Во двор вели два входа. Один, представлял собой простые двойные ворота, ведущие к конюшням и складам. Другой, вероятно сообщавшийся с внутренними помещениями, имел вид короткой мраморной лестницы, поднимающейся к широкой двери из черного дерева, инкрустированной мозаикой из слоновой кости. Над этой роскошной дверью нависал балкон, выступающий из-под трех оштукатуренных арок.

Тут же во дворе было нечто вроде зоопарка. Если снаружи царили жара и шум, то внутри был настоящий сад — тенистый и прохладный, в котором на лужайках паслись маленькие антилопы, важно вышагивали павлины, а попугаи с обезьянами кувыркались на ветвях деревьев.

Шесть прикованных к стенам тигров смотрели на парня, и время от времени то один, то другой бросался в сторону человека, и тогда толстая, прочная цепь глухо лязгала и натягивалась. За тиграми приглядывали смотрители — угрюмые здоровенные мужчины, вооруженные длинными шестами. Весело у них тут. Похоже, что неприятных просителей просто скармливают этому зверью. И хрен поспоришь!

Но все выглядело дорого-богато. Даже у голубей, клюющих зерно на мраморных плитках лестницы, были серебряные кольца на лапках. Вы и представить себе не можете, в какой пошлой роскоши живут эти индийские махараджи.

Резанцев, в ожидании аудиенции правителя, ярого поборника этикета, не мог не отдать должное мастерству древних каменщиков и резчиков, потому что вышедшие из-под их резца скульптуры были превосходны. В камне застыли боевые слоны, жестокие странные боги со множеством рук и марширующие армии.

Наконец, на центральный балкон вошли двое: индус и европеец. Индус, пыжащийся как пуп земли, явно султан, а европеец явно присланный военный советник. И Виктор сразу понял, что место «советчика Сталину» тут уже занято. Ладно, он не собирался ставить на Майсур слишком многого. Пусть дела идут, как идут.

— Ваше величество? — осторожно произнес по-английски Резанцев, поклонился и замолчал, ожидая, пока выступившему из ниши переводчику удастся привлечь внимание султана.

— Султан немного понимает французский и неплохо говорил на местном канарезском языке, но предпочитает персидский, поскольку этот язык напоминает ему о принадлежности к великим персидским династиям, — громогласно возвестил переводчик.

Все эти языки Виктор не знал. Может полсотни слов на персидском, но это было не в счет. А султан мог бы выучить английский, может быть и не умер бы так позорно. А впрочем индус-переводчик знает английский даже лучше Резанцева, так что грех жаловаться.

Султан же явно считал себя выше коренных темнокожих жителей Майсура (из племени каннару) и никогда не упускал случая напомнить о том, что он мусульманин, перс и правитель, а они все — богатые и бедные, знатные и нищие — всего лишь жалкие индусы и его покорные подданные. Сам Типу был мелкий смуглый коротышка, невысокого роста, полноватый, с густыми красиво подстриженными усами, широкими серыми глазами и большим крючковатым носом. Он казался полным, даже мягкотелым. Ишь ряху-то отъел, ферт…

С виду — ничего особенного, но султану не обязательно быть красавцем, гарем и так полон. Но часто внешность бывает обманчива. За этой непритязательной наружностью крылись довольно решительный ум и отважное сердце.

Смуглый коротышка, лишенный всяческих предрассудков, стоял положив руку на рукоять сабли. Сабля висела на широком шелковом поясе, перехватывавшем бледно-желтую шелковую тунику, которую Типу носил поверх свободных ситцевых шаровар. Тюрбан из красного шелка украшала золотая эмблема в виде головы тигра. Изображение тигра вообще присутствовало едва ли не на каждой принадлежащей султану вещи, потому что именно тигр был его талисманом и источником вдохновения.

Эмблема на тюрбане также свидетельствовала о верности Типу своей религии и почтении к Аллаху. Рисовать живых существ сторонникам ислама нельзя, но оскаленную звериную морду, в стиле символизма, составляли искусно расположенные буквы, складывающиеся в строку из Корана: «Лев Божий победитель».

Над эмблемой, приколотый к короткому белому плюмажу, сверкая в солнечных лучах, красовался рубин размером с голубиное яйцо, горящий неземным огнем. Для красоты его правитель таскает, для солидности. Рядом с великим рубином все остальное богатство дворца меркло и пряталось в тень. Взгляд у султана твердый, уверенный. Горящие глаза Типу буравили посетителя насквозь, добрым взглядом ядовитой кобры.

Пока султан пребывал в задумчивости, представился европеец, знающий английский:

— Я полковник Жан Гуден, военный советник султана Майсура, присланный Французской Директорией.

Официально он числился советником Типу, присланным режимом Директории, чтобы помочь Майсуру разбить англичан, и терпеливый Гуден делал все возможное, чтобы принести здесь пользу. А что его советы в большинстве случаев просто игнорировались правителем аборигенов, так тут его вины не было. И не мудрено — Париж обещал слишком многое, но обещанные французские войска так и не прибыли в Майсур. Короче говоря, Бель Франс — Прекрасная Марианна упорно утверждала: вы там сами только начните, а уж за нами со свободой, равенством, братством не заржавеет.

— Очень приятно. Лейтенант Виктор Резанцев, Российская империя, — учтиво поклонившись, отвечал Виктор.

Ох уж, эти русские… Лейтенантом он не был как и офицером вообще, но кто сейчас проверит? К тому же лейтенант звучит намного солидней, чем прапорщик-контрактник.

— Мы рады Вам, лейтенант, — сочился медом французский советник, смахивая с лица мелкие капли пота, сыпью усеявшие нос и подбородок. — Вы не одиноки в своем стремлении присоединится к правому делу. Британский Сиркар [главный правящий орган местной Индийской компании] — туземцам явный враг, поскольку не дает их вдовам всходить на костер или убивать друг друга во имя Кали, и вообще негодяи- британцы против их религии. А индусы- очень религиозные люди. В столице Майсура находится сейчас небольшой батальон из европейских солдат. Но и Вы не будете лишним. Султан найдет вам достойное применение.

— Полностью поддерживаю Ваши убеждения, что прекрасный старинный индийский обычай, согласно которому вдов замучивают до смерти, должен оставаться неизменным! Не надо разрушать нравственные устои! Что до меня, то я бы хотел бы получить в свое распоряжение роту стрелков. И соответствующее финансирование. У меня в арсенале много новых приемов. Но они требуют денег. Вы слышали о винтовках или штуцерах?

— Французская армия ими не пользуется. Для простого солдата это слишком дорогое и мудрёное оружие. Но для Вас мы найдем подобную игрушку.

— Хорошо бы несколько штук. И нужны мастера для обслуживания. И естественно деньги.

— Султан обдумает Ваше предложение. Вас известят, — повинуясь кивку султана переводчик завершил аудиенцию.

«Стандартная увертка. Вам перезвонят. А ведь как все хорошо начиналось», — подумал наш герой, но вслух с пылом произнес:

— Господин! Клянусь клинком и эфесом, я — твой человек и солдат!

Виктор ушел понимая, что дело дрянь. Как все запутано…

Мягкотелые французы и так никудышные солдаты. Но, если вырвать такого болвана из