— Раз вы не пожелали помочь герцогине, мы нашли другого чародея, способного на это, — брезгливо процедил Ниркат, очень не любящий мэтра Тирхана, поскольку считал, что тот намеренно не лечил несчастных женщин. — Как видите, ее светлость полностью здорова.

Герцогиня действительно пришла в себя и с помощью служанок села на постели. Она была, правда, очень худа и слаба, но это дело поправимое. Старик смотрел на это вытаращенными глазами, видно было, что он в диком ужасе, словно случилось что-то очень страшное, словно его настигла неожиданная беда. Он подошел ближе к кровати, уставился на ее светлость, явно глядя на ауру. А потом схватился за голову и отчаянно простонал:

— Что же ты наделал, глупый мальчишка?! Кто тебе позволил?!

— Его светлость, — уронил Кейсав, которому в этой ситуации что-то сильно не нравилось, что-то здесь было не так, неправильно.

Он никак не мог понять своей реакции, а затем решил посмотреть на мэтра Тирхана чародейским взором. Посмотрел и чуть не упал — дар того едва теплился. Да он и светлячок зажечь не сможет! И это придворный чародей герцога Лэрского?! Но были еще и его слова. Возникало ощущение, что старику исцеление герцогини поперек горла встало. Почему?

— То есть, вы не хотели, чтобы госпожа выздоровела? — подался вперед глава тайной стражи, которому поведение придворного чародея тоже очень не понравилось.

— Ей нельзя было выздоравливать! — в панике выкрикнул мэтр Тирхан. — Что вы наделали?! Вы же пошли против воли Повелителя! Он вас накажет!

— Повелителя? — переглянулись Кейсав с Нирхатом. — А это еще кто?

— Вам знать не нужно! — гордо выпрямился старик. — Узнаете, когда его кара вас настигнет!

— По-моему, его следует допросить как следует, — заметил молодой чародей.

— Стража мастера Искусства не удержит... — тяжело вздохнул глава тайной стражи.

— А кто вам сказал, что он мастер Искусства? — насмешливо вскинул бровь Кейсав. — Он сам? Так вы зря ему поверили. Перед вами обычный шарлатан с едва теплящимся даром, он ни на что толковое не способен. Вот амулетов и артефактов у него хватает, но я их сейчас нейтрализую. Думается мне, что эта старая сволочь — один из непосредственных виновников происходившего с женами его светлости.

— Да как ты смеешь, мальчишка?! — яростно выплюнул мэтр Тирхан. — Знай свое место и преклонись перед Повелителем! Ты перед ним ничто и никто! Ничтожество! Ты посмел выступить против его воли и будешь страшно наказан! Настолько страшно, как никого и никогда еще не наказывали!

— По-моему, он безумен, — заметил молодой чародей, формируя связку вытягивания силы и отпуская ее. — Все, его артефакты нейтрализованы, можно арестовывать и допрашивать. Надеюсь, у вас найдется опытный, верный палач, который не погубит допрашиваемого до того, как вытянет из него всю информацию?

— Найдется, — заверил глава тайной стражи, многообещающе глядя на старика, лихорадочно пытающегося активировать то один защитный артефакт, то другой, однако ничего не получалось, ни один не работал. — Взять его! И в подвалы, к мастеру Досанху. Передайте, пусть сразу начинает работать с подонком, я через час-другой подойду, он к этому времени должен быть готов говорить.

— А мне желательно как можно быстрее встретиться с его светлостью и снять с него основу проклятия, — удовлетворенно кивнул Кейсав, глядя, как стражники утаскивают по коридору надрывно вопящего и сулящего ему все муки ада мэтра Тирхана. — Поскольку проклятие снова накинется на его жену уже через декаду, может, через две. Но сразу предупреждаю — меня в придворные чародеи не зовите. Не пойду. На мне долг найти старые знания, и этот долг превыше всего. По возможности помогу, чем смогу. Но не бесплатно.

— Естественно, — кивнул Нирхат. — Искренне благодарю вас, господин чародей. Здесь вы уже не нужны?

— Нет, — покачал головой молодой человек. — Герцогиню следует искупать и уложить в чистую постель. Обязательно напоить горячим бульоном, но ничего плотного из еды пока не давать. С этим, думаю, справятся и служанки.

Глава тайной стражи бросил на перепуганных девушек требовательный взгляд, и те поспешили заверить его, что сделают все в лучшем виде, госпожа останется довольна.

— Идемте, — позвал он Кейсава с Сейлой и повел их на аудиенцию с герцогом, который с нетерпением ожидал результат исцеления своей седьмой жены.

Ниркату было чем порадовать своего сюзерена.

Герцог Лэрский пребывал в крайне раздраженном состоянии, невзирая на то, что пришлый чародей избавил от проклятия не только его самого, но и умирающую жену, которая сразу пошла на поправку. А совсем ведь мальчишка! Жаль, не получится сделать его новым придворным чародеем, не хочет, для него это просто не интересно. Ферул парню даже позавидовал — хотел бы он иметь сверхцель, которой можно посвятить жизнь. Власть? Давно наскучила. Да и не может она быть сверхцелью, только средством ее достижения.

Причиной раздражения герцога были результаты допроса мэтра Тирхана, который не первое десятилетие «верно» служил ему. А как теперь выяснилось, совсем не ему, а какому-то Повелителю, имя которого старик отказался называть, невзирая ни на какие пытки. Однако кое-что из него все же удалось вытянуть, и это кое-что Ферулу настолько не понравилось, что его буквально трясло. Во всех герцогствах, графствах, баронствах и вольных городах Дэлоуэ шло намеренное ослабление власти, чтобы она в какой-то момент оказалась недееспособной. Но в какой?! Что должно случиться? Ради чего все это затеяно? План реализовывается уже почти семьдесят лет, по словам мэтра Тирхана, но конечной цели его старик либо не знал, либо утаил. И участвуют в этом не только чародеи, таковых, наоборот, очень мало, помимо них очень и очень многие, от крестьян до мелких владетелей. Как можно было создать такую сеть, свести в одну упряжку настолько разных людей с несовместимыми интересами? Герцог пытался понять это, но не понимал, зато понял другое — нужно готовиться к большой беде, которая затронет всех. Но придет эта беда уже не при его жизни, скорее всего, ему не так уж и много осталось, лет десять, максимум. Даже молодой чародей сказал, что продлить жизнь Ферулу надолго не сможет, придворный чародей своими зельями напортачил.

Что ж, герцог достаточно пожил и испытал все, что только может испытать человек, поэтому со своей относительно скорой смертью смирился. Куда хуже, что посмотрев на его сына, Кейсав с тяжелым вздохом признал, что ребенок обречен — мэтр Тирхан, оказывается, проводил над наследником ритуалы, должные превратить того в раба своего Повелителя, и почти преуспел. Спасти малыша невозможно — он почти полностью потерял волю. Молодой чародей пообещал провести ритуал, способный немного улучшить ситуацию, но именно немного — наследник навсегда останется ведомым. А раз так, то власть ему передавать нельзя. Хочешь не хочешь, а придется возводить на престол внучатого племянника, которого герцог терпеть не мог, хоть и признавал, что тот умен и талантлив. Что ж, такова судьба.