одна. И…

И в довесок к ее красоте и неповторимости – два оскверненных трупа напротив ее ворот. И, кто знает, может быть, еще и тот, который за детской верандой был найден таким же выпотрошенным.

Проклятье над всей его личной жизнью тяготеет! Точно проклятье.

Мишин посмотрел в пол, чтобы не видеть ярко-синих, несчастных от страха глаз. Но тут же наткнулся на ее босые ступни с крохотными милыми пальчиками и накрашенными ярким лаком ноготками.

– Как это – настаивал, Катерина? – Мишин старался, чтобы голос его звучал твердо и строго, но не получалось. – Он угрожал вам?

– Ну… Он просто сказал, что от моего решения уже ничего не зависит. Что он все равно получит этот дом с моего согласия или без. Что… А накануне меня с работы уволили, – вдруг вспомнила она.

– Без объяснений? – поднял Мишин брови.

– Ну, почти. – Выдавать свою начальницу она не собиралась. – Да этого и не требовалось, Стахов недвусмысленно дал понять, что это не без его участия произошло. Вообще, они вели себя очень нагло, самоуверенно и… И безнаказанностью от каждого их слова и жеста веяло. Понимаете, о чем я?

– Да. – Мишин подпер щеку кулаком, поставив локоток на спинку стула. – И вам захотелось их наказать? Захотелось стереть с их лиц самоуверенность? Я угадал?

– Захотелось, конечно. Но и только. – Катерина задрала ноги на диван, подтянула коленки к подбородку и взглянула на него с тоской. – Что мои желания? Что мои слова? Пыль!

– Выходит, нет. Кто-то же совершил акт возмездия! Кто? – Он заметил, как дернулась ее спина и сжался рот, и поспешил немного смягчить. – Я, конечно, понимаю, что вы не смогли бы самостоятельно затащить в петли таких парней, в них в каждом по сто с лишним килограммов. И на Потрошителя вы не очень похожи. Но… Но есть кто-то, кто решил, что сделает это за вас. Кто?!

– Я не знаю. – Она вяло пожала плечами.

А про себя тут же подумала, что таких желающих может набраться с десяток. Но только желающих! Исполнителей-то может и не быть!

– Вы говорите мне не всю правду, Катерина, – построже заговорил с ней Олег, уловив смятение в ее глазах. – Давайте так… Я спрашиваю, вы отвечаете. Можно односложно: «да», «нет», «не знаю». Идет?

– Да. – И она кивнула, тут же поняв про себя, что «не знаю» будет самым частым ответом.

Она не может навредить кому-то, кто решил ее защитить. Пусть даже и таким варварским способом.

– Вы знали раньше Стахова?

Мишин приступил к допросу, проклиная на чем свет стоит свою работу, заставляющую его быть жестоким, но справедливым. Свое одиночество, заставляющее его млеть от каждой красивой женщины. И свою непримиримость к человеческим порокам, не позволяющую ему прощать красивых женщин, если они бывали виноваты.

– Нет.

– Вчера вы виделись с ним впервые?

– Да.

– Он пришел с предложением о продаже дома?

– Да. – Катя обеспокоенно заерзала, снова опустила босые ноги на пол. – Но он пришел не с предложением, а с требованием.